Морской разбойник. Морские разбойники
Шрифт:
На столе стоял небольшой ящик, окованный серебром. Пират вынул из него бумагу и подал молодому человеку.
— Прочтя это, — сказал он, глядя на гостя, — вы увидите, что мы имеем серьезное поручение и, кроме наших личных дел, мы уполномочены оказывать помощь королевским судам.
Вильдер прочел бумагу.
— Но ведь здесь речь идет о бриге…
— Ах да, правда, я вам дал не ту бумагу. Вот возьмите.
— А это опять поручение известному кораблю под названием "Три сестры". Ведь у вас, конечно, больше десяти пушек и притом я вижу здесь десятифунтовое орудие, а в приказе говорится только о четырехфунтовых.
— О, я вижу, вы любите точность, но, знаете ли, поручение может меняться.
И он положил бумагу обратно в ящик, где находилось, по-видимому, много подобных.
Потом он встал и быстро стал ходить взад и вперед по каюте. Вдруг он остановился опять прямо перед Вильдером и продолжал:
— Мне нечего объяснять вам, Вильдер, что наше ремесло сопряжено с большой опасностью. Некоторые считают даже нашу деятельность незаконной, но мы оставим пока этот вопрос открытым. Я думаю, прежде чем прийти сюда, вы осведомились, конечно, о том, чем мы занимаемся.
— Не знаю, вполне ли я вас понял.
— Мы сейчас поймем друг друга. Коротко и ясно — вы нужны мне. Мы потеряли недавно одного из офицеров нашего экипажа. Правда, он был старше вас, но едва ли обладал вашими способностями. Молодого человека съели рыбы.
— Как, он утонул?
— Нет! Он пал в открытой борьбе с королевским судном.
— С королевским судном? — воскликнул Вильдер. — Неужели ваши полномочия простираются так далеко, что дают вам право сражаться с командой ее величества?
Капитан закусил губу, как будто понял, что сказал лишнее.
— Но ведь не один король Георг на свете, — ответил он. Эти слова он произнес уже с видом полного равнодушия.
— Может быть, на этом судне развевался белый флаг Франции до революции, может быть, оно шло под флагом Дании — я думаю, что вам это все равно. Итак, чтобы не терять времени, я вам должен сказать, почему я хотел бы видеть вас на моей службе: в случае какого-нибудь несчастья я бы умер спокойнее, если бы знал, что оставляю вместо себя способного человека.
— Я прекрасно понимаю ваши чувства, но в конце концов вы, вероятно, должны будете предоставить возможность владельцу судна найти это замещение. Может быть, у него найдется свой кандидат.
— О, наш хозяин вполне благоразумен, — проговорил капитан со значительной улыбкой. — Он редко вмешивается и не беспокоит нас своими приказаниями.
— Тем лучше для вас, — сказал Вильдер.
Возле стола находился ящик. Последний был открыт, и видно было, что в нем хранятся флаги.
— Я вижу, у вас тут очень много флагов и к тому же различных наций. Разве вам разрешено пользоваться ими по усмотрению, как вы захотите?
Взгляды собеседников встретились. Несколько секунд продолжалось молчание. Каждый из них как будто старался проникнуть в душу другого и угадать его мысли.
Наконец капитан вынул из ящика несколько флагов и, как будто не обращая внимания на последнее замечание, сказал:
— Да, здесь много флагов!
Вот золотой — расточительной Испании; вот скромный португальский, белый, французский…
— Какой же из них вы чаще употребляете? — перебил его Вильдер.
— как вам сказать: В спокойное время я действую иногда просто по капризу и бывает, что меняю дюжину флагов в день.
Помолчав с минуту, он опять заговорил, но уже серьезнее и с каким-то особенным выражением.
— Впрочем, один я предпочитаю всем другим.
— Могу спросить какой?
Капитан держал в руке флаг, но не спешил его развернуть.
Не говоря ни слова, он опять устремил взгляд на Вильдера, как — бы снова пробуя проникнуть в глубину его мыслей и составить себе о нем твердое суждение.
Наконец он сделал быстрое движение и развернул флаг.
— Вот! — коротко сказал он.
Темное красное поле без рамок, без всяких украшений. Вильдер немного отступил шаг назад.
— Этот цвет Морских Разбойников! — произнес он вполголоса, в смущении.
— Не многих, но только одного, — возразил капитан — и я предпочитаю этот флаг другим с мертвыми головами на черном фоне и прочими детскими ужасами. Когда этот флаг развевается на главной мачте моего корабля, мы говорим ясным языком, понятным без всяких аллегорий.
До сих пор во время разговора с молодым человеком в чертах лица капитана все время можно было уловить выражение скрытой иронии, но теперь он скорее с гордостью продолжал:
— Итак, пора нам выставить наш флаг, — надо ли мне еще пояснять вам, кто я такой.
— Мне кажется это лишнее, — возразил Вильдер. Если я правильно понял все, что я здесь вижу и слышу, то я, конечно, угадываю, что нахожусь перед…
— Морским Разбойником! — докончил тот. — Почему, вы стеснялись меня назвать; Я думаю такому человеку, как вы, даже "Ужас Морей" не может внушать страх.
Итак, вы знаете, с кем говорите, и я надеюсь, что этот час будет началом прочной и продолжительной дружбы между нами.
Я неохотно бываю с кем-нибудь откровенен, но с первой минуты, как увидел вас, я почувствовал к вам удивительное влечение.
Итак, милости просим, я рад вас видеть здесь.
Казалось, Вильдер должен был только радоваться всему, что случилось. По-видимому, он был ближе к цели, чем мог надеяться. Его главнейшей задачей было приобрести доверие врага, и вот этот последний сам шел ему навстречу.