Морской волк. 2-я Трилогия
Шрифт:
Ответ ясен. Топить, а после и «Краснодон» тоже, сняв с него людей. А если же супостатов будет много? Посылать эскадру досматривать одиночный транспорт, это перебор даже по американским меркам, но, вдруг кто-то прикажет, ради ТАКОГО груза, слегка изменить курс уже бывшего в море авиаударного соединения? Если не дай бог, придется топить «Краснодон» вместе с нашими, не завидую американцам, вот мнимая «U-181» оторвется, и все претензии к Вольфгангу Люту, который пока еще не мега-ас, но, тогда точно им станет, посмертно (утопив пару американских линкоров или авианосцев).
Отчего «Краснодон» могут досматривать? Конвои были у
И что прикажет Гровс, или неведомый мне безопасник-параноик из «Манхеттена», узнав про пропажу урановоза? Если у него возникнет хоть тень подозрения? Запросит у британцев (это все же их зона ответственности) упомянутый реестр, где подробно расписано, какие суда (дружественные и нейтральные) где и когда должны были быть. И если там будет указано, что перед пропажей или гибелью транспорта с ураном вблизи него был замечен русский «Краснодон»? Конечно, пока информация пройдет от «Манхеттена» к флотским, а от них к британцам, да еще в оба конца, а у англичан с американцами взаимодействие в сорок третьем еще не было отлажено как часы — в общем, времени пройдет много. Но, и Атлантика большая, и идти не поперек, а вдоль, тихоходному транспорту, а не крейсеру. Легко послать кого-то остановить и досмотреть этих русских, просто для спокойствия души.
А потому сомнений быть не должно. Никто не должен будет видеть «Чарльза» и «Краснодон» не то что рядом, но, даже в одном районе моря. Британский учет не может работать с полной достоверностью: спутников еще нет, чтобы контролировать всех. А торговцы, особенно нейтралы, часто забивали болт на реестр, не выдерживая ни указанных коридоров, ни графика. Особенно после воплей в эфире, что подлодками сначала утоплено неизвестное судно, как раз в «коридоре», обходи опасное место стороной! А затем и крейсер, вот уж будет шум!
«Норд»! Слово, повторенное по УКВ несколько раз. Слава богу. «Вест» — значило бы — оставляем судно, одна минута на отход, и топите. Ну а «Штиль» — это песец полный, стреляйте сразу, и не думайте о нас. Затем принимаем доклад, более подробный. Судно наше, все под контролем, убитых нет, один раненый, плохо.
Контроль обстановке, по ГАКу, радару — чисто. Приз наш, без подставы — знакомый голос Большакова слушал весь ЦП. Значит, можно всплывать. Ответ нашим — спускайте лодку, выйдет быстрее, чем мне к вашему борту швартоваться. И Князю, готовить операционную. Эта фаза завершена, с минимальными потерями. В темпе готовим следующую.
И доклад в Москву. Кодовым сигналом — груз взяли тихо, дальше следуем «плану три».
Москва
Кремль
— Скажытэ таварысч Берия, Вы абсолютно уверены что способны контролировать Лазарева?
Сталин волновался. Что было заметно по его акценту, появлявшемуся лишь в эти минуты.
— Уверен, товарищ Сталин. Вот только контролировать его нельзя. Тогда результат точно, будет непредсказуем.
— Это как? Разъясни.
— Если в двух словах, то Лазарев, это устойчиво советский человек, но, не коммунист.
— Это как? У него были замечены буржуазные взгляды, высказывания?
— Если считать таковыми полное отрицание руководящей и направляющей роли Партии. И абсолютное непонимание «чем партполитработа поможет нам лучше бить фашистов?». Убеждение что «болтовня на собраниях» к делу никакого отношения не имеет. Понятно, откуда у потомков сформировались такие взгляды. К их чести, у них хватает ума не декларировать это открыто, чтоб не вносить смуту. А когда надо, уходить от вопроса, сославшись на занятость, «у вас разговоры, у нас результат».
— И как же решается вопрос, что у такого корабля, практически весь экипаж — беспартийные?
— Режимом секретности, и подчинением К-25 непосредственно штабу флота. А политотдел мной предупрежден. Хотя слухи ходят, конечно, но, мы пресекаем. Что вся команда набрана из арестованных в тридцать седьмом, или вообще, детей белогвардейцев, чтобы служением искупить вину перед СССР, и потому пока недостойны. Ну и после той имитации аварии в Молотовске, были разговоры, что все или большая часть экипажа, штрафники-смертники, воюют, отбывая срок. Любопытно, что это была инициатива потомков.
— То есть им на берегу, в глазах советских людей, легче считаться осужденными врагами советской власти?
— Скорее, это полная дискредитация Партии в глазах масс, произошедшая в те годы. Примерно как меньшевики в семнадцатом, от февраля к Октябрю — от восторга и популярности, до даже не презрения, а полного банкротства, пустышки.
— Тогда какие же у них идеалы? На профессиональных наемников, как например в британском флоте, они не похожи. Читал я доклад товарища Кириллова — но, мне твое мнение интересно, Лаврентий. Что можно от Лазарева ждать?
— Про «не коммунист» я сказал, теперь уточню про «устойчиво советский». Хотя сам он на словах заявляет, что не политик а военный, и в политику лезть не собирается, товарищу Сталину виднее — но, не раз у него прорывалось, капитализм ненавижу, вот если войну выиграть с лучшим результатом, будет ли у социализма вторая попытка? А «не лезть в политику» следует понимать его неучастие в борьбе группировок, сосредоточившись на конкретном деле.
— Несознательный он выходит человек, хоть и воюет отлично! Строить социализм без Партии, это все равно что армию заменить «вооруженным народом», хотя это когда-то и предлагалось (не будем уточнять, кем). Да, Партия в будущем разложилась, занята была не тем — но, из этого совсем не следует, что Партия не нужна. И вот когда товарищ Лазарев это поймет, он сам к нам придет. Неучастие в политике — ну а если антипартийное, антинародное течение проявится, выходит, моя хата с краю? Где мы были сейчас, если бы всяким «оппозициям» дали волю — это я не тебе говорю, Лаврентий, мы-то это на своем опыте испытали, через это прошли. А вот Лазарев должен будет понять! Интересно, придет он к этому, или так и останется «морским волком»? А отчего, неконтролируемый?