Морской дозор
Шрифт:
Если бы у китайцев были современные подводные автоматы, работающие на сжатом до нескольких десятков атмосфер воздухе и стреляющие металлическими дротиками, у них, возможно, появились бы какие-то шансы. Хотя нет! И в этом случае североморец ушел бы с линии стрельбы, ему уже приходилось делать это в стычках с куда более грозными соперниками.
Теперь же гарпунные ружья лишь повисли в руках китайских аквалангистов бесполезным сковывающим грузом. Они выхватили ножи и, чуть разойдясь в стороны, чтобы не мешать друг другу, кинулись в атаку.
То
В подводном бою, как и в бою воздушном, преимущество имеет тот, у кого больше высота и скорость. По силе и тренированности ножных мышц Павлов превосходил их, вместе взятых, раза в два, а значит превосходил по скорости, теперь и положение по вертикали у него стало значительно предпочтительнее.
Полундра сделал плавный, но очень быстрый боевой разворот по нисходящей дуге и спикировал на спины китайцев. Те только и успели, что судорожно развернуться лицом к атакующему спецназовцу, потеряв на этом повороте последние остатки набранного ранее импульса.
Сергей держал нож направленным чуть вправо и вперед, в полусогнутой руке. Левая его рука прикрывала горло и грудь – самые уязвимые места, тем более что именно там проходят шланги от баллонов с дыхательной смесью.
Напарник Чен Шеня отчаянно крутанулся в немыслимом пируэте, напоминающем приемы из арсенала Шао-Линь, так, как это показывают в кино. Может быть, на суше он был неплохим рукопашником, но здесь…
Он снова жестоко ошибся: сказывалось то, что никто не учил его азам подводного боя. Здесь, под водой, изыски в стиле карате и кунг-фу категорически не проходят. По той простой причине, что вода значительно плотнее воздуха, да к тому же имеет определенную вязкость. Волей-неволей все движения в ней замедляются, становятся плавными, теряют необходимую для карате резкость. И вместо того чтобы подбить правую руку Полундры с зажатым в ней ножом, китаец на незавершенном развороте лишь подставил атакующему североморцу незащищенный бок. В который Павлов и вонзил свое оружие по самую рукоятку. Тут, на байкальском дне, не было места сопливой жалости к врагу: или ты его, или он тебя, третьего не дано!
Тело китайца судорожно дернулось. Полундра, одним движением вырвав нож из раны, снова круто ушел вверх, холодно осознав: одним врагом у него стало меньше. А второго надо было взять живым, что неизмеримо сложнее, чем просто убить его.
Безвольное тело напарника Чен Шеня медленно, как бы нехотя, пошло вниз, к близкому дну. Из раны в боку выплывали мутные клубы крови, казавшиеся в призрачном придонном свете ржаво-рыжими.
Сам Чен Шень понял, что живым ему не уйти. Этот подводный тигр, этот дьявол убьет его. И с мужеством отчаяния, размахивая своим ножом, он устремился отвесно вверх, прямо в лапы тигру, решив умереть в схватке.
Но китаец ошибался: его не хотели убивать, он был нужен Павлову живым! Чен Шень сам облегчил Полундре решение этой сложнейшей в подводном бою задачи. Так что геройски погибнуть в схватке Полундра ему не дал.
Мягким кошачьим движением уйдя с линии атаки, Павлов поймал Чен Шеня на несложный финт, взял его руку в жесткий захват и одним движением сломал кисть. Нож китайца камнем пошел вниз. Шен Чень на несколько секунд потерял сознание от нестерпимой боли, но дышать через загубник не перестал, сработал спасительный рефлекс.
На что и рассчитывал Полундра. Этих нескольких секунд ему хватило с лихвой. Павлов расстегнул застежку на бедре гидрокостюма, достал из карманчика кусок капронового шнура – вещи в стандартном арсенале боевого пловца привычной и незаменимой. Два удара ножом, несколько точных, уверенных движений, и вот уже руки и ноги китайца надежно связаны двумя кусками шнура, третий хитроумно пропущен через первые два, теперь дергайся, сколько хочешь…
Враг обезоружен и обездвижен. Но он сохранил способность дышать. Значит, останется жив, перейдя в категорию пленных.
Правда, китаец в любой момент может уйти, просто выплюнув загубник. Но Полундра был отчего-то уверен, что его враг не станет кончать жизнь самоубийством: перевелись настоящие самураи, да и не было их никогда среди китайцев.
Он оказался прав, Чен Шень хотел жить. Поэтому, уложенный Павловым на дно у самого края ямы, из которой только что поднялся, дергаться не стал, загубника не выплюнул. Напротив, вовсю втягивал в легкие дыхательную смесь, гадая: зачем русский подводный демон оставил его здесь, беспомощного, но живого? Неужели это такая страшная медленная казнь, принятая в их спецназе?
Все было совсем не так ужасно. Просто Павлов подчищал следы своего пребывания здесь, резонно предполагая, что его противник, Чжоу Фан Линь, не остановится перед спуском еще одной группы водолазов. Вот и пусть поломает голову над тем, куда девались первые двое. Больше всего выбивает из колеи неизвестное и непонятное, это основа психологической войны.
Ухватив труп китайского аквалангиста за шланги аппарата, Полундра вместе с телом врага спустился в яму. Под водой предметы теряют вес, тащить мертвого китайца было не тяжело. Сергей деловито подплыл к затонувшему «Уралу», перевалил труп в кунг машины, туда, к зенитной спарке.
«Это я специально, чтобы помянуть вас, парни, – мысленно обратился он к погибшим вертолетчикам. – Подождите малость, доберусь и до главного. Он мне за все ответит. И за всех».
Теперь можно было без помех заняться пленным. Возня с ним под водой – дело сложное, нужно было побыстрее оттранспортировать китайца в надежное место, реализовать заключительную часть плана.
Подплыв к лежащему на дне около края ямы Чен Шеню, Полундра опустился на грунт рядом с пленным, посмотрел на манометр его акваланга и немного привернул один из вентилей аппарата, понижая парциальное давление кислорода.