Морская ведьма. Взять на абордаж!
Шрифт:
Пока Ник выводил «Морскую деву» из бухты, Ален стоял у борта, крепко сжимая перила, и смотрел на удалявшийся берег. Его не покидало странное ощущение, что это приключение в пещере ещё аукнется ему, причём скоро.
– Утром возьмём пресную воду, еды и идём на Иньясу, - он обернулся и посмотрел на Николя.
– Не будем задерживаться. Здесь слишком близко Эльхидис, а у тамошнего короля достаточно кораблей, чтобы осложнить нам жизнь, - скупо пояснил он.
– Как скажешь, кэп, - Умник наклонил голову, зорко всматриваясь в ночное море.
На этом разговор стих. «Морская дева» бесшумно скользила по волнам, унося Дюфрена всё дальше от пещеры и странной девушки Сэм, любительницы ночных купаний.
Симона медленно открыла глаза, прислушиваясь к себе. Ощущения были странными: тело приятно ломило, хотя между ног немножко побаливало. Губы припухли от поцелуев, а сердце всё ещё учащённо
– Что это было, сожри меня акула?
– пробормотала она, поморщившись, и выпрямилась, держась за голову.
В пещере Сэм была одна. Ни следа странного мужчины, внезапно появившегося здесь, в этом уединённом месте, куда Симона любила бегать по вечерам и ночам, чтобы без помех вдоволь накупаться и налюбоваться закатами. А сегодня и вовсе был особенный день: ей исполнилось девятнадцать. Наверное, поэтому она не стала отталкивать незнакомца, когда он обнял её. Никаких подарков не предвиделось, и почему бы не получить хотя бы один самой? Её первая ночь с мужчиной, пусть не на шёлковых простынях, усыпанных розами, а здесь, на берегу моря, на маленьком безымянном островке посреди волн. Симона задумчиво улыбнулась, поднявшись и обтёршись холстом. Замечательная ночь, что ни говори. Пусть Сэм даже не знала его имени, и кто он такой вообще - кто-то из деревенских? Матрос с проплывавшего мимо корабля, зашедшего к берегу по своим нуждам? А может... пират? Это останется её маленькой тайной. Симону особо не интересовала личность мужчины, так даже лучше. Зато теперь уж точно в монашки её насильно не упекут, как грозилась настоятельница каждый раз, как Сэм что-нибудь натворит или нарушит тихую, размеренную жизнь и устои обители.
А может, его корабль всё ещё стоит в соседней бухте? И она сможет уговорить забрать её? Воодушевлённая, Симона быстро надела платье, затянула шнуровку по бокам и подхватила холст, выбежав из пещеры. В теле ощущалась лёгкость и вместе с тем наполняла бодрость, хотелось куда-то идти, что-то делать, не сидеть на месте. И уж тем более не возвращаться в сырую и холодную, унылую келью, которую ей выделили в качестве жилья. Она даже готова согласиться на любые условия, стать временной любовницей этого мужчины, если он захочет... Но покинуть скучный остров, где Сэм уже не знала, куда себя девать и чем занять. Вот уж удружил папочка, чтоб ему там икалось в своём дворце! Сердито фыркнув, Симона поджала губы и вздёрнула подбородок. Раз ему наплевать на судьбу внебрачной дочери, то она сама будет теперь решать, как жить дальше.
Выбежав через проход в скале, Сэм замерла и разочарованно вздохнула. Бухта была пуста. Ни следа корабля, как она надеялась. И если бы не вполне реальные ощущения, девушка бы решила, что ей всё привиделось. Как же некстати она потеряла сознание! Но удовольствие было таким невыносимо ярким, сильным, что оно само как-то вышло.
– Ладно, - пробормотала с досадой Симона и развернулась обратно.
– Что-нибудь придумаю...
В конце концов, в деревню заходили рыбацкие фелюги и бриги, можно попытаться договориться с ними. Хватит уже прозябать в монастыре, от распеваемых монашками гимнов у Симоны болела голова и начиналась изжога. А от пресной еды тошнило. Девушка добралась до узкой лестницы в стене, уходившей наверх, и ловко забралась на обрыв, невольно поёжившись от свежего ветерка. Накинув на влажные волосы холстину, она побежала к монастырю, видневшемуся вдалеке. Надо бы ещё на кухню заглянуть, стащить лепёшку - от прогулки и плаванья Симона проголодалась. По пути девушка то и дело возвращалась в воспоминаниях к случившемуся в пещере, и невольно кровь быстрее бежала по венам, а дыхание сбивалось. Она весьма смутно представляла, что происходит между мужчиной и женщиной, никто не занимался просвещением юной герцогини-бастарда в этой деликатной области. Сэм лишь довольствовалась обрывками разговоров в порту, когда моряки обсуждали стати той или иной служанки в таверне или девочки из публичного дома. Она и не думала, что это так упоительно. С губ Симоны сорвался очередной прерывистый вздох, а щёки потеплели. Интересно, что бы сказал господин королевский советник, узнав, что своенравная леди Заноза, как её все называли во дворце, настолько испорчена, что подумывает повторить как-нибудь случившееся в пещере?
Девушка хихикнула, не чувствуя ни стыда, ни смущения. Ей понравилось, и она не видела нужды врать самой себе.
– Мать-настоятельницу бы удар хватил, - прошептала довольно Симона, осторожно приоткрыв дверь в воротах - она не закрывалась, ибо никаких ценностей в монастыре не было.
Ну не считать же таковой девчонку-бастарда, пусть и королевских кровей. Сэм никогда не питала иллюзий насчёт своего положения и происхождения, но её это особо
Симону вырвал из сладкого сна пронзительный женский крик, оборвавшийся на высокой ноте. Девушка подпрыгнула на кровати, ошалело оглядываясь и сонно моргая, пытаясь понять, что это было.
– Неужели кто-то крысы испугался?
– пробормотала Сэм и хмыкнула, выпутываясь из одеяла.
– Хотя, здесь они и не водятся, - возразила она сама себе.
– Кроме камней, редкой травы да пресной еды нет ничего достойного.
Ёжась от свежего воздуха, Симона наконец встала и подошла к окну, забранному частой решёткой. Нахмурилась, услышав смутный шум, и осторожно выглянула, приоткрыв створку чуть шире. Проблема прохлады тут же отступила на второй план, едва Симона увидела заполнивших небольшой двор монастыря мужчин, весьма отдалённо похожих на рыбаков. Если быть честной, то совсем на них не похожих. Повязанные на головы платки, шпаги или сабли, или другие разнообразные клинки, торчавшие из-за поясов рукоятки пистолетов... Сэм невольно сглотнула, похолодев, и бесшумно отступила вглубь комнаты. По спине скатилась змейка колких мурашек, но девушка не дала панике занять позиции.
– Какой дохлой каракатицы они здесь делают?
– едва слышно пробормотала она, лихорадочно оглядевшись в поисках одежды.
Бельё, бриджи, сорочка, и наконец платье из плотного льна - Симона потратила всего несколько минут, молча порадовавшись, что теперь у неё очень удобные вещи, без множества пуговиц, крючочков и шнуровок, с которыми без горничной и не справишься. Сунув ноги в мягкие сапожки на кожаной подошве - по каменному полу босиком было холодно ходить, - Сэм сняла с крючка на стене перевязь с неизменной шпагой. Конечно, любимое оружие она не оставила во дворце, хотя настоятельница и попыталась отобрать клинок у девушки в первый же день приезда. Она плохо знала Симону Пти по прозвищу Заноза.
Сэм вытащила шпагу, любовно провела по ней пальцами и довольно улыбнулась. Вот теперь можно отправляться на разведку. В самом деле, что понадобилось морским разбойникам в скромном бедном монастыре, где сроду никаких реликвий и ценностей не водилось? Или она чего-то не знает? Закрутив непокорную копну чёрных волос в узел и небрежно заколов его парой шпилек, Симона осторожно приоткрыла дверь и выглянула, чутко прислушиваясь. Со стороны лестницы доносился шум и голоса, один из которых девушка узнала: возмущённый настоятельницы. А вот второй, грубый мужской, был явно одного из непрошеных гостей. Придерживая шпагу, Симона прокралась вдоль стенки почти к самой лестнице, навострив ушки и досадуя, что в монастыре не имелось никаких секретных ходов. Один вход из главного здания, одни ворота в стене, окружавшей обитель. Сбежать, если что, будет проблематично.
– ...Не имеете никакого права врываться, и вообще находиться здесь!
– разорялась матушка, наверняка размахивая руками, но договорить не успела.
– Заткнись, - лениво и грубо оборвал её неизвестный пират.
– Мне нужна девчонка, что живёт здесь, в твоём монастыре. Где она?
Симона снова облилась холодным потом: совершенно точно речь шла о ней. Только зачем этому типу она понадобилась?! Неужели из-за своего королевского происхождения?
ГЛАВА 2.
– К-какая девчонка? Вы о чём?
– растерянно пробормотала настоятельница, и Симона досадливо поморщилась.
Врать у неё получилось очень плохо. Девушка огляделась, лихорадочно соображая, что делать. Лестница одна, другого выхода с этажа не было. Только выход на пыльный чердак, где селились лишь летучие мыши и иногда залетали чайки. Кельи монашек находились в другом крыле, и укрыться там не представлялось возможным. А здесь несколько гостевых комнат пустовали, паломники здесь появлялись очень редко.