Морские львы и котики
Шрифт:
Первый вариант наглядно показывают сегодняшние северные морские коты, второй вариант вероятен, но нуждается в подтверждении прямыми наблюдениями. Если реальны оба варианта, то сочетать их можно либо как видоспецифичные и приуроченные к разным видам, либо как приполярный и притропический варианты в пределах одного вида, либо как отдельные фазы в истории каждого стада одного вида (время прохождения может либо совпадать, либо не совпадать у разных стад одного вида).
Вернемся снова к карте (см. рис. 24) с очерченной зоной, в которой сегодня можно встретить ушастого тюленя. По самым умеренным прикидкам получается, что климат, кормовые ресурсы и миграционные способности допускают значительно более широкое расселение ушастых тюленей, чем то, кажущееся сейчас золотым веком отариид, с которым столкнулись землепроходцы позапрошлого века. Особенно удивительна
А если попробовать поискать причины сегодняшних проблем с расселением ушастых тюленей глубже тех очень недавних времен, когда европейские зверобои начали обшаривать Мировой океан. Ушастые тюлени современного облика, хорошо вписывающиеся в современные рамки этого семейства, обитали у берегов Калифорнии, т. е. в пределах современного ареала семейства, еще 10 млн лет назад и, следовательно, имели некоторое время пообжиться в пределах ниши семейства. Для неспециалиста рискованно спускаться на зыбкую почву реконструкций даже близкого геологического прошлого (разные варианты изменений объема Земного шара, разные модели перемещений тектонических плит и уж совсем разные у разных авторов реконструкции климата и географии конкретных эпох). Но все же на фоне меняющейся географии и перераспределяющихся климатов большинство исследователей видят некоторое количество вех, отмечающих радикальные и глобальные перестройки, хотя степень радикальности и глобальности всегда дискуссионна.
Для разговора о наших зверях надо помнить уж во всяком случае три последние такие вехи. Порядка 60 млн лет назад какие-то катаклизмы с заметным похолоданием, расползанием ледников и полярных шапок и понижением уровня Мирового океана сочетались с исчезновением со сцены многих групп чудовищных рептилий и широким расселением по Земле разнообразных крупных млекопитающих, в том числе и не менее чудовищных. Следующие тридцать миллионов лет все вроде выравнялось, если не считать тектонических подвижек и миграций полюсов, полярные шапки отступили. Уровень Мирового океана приблизился к современному. На месте нынешней Прибалтики среди сосновых лесов можно было встретить среди насекомых современные виды, но о ластоногих известные нам куски геологической летописи молчат (о китообразных базилозаврах и морских коровах они же кое-что рассказывают).
25 млн лет назад — снова похолодание с сопряженными переменами в Мировом океане и распределении климатических поясов. О существенности этой вехи говорит геологическая терминология, именующая время до нее палеогеном, после нее — неогеном. Двадцать с лишним миллионов лет последующих событий (миоцен — плиоцен) проходили, по-видимому, на фоне климатической обстановки, близкой к современной, и вывели на сцену в начале этого промежутка медведеобразных эналиарктид и тюленеобразных аллодесмид, а в середине — у калифорнийских берегов видны предшественники командорской морской коровы и несомненные ушастые тюлени, в Северной Атлантике разнообразны настоящие тюлени, а где-то в Африке уже ходят (или вот-вот пойдут) двуногие приматы.
Полтора миллиона лет назад — последняя веха, начало протянувшейся до нашего времени череды ледниковых и межледниковых эпох с последним отступлением холода всего лишь десять тысяч лет назад. Эти события в отличие от миоценовых и плиоценовых даже таких важных для расселения ушастых тюленей, как образования 5–7 млн лет назад сплошного ледяного панциря зеленой до этого Антарктиды с сопутствующим 50-метровым понижением уровня океана, захватывали циркуляцию атмосферы и гидросферы всей планеты. Размах этих глобальных событий определяется по-разному разными авторами, но большинство склоняется к тому, что в периоды максимального развития полярных шапок они покрывали до трети поверхности Земли (против примерно одной шестой сейчас), понижая океан, по разным оценкам, на 80— 130 м к современному уровню.
Сложнее с температурным режимом, особенно между тропиками, так как по одним расчетам в тропической Пацифике средние температуры опускались на 3° (т. е. тропические условия заменялись на
Так или иначе, сто тысяч лет начавшейся полтора миллиона лет назад ледниковой эпохи сменились двумя сотнями тысяч лет межледниковья с условиями, близкими к современным. Потом сто двадцать пять тысяч лет следующей ледниковой эпохи — и новый возврат к современным климатам на шестьсот с лишним тысяч лет, новое похолодание на пятьдесят тысяч лет и новое трехсоттысячелетнее потепление. Последнее перед нашим временем пятидесятитысячелетнее похолодание сменяет наша оттепель, длящаяся уже (или еще только) десять тысяч лет.
Такую историю читают по океанским осадкам, и трудно представить, чтобы ушастые тюлени не заметили происходивших на планете перемен.
Но перемены происходили не только в географии, менялось и разнообразие форм млекопитающих. Простой подсчет числа семейств млекопитающих, выходящих на сцену и уходящих с нее в каждом действии, сделанный Н. Н. Каландадзе и А. С. Раутианом, обнаружил довольно хорошее постоянство общего известного палеонтологам числа участников на протяжении всего послемелового времени (130 семейств в палеоцене, 150 — в миоцене, 120 — в плейстоцене). За это время отмечено появление 250 новых семейств и исчезновение 160 старых, причем если исчезновение выглядит довольно равномерным и постоянным, то появление новых семейств, достаточно бурное в начале (в эоцене половина семейств неизвестна для предшествующего периода), редеет в середине (в миоцене новых — меньше трети) и практически прекращается в последние десять миллионов лет. То есть нас, гоминид, объединяет с отариидами и то, что обе группы успели на сцену как раз перед тем, как выход новых актеров прекратился. Да и со старыми участниками не все ладно: после плейстоцена их осталось на треть меньше, чем было в миоцене (а ведь мы заведомо знаем не всех миоценовых). А среди оставшихся положение многих семейств такое же, как у некогда процветавших слонов, жирафов и носорогов. Так что Красные книги лишь отмечают современное состояние процесса, начавшегося для млекопитающих по крайней мере в плейстоцене, если не раньше. И, вероятно, это звериное отступление нельзя списать на климатические перемены в ледниковые эпохи последних 60 млн лет (это ведь не первые глобальные перестройки климата на их веку).
Опять частный вопрос о расселении ушастых тюленей оказывается пробным камнем наших знаний, на этот раз представлений о глобальных перестройках климатов и животного мира в преддверии наших дней, в плейстоцене, и степени взаимосвязанности этих событий.
Поскольку на расселение отариид с несомненностью влияют климат, распределение и продуктивность пастбищ и давление, оказываемое человеком, а прямых свидетельств плейстоценового ареала ушастых тюленей вне сегодняшних границ не найдено, объяснить это равновероятно могут по крайней мере три модели.
I. Существуют незамечаемые нами, но вполне отчетливые для каждой конкретной формы ушастых тюленей барьеры, надежно удерживающие зверей в их сегодняшних границах. Эти границы соответственно должны чувствительно реагировать на изменения климатов, меняясь вслед за ними. Следовательно, отсутствие отариид, например в Северной Атлантике (где найдены обильные ископаемые настоящие тюлени), однозначно показывает, что плиоценовый проход на месте сегодняшнего Панамского перешейка между Атлантикой и Пацификой и сегодняшний экваториальный барьер, отделяющий северную Атлантику от южной, были всегда непроходимы для ушастых тюленей. Так же непроходим был еще более надежный барьер в Индийском океане. Тихоокеанский барьер вел себя в рамках этой модели более странным образом, оставаясь непроницаемым в западной Пацифике и приоткрываясь в восточной, образуя проход между Галапагоссами и Калифорнией, пустивший южных морских котов и калифорнийских морских львов (не смогших с Галапагосс попасть к перуанским берегам) и не пустивший северных морских котов, сивучей и южноамериканских морских львов.