Морской путь в Индию
Шрифт:
На флагманском корабле адмирала находились три важные особы посол, возвращавшийся из Лиссабона к своему суверену, радже Каннанура, и два индусских аристократа из индийского государства Кочин. Все трое были приглашены в Португалию Кабралом с тем, чтобы они могли видеть и оценить богатство, мощь и великолепие Лузитанского королевства. Пока они были в Европе, агенты Венеции, опасаясь, что португальцы быстро захватят торговлю с Индией в свои руки, старались показать политические и экономические позиции Португалии в неблагоприятном свете, так что существовало подозрение, что индийцы везут с собой отчет, нежелательный для королевства. Адмирал сразу же решил воспользоваться прибытием корабля, нагруженного золотом, чтобы произвести впечатление на своих пассажиров. Он приказал принести сокровища, рассыпал их перед ними и как бы невзначай заявил им через Гашпара да Индиа, который служил у него переводчиком, что «обычно от двенадцати до» пятнадцати кораблей каждый год привозят дону Мануэлу, королю Португалии и владетелю Мины, примерно по такому же количеству золота. При сем индийцы весьма удивились
Автор «Калькуна» сошел на берег в Порту-Дала, об островах Зеленого мыса он писал так «Люди там ходят совсем нагие, как мужчины, так и женщины. Они черны, у них нет никакого стыда, поэтому они не носят никакой одежды, [женщины] обнимают мужчин открыто, как обезьяны, и не имеют никакого представления о добре и зле».
14 июня 1502 года флотилия стала на якорь около порта Софала, на восточном побережье Африки Софала (арабское сафла — низина) была нездоровым местом, но она была превосходным портом для вывоза золота, которое добывалось в области Мономотапа внутри страны. Здесь также широко велась торговля зубами бегемотов — они белее, тверже и лучше по цвету, чем слоновая кость. Жители, согласно описанию, носили ассагаи (берберское загхай — метательное копье) и пользовались «стрелами средней величины, но не такими длинными, как английские стрелы» [375]
375
Португальцы хорошо познакомились с английскими стрелами через английских лучников, присланных Джоном Гонтом во время войны с Испанией.
Ян Хейген ван Линсхотен [376] , голландец, побывавший на Востоке в 1583–1588 годах, рассказывает, что «есть такие мавры (негры), которые носят других мавров на спинах, подобно животным, и совершенно привыкли к этому, как если бы они были лошадьми, мулами или ослами» [377]
Продолжая плавание, флотилия после короткой остановки в Мозамбике прибыла к острову Килва в устье реки Коаво. [378] На острове был расположен богатый город с хорошими каменными домами, жители которого «все ходят голые» или очень легко одетые Гама вспомнил, что эмир Ибрагим плохо отнесся к Кабралу и отказался принять христианство, когда тот потребовал этого. Естественный отказ Ибрагима был истолкован как проявление бесстыдства и враждебности Гама заявил, что он сожжет город дотла, если Ибрагим не подчинится португальцам и не заплатит дани Мануэлу. Беспомощный эмир был вынужден подчиниться и поклясться в верности королю. В качестве гарантии уплаты дани Гаме был передан некий Мохаммед Анкони, горожанин Килвы (эмир подозревал его в заговоре с целью захвата власти). Мохаммед знал, что эмир совсем не собирается платить дань из своей казны, а португальцы убьют его, если дань не будет внесена, так что он сам заплатил две тысячи миткалов (около пяти тысяч дол ларов) и был освобожден. [379] Адмирал получил деньги, не спросив, кто их уплатил. Для него важно было то, что он добился и подчинения правителя Килвы и дани, которой он так домогался.
376
Линсхотен родился в Гарлеме (Голландия) в 1563 году. Еще юношей был отправлен по торговым делам в Португалию, а оттуда в 1583 году — в Индию. Проведя там несколько лет, Линсхотен вернулся в Португалию в 1588 году, а затем на родину, описал это плавание в книге «Путешествие в Ост Индию» — Прим. ред.
377
Не этот ли обычай послужил источником для рассказа Синдбада Морехода о Морском старике в «Тысяча и одной ночи».
378
Остров Килва расположен у 9° южной широты, у побережья Танганьики, против общего устья нескольких небольших рек но ни одна из них не называется теперь Коаво — Прим. ред.
379
Барруш говорит, что эта сумма равнялась примерно пятистам миткалам, то есть 1250 долларам.
В рассказе фламандца имеются следующие наблюдения о Софале и ее населении.
Когда, далее, царь выходит из дворца, они сыплют ему на голову рис и льют воду. Они чувствуют себя очень счастливыми, бьют в ладоши, поют и прыгают вокруг царя. Царь и весь народ, мужчины и женщины, ходят нагими, прикрывая передником только свои срамные части, и каждый день купаются в море. Там есть быки без рогов, но на спине у них устроено своего рода седло.
Там есть также овцы с большими хвостами, больше, чем мы когда-либо видели, в этих хвостах нет костей и каждый хвост стоит больше половины цены овцы. Кроме того, там растут фиги толщиной в две ладами.
От Софалы группа Висенти Судрё (которая присоединилась там к Гаме) отправилась в Мозамбик и там поджидала Гаму, который остался, чтобы исследовать,
380
Кафрария — устаревшее, неточное название обширной территории юго-восточной Африки, населенной «кафрами», то есть неграми, говорящими на различных местных языках группы банту — Прим. ред.
Постройка судов из готовых блоков не есть изобретение нашего времени, потому что в Мозамбике из частей, захваченных для этой цели в Португалии, была быстро построена каравелла, которая стала использоваться в качестве каботажного судна.
Пробыв в Софале несколько недель, в течение которых на острове была построена фактория для торговли, флотилия отправилась в путь. Едва только корабли двинулись, как судно Жуана да Фонсеки потерпело крушение на устьевом баре реки. [381] К счастью, команду удалось спасти, а груз снять, но корабль пришлось бросить.
381
Каштаньеда утверждает, что это был корабль Антониу Фернандиша.
Прежде чем оставить Килву, адмирал дал следующие инструкции для всех португальских судов, прибывающих в Килву (эти инструкции ныне находятся в Национальной библиотеке в Лиссабоне).
Я, дон Васко, адмирал и так далее, извещаю всех капитанов любых судов моего владыки короля, которые прибудут в этот порт Килуа (Quiloa), что я прибыл сюда 12 сего июля 1502 года и хотел вести переговоры с царем, чтобы установить между нами мирные и дружественные отношения, и что он не хотел вести со мной переговоры, но проявил по отношению ко мне большую невежливость, вследствие чего я вооружился вместе со всеми моими людьми, приготовившись уничтожить его, повел свои корабли к его дому, подошел с ними к самому берегу и призвал его к себе с гораздо большей суровостью, чем та, с которой он меня встретил. И он, увидя, что в его интересах подчиниться мне, пришел, и я установил с ним мирные и дружественные отношения на том условии, что он будет платить королю, моему государю, полторы тысячи золотых миткалов ежегодно в качестве дани и заплатит единовременно полторы тысячи миткалов за текущий год и признает себя вассалом его высочества и я извещаю всех вообще и приказываю тем, кто прибудет в эту местность, где я нахожусь, что вы не должны здесь задерживаться, а должны немедленно продолжать ваш путь в Малинди, а если вы меня там не встретите, идите в Анджидива, а если вы меня не застанете и там, следуйте по пути в Каннанур и несите вахту днем и ночью, чтобы не пройти мимо меня.
Когда Васко находился еще в Килве, с ним соединился 23 июля Иштаван да Гама и три его корабля — остальные отстали от его группы во время бури. Прежде чем отправиться в путь, Гама, подозрительно настроенный по отношению к царю Килвы, решил проучить его. Он пригласил его на корабль, арестовал и угрожал «держать его под водой, пока он не умрет, и заставил его обещать быть вассалом короля Манузла и платить дань».
Теперь адмирал хотел попасть в Малинди, находящийся на расстоянии около ста миль от Килвы [382] , но ему помешали противные ветры и течения.
382
Малинди (3°15' южной широты) находится более чем в 600 километрах к северу от Килвы. Неизвестно поэтому, о каких милях идет речь в тексте — Прим. ред.
На мысе Санта-Мария Васко вел торговые переговоры с маврами, а затем был взят курс к побережью Индии. Источники говорят, что Васко плыл не прямиком через Индийский океан, а держался ближе к суше, идя мимо южной Аравии и дальше на юг, вдоль берегов Индии.
Первым пунктом, замеченным с кораблей, был Камбей, находившийся, согласно «Калькуну», в шестистах милях от «города Мекки, где похоронен Магомет, дьявол язычников» [383] . После этого была сделана короткая остановка в Гоа, который стал позже столицей Португальской Индии.
383
Магомет похоронен в Медине, в двухстах пятидесяти милях к северо-востоку от Мекки
«Оттуда мы пошли вперед и прибыли на остров, называвшийся Анджидива, где мы запаслись водой и дровами, и мы также спустили на берег наших больных, по крайней мере, триста человек и там мы убили ящерицу [крокодила] длиной не меньше пяти футов». Именно в это время на кораблях появилась цынга и, несмотря на все попытки бороться с ней, свыше одной трети команды заболело и много умерло.
Пока дон Васко находился у Анджидивских островов, к нему подошел корабль Руй Мендиша ди Бриту, и с этого момента рассказ об экспедиции дополняется отчетом Томе Лопиша. Через четырнадцать дней у горы Дели к флотилии присоединилось последнее из судов Иштавана да Гамы, и Васко стал командовать всеми собравшимися кораблями.