Московские против питерских. Ленинградское дело Сталина
Шрифт:
Вот все в этом селе — победители, это и есть народ-победитель. Как говорится, что он с этого имеет? Ну, хорошо, послевоенные трудности, пиррова победа (по крайней мере, для этого села) — но перспективы? Меня поразило какое-то, явно ощущаемое для меня, угнетенно-покорное состояние людей и чуть ли не примирение с состоянием бесперспективности». (Ольга Берггольц. Из дневников (май, октябрь 1949. «Знамя», 1991 г. № 3. С. 160–172.)
«Русские идеи» Жданова поддерживались и его кадрами.
В марте 1944 года, выступая на V сессии Верховного Совета РСФСР, председатель исполкома Ленинградского горсовета депутатов трудящихся П. Попков говорил: «Мы залечим раны города, сделаем его еще прекраснее, еще могущественнее. Ленинград засверкает всеми своими гранями,
В первую годовщину окончательного снятия блокады А. Кузнецов в газете «Правда» писал: «Ленинград надо восстановить как крупнейший промышленный и культурный центр страны, как столичный город».
«В годы войны в обществе ясно давали знать о себе новые веяния. Правящая верхушка страны не исключала возможности использования опыта НЭПа для восстановления народного хозяйства. Уже с лета 1944 года газета „Ленинградская правда“ призывала снижать себестоимость, укреплять хозрасчет. На страницах газеты с экономическими разъяснениями выступали такие ученые, как, например, декан экономического факультета ЛГУ Виктор Рейхардт. Большой интерес у читателей вызвала его статья „Хозрасчет, себестоимость, цена и прибыль в социалистическом хозяйстве“.
Пленум Ленинградского горкома в июле 1945 года принял решение о необходимости „внедрения и укрепления хозяйственного расчета повсеместно, широким фронтом“ и призвал коммунистов глубже изучать экономику». (Смирнов А. П. Ленинградское дело. Портрет поколения. История Петербурга. № 6 (34)/2006. С. 18–23.)
Итак, отметим особенности ленинградских кадров: связь со Ждановым, высокий уровень образования, внимание к «русскому вопросу», нацеленность на экономические методы управления экономикой.
«Романтику русофильства подпитывал в Жданове главным образом Председатель Совета Министров РСФСР М. И. Родионов, который тщетно пытался через своего покровителя получить добро от Сталина на введение гимна России… Но, в отличие от утвержденных тогда же гимнов других союзных республик, этот элемент государственной символики РСФСР… не обрел права на существование. Ибо для Сталина да и его преемников по руководству СССР если и существовала такая страна, как Россия, то только в ипостаси Советского Союза, другой они не воспринимали. К несчастью для себя, Жданов и другие „ленинградцы“ этого не поняли. Как знать, может, вследствие и этого их заблуждения Сталин в конце своей жизни предпринял очередную кровавую акцию, известную как „ленинградское дело“, по которому в 1950 году будут расстреляны Н. А. Вознесенский, А. А. Кузнецов, М. И. Родионов, другие высокопоставленные чиновники, связанные с умершим к тому времени Ждановым. Это тем более печально, что „ленинградская“ политическая ветвь, питаемая соками робко возрождавшегося после войны российского самосознания и так безжалостно обрубленная с древа национальной государственности, могла бы в перспективе стать для страны весьма плодоносной. Правда, реализация ждановской идеи возрождения государственности России чревата была распадом империи, чего, впрочем, так и не удалось избежать». (Костырченко Г. В. Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм. М., 2003. С. 289.)
Надо ли говорить, что все «русские» предложения Жданова в проект программы партии были отклонены лично Сталиным. «Гениальный дозировщик» (определение Бухарина) должен был взвесить все риски изменения национальной политики СССР, рост самосознания в национальных советских республиках, партизанскую войну националистов в Западной Украине и Прибалтике, многонациональный состав советской верхушки, даже свое грузинское происхождение. И подчеркнем, крах германского национал-социализма.
Поэтому у этих ждановских идей не было никаких шансов быть реализованными.
Попутно заметим, что не затрагиваемые нами «дело Еврейского антифашистского конгресса», «мингрельское дело», «дело врачей», а также высылка крымских татар, калмыков, чеченцев и ингушей при всех их различиях имели и нечто общее — жестокое утверждение примата государственности.
Показательно
Сталин считал, что в результате сможет дополнительно повлиять на балканские и ближневосточные страны. Но Вселенский собор не состоялся: не все главы церквей согласились принять в нем участие. Однако сама попытка возродить «Третий Рим» свидетельствует о широте взглядов Жданова.
Внимание к Церкви (можно даже назвать это новой политикой) имело неожиданные шокирующие последствия: население в массовых количествах вернулось к отправлению церковных обрядов (крещение, венчание, отпевание), что привело к тревоге местных партийных организаций, которые сразу разглядели конкурентов на идеологическом поле.
Все это привело к конфликту в верхах.
10 августа 1948 года Ворошилов подписал распоряжение Совета министров СССР, разрешавшее открытие 28 новых церквей. 28 октября 1948 года (уже после смерти Жданова) оно было отменено постановлением Политбюро. (Голосовали Сталин, Молотов, Маленков, Вознесенский, Каганович, Косыгин.) Вновь открытые церкви были закрыты. Идо смерти Сталина не была открыта ни одна новая православная церковь. (Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1946–1953. С. 273.) При Хрущеве отношение к Церкви стало просто агрессивным.
Глава 10
Операция ЦРУ «Расщепляющий фактор» против национал-коммунистов
Почему же погибла ленинградская команда? Причин много: «холодная война», идеологическое противостояние, экономические проблемы, внутриэлитная борьба. Но было еще по меньшей мере два обстоятельства: операция американских спецслужб и вскрытые факты коррупции в Ленинграде.
Весной 1947 года югославский руководитель маршал Иосиф Броз Тито объявил о переходе к строительству социализма, был принят пятилетний план, в котором главным направлением было преобладающее развитие тяжелой промышленности. На международной арене Тито был верным союзником СССР. При этом Жданов был одним из ведущих советников Сталина по Югославии, его сын Юрий во время войны был в качестве политического консультанта в частях Красной Армии на Балканах.
В середине 1945 года для предотвращения возможных покушений в охрану Тито по его просьбе были направлены советские чекисты. В сентябре 1947 года Кремль принял решение оказать помощь в индустриализации Югославии, туда были направлены специалисты, техническая документация, материалы и оборудование. Однако геополитические расчеты Сталина были гораздо шире титовских, и он в вопросе принадлежности итальянского портового города Триеста пошел на компромисс с Западом, что вызвало упрек югославского руководителя. Тито торопился, желая быстрого объединения своей страны с Албанией, а также форсированного заключения договора с Болгарией, международное положение которой («побежденная вражеская держава») еще не было изменено путем ратифицирования мирного договора. Сталин не хотел создавать на ровном месте проблем с Западом, их и без того было достаточно. Но Димитров и Тито не послушались его и парафировали свой договор, объявив об этом в печати. Правда, после сердитого письма Сталина они признали ошибочность своих действий и покаялись.