Замороженные, книжные люди нередко говорят, что деревенские жители не ценят красот деревни. Это ошибка, и корень ее – в умственной гордыне посредственностей; кроме того, это иллюстрация к истине, что крайности сходятся. Чтобы оценить достоинства
толпы, надо быть вровень с ней (как я) или высоко над ней, как святые. Когда речь заходит о красоте, выходит примерно то же самое; сленг и крестьянский говор нравятся хорошему писателю, но никогда не понравятся книжнику. Если образованный, но неразумный человек негодует, что крестьяне мало ценят природу, это значит, что они говорят о ней не по-книжному. Они не говорят по-книжному о свиньях и тумане, о сумраке и топоре – словом, о чем только вам угодно. Они говорят по-свински о свиньях, мрачно – о сумраке, топорно – о топоре, туманно – о тумане. Конечно, так и надо. А если простой умный крестьянин столкнется с чем-нибудь новым и удивительным, то, что он скажет, всегда достойно внимания. Нередко это – афоризм; во всяком случае, это не цитата.
Вспомним, к примеру, сколько слов и расплывчатых метафор потратили образованные люди на описание моря. Одна деревенская девушка из графства Бекингем вчера увидела море в первый раз. Когда ее спросили, что она о нем думает, она сказала, что море – вроде цветной капусты. Это истинная метафора, живая, новая и абсолютно верная. Меня всю жизнь
преследовала смутная догадка: море напоминало мне о капусте, капуста – о море. Может быть, дело в том, что зеленое чередуется с лиловым на капустной грядке – так темный пурпур волн смешан с желтоватой зеленью, и все-таки море синее. Нет, скорей тут дело в крупных извилинах капусты, одинаковых, как во сне или на узоре обоев (не это ли сонное повторение побудило двух великих поэтов, Шекспира и Эсхила, применить к морю понятие «множественности»? [1] ). Но именно там, где мое воображение отказало, крестьянская девушка кинулась ему на помощь. Цветная капуста подходит в десять раз лучше; волна не только вздымается, она и разбивается – и сверкает, кипит, пузырится матово-белая пена. Масса катящейся воды плотна и крепка, как кочерыжка, и море – огромный цветущий кочан, пустивший корни в бездну.
1
…побудило… Шекспира и Эсхила, применить к морю понятие «множественности»? – См. соответственно «Макбет», акт II, сц. 2 и «Прометей прикованный», стих 89. В русских переводах эти особенности текстов не сохранены.
