Морские короли. Перекрестки
Шрифт:
На его корабль и нанялся юнга Шеллен.
А поскольку был он умен и образован, неглуп и воспитан, то быстро выбился в люди, стал бывать в гостях у хозяина... и юная Элайна влюбилась со всем пылом четырнадцати лет.
До безумия.
К чести Шеллена, он долго не обращал внимания на девушку.
Не обращал внимания, когда она ходила кругами, не видел призывных взглядов, не услышал тоскливых вздохов, не замечал расстегнутых пуговичек и вырезов на платье - Элайна была для него лишь младшей сестренкой.
А потом
Прошел год, второй, Элайне исполнилось восемнадцать, все забылось, все ушло... ей так казалось! Она начала улыбаться парням, ведь жизнь не стоит на месте, и надо выходить замуж. Она начала приглядывать мужа. И когда отец предложил ей Шедера, согласилась.
Арон был молод, красив, неглуп - что еще надо?
А что он - не Шеллен... Так ведь и никто - не ОН. Сердечко болело и ныло, но девушка стискивала зубы и шла вперед. Нет ничего глупее соплюшки, которая страдает по мужчине, при том, что она ему даже и не нужна. И рядом не нужна, и даром не нужна, и знать-то он о ее чувствах не знает, а и узнал бы... Только слез бы прибавилось. А значит - надо жить. Что - сердце? Переболит и успокоится.
С Ароном все уже было сговорено, заключена помолвка, подписаны все договора, скоро должна была грянуть свадьба. И грянула.
Девственность Элайны досталась Арону.
А примерно через месяц молодой муж уехал по делам торгового дома, и жена не пожелала ехать с ним. Потому что к отцу приехал ее любимый. И чувства при взгляде на Шеллена вспыхнули с новой силой. Словно и не было ни свадьбы, ни умных рассуждений - ничего не было. Детская любовь вернулась, и не хотела отпускать молодую женщину.
Первый шаг сделала Элайна. К чести Шеллена, он сопротивлялся, что есть сил. Пытался отказаться, уговорить... разве что не кричал: 'помогите, насилуют'! Но это уж было и вовсе глупо...
К нему среди ночи красивая женщина в одной рубашке явилась, а мужчина в окно с воплем ужаса прыгает?
Ну-ну...
Шеллен не устоял. И не один раз.
Влюбленные встречались больше двух месяцев, когда Элайна поняла, что беременна. Это не мог быть ребенок Арона, тот был в отъезде. И что же оставалось делать?
Выходов было много.
Можно было вытравить плод, но этого не позволил сам Шеллен. Запретил строго-настрого. Пообещал взять на себя всю ответственность, и не обманул. Когда спустя еще два месяца вернулся Арон, Шеллен лично говорил с ним.
О чем?
Лиз не знала, примерно догадывалась. Но дело Арона с тех пор пошло в гору, Элайну он простил, и они даже прижили еще двоих мальчиков, только вот любви в семье не было.
Ни Элайна не смогла полюбить мужа - долг выполнила, но и только.
Ни Арон не смог до конца простить жену, или полюбить пасынка.
Ни Лиз не простила. Впрочем, на последнее Элайне было наплевать.
Шеллену пришлось уехать, но о своем сыне он никогда не забывал. Писал письма, интересовался, иногда приезжал к Элайне, к самой Элайне... и той хватало. Хоть так-то. Хоть иногда!
А сейчас его...
Алаис только головой покачала.
Вот что тут скажешь? Нет в этой истории ни одного правого, чего уж там. Подводя итоги, Арон женился на девушке, которую выбрали родители... кстати...
– А у Арона есть дети на стороне?
Судя по тому, как метнулись глаза Лиз...
– Любовница есть. Детей у нее нет. Не повезло...
Тогда понятно.
– Она, часом, не в Рентаре живет?
И опять ошеломленный взгляд Лиз.
– Откуда ты...
– Догадалась.
А с чего бы Арону туда постоянно ездить? На прогулку? Явно ведь для него место знакомое, насиженное, тропка натоптанная...
Так тоже бывает в договорных браках. Свой долг оба супруга выполнили, и живут своей жизнью. У нее любовь, у него любовь, а кушать-то три раза в день хочется. Чувства отдельно, семья отдельно.
– Так... а в Рентаре нас могут начать травить из-за магистра?
– Н-нет. Там точно никто не знает, - хлюпнула носом Элайна.
– Мы с Даланом никуда не выезжали, он, вот, в Тавальен поехал... первый раз...
– А он знает магистра? О магистре?
Элайна кивнула. Потом покачала головой. Агаясненько.
– С магистром они знакомы. А о том, что это его отец - нет, не знает.
– Шеллен всегда за сыном присматривал. Учителя к нему приставил...
– Тисама? Того дядьку, который погиб?
– Да...
Алаис в раздумьях прикусила ноготь на большом пальце.
– Атрей? Что такого случилось, что старший сын герцога подался в орденцы?
Элайна подозрительно посмотрела на Алаис. Но потом решила, что и так уже открыла многое, и махнула рукой.
– Шеллен старший сын, но его отец женился второй раз. Наплодил детей от мачехи, ну и...
Алаис сплюнула на пол огрызок ногтя.
– Но от рода его никто ведь не отрешал, верно?
– Герцогом сейчас - его брат. Младший. Отец уже умер...
Алаис махнула рукой.
– Это как раз неважно. Понимаешь, первенцем можно только родиться. И... Шеллена показывали Морю?
– А откуда ты...?
– Да уж знаю. И о ритуале знаю, и... с Даланом он проводился?
Элайна отвела глаза в сторону.
– Что за ритуал?
– подскочила Лиз.
– Лайни, что мы еще не знаем? Что вы такого натворили?
– Ничего особенно страшного, - отмахнулась Алаис, принимаясь за второй ноготь. Замечательно! Мало нам Карнавона, у нас еще и Атрей нарисовался, и похоже, вполне законный!
– Просто отец, или мать - кто там по крови герцог, приносят ребенка на рассвете к морю. Показывают солнцу, окунают в волны, и произносят родовую клятву. Как бы вводят ребенка в род, понимаешь?