Московский доктор 2
Шрифт:
Телефон завибрировал. Я проигнорировал. Не люблю, когда меня отвлекают, особенно когда ем. Памела кинула взгляд, но я не повёл и бровью.
Когда телефон зазвонил во второй раз, пришлось поднять трубку. Да уж, не дадут нормально пожрать.
— Надеюсь, это не работа, — пробормотал я и поднёс трубку к уху. — Привет.
— Григорий… — Голос Анжелы дрожал. — Пожалуйста, приезжай… быстро…
Я нахмурился.
— Что с тобой? Что случилось?
— Это Ганс… Что-то произошло.
Вот блин. Теперь уж точно не поем спокойно. Анжела вся на нервах, дело явно серьёзное.
— Ладно, я в пути.
Схватил куртку. Не люблю спешку, но здесь ситуация требует. В конце концов, кто ещё, кроме меня, сможет всё разрулить?
— У тебя работа? — Памела посмотрела на меня.
— Да. Подбросишь меня? У пациента критическое состояние.
Она кивнула и пошла мыть руки. Я тем временем закинул питомцев в машину. Всегда беру их с собой, даже если дело срочное.
— Зачем ты их берёшь? — удивилась она.
— Не хочу оставлять их одних, — ответил я и кинул взгляд на дорогу. — Давай быстрее, пациент ждёт.
И тут снова звонок. Уже не Анжела. На дисплее — Антон.
— Привет, Антон.
— Григорий, я нашёл подругу, которую ты ищешь.
— Ты про Кристину?
— Да. Она тут рядом, но что-то не так.
Я поморщился.
— Я сейчас занят. У меня пациент, на грани. Не могу отвлечься.
— А когда сможешь?
— Не знаю. Как там Кристина?
— Она держится, но я вижу, что ей страшно.
— А Селена там?
— Да, но она ничем помочь не может.
— Понял… Ладно, отвези Кристину ко мне домой. Ключ под ковриком. Ждите меня там.
— Хорошо, — согласился Антон, и связь оборвалась.
Памела взглянула на меня:
— Что-то случилось?
— Да, проблемы с друзьями.
— Серьёзные?
— Пока не знаю.
* * *
Через полчаса я и Памела добрались до дома Ганса.
— Анжела, я на месте, — сказал в трубку, позвонив ей.
Памела посмотрела на дверь:
— Твой пациент богат?
— Сверхбогат, — ответил с лёгкой улыбкой.
— Ну да, теперь понятно, почему ты летел пулей.
Я скривил губы. Оспаривать это глупо. Конечно, ради таких денег стоило поспешить. Ганс каждый раз отваливал мне по триста тысяч. Нормально так.
Таких щедрых пациентов немного. Золотая жила, можно сказать.
Анжела выскочила на крыльцо. Свет был слабый, но я сразу заметил следы слёз на её лице.
— Григорий, наконец-то ты пришёл, — всхлипнула она и кинулась в объятия.
— Ладно, хватит. Пойдём внутрь. Что с Гансом?
— Я… я была с ним в постели… и вдруг у него начались судороги…
— Вы трахались? — спросил я, без лишних реверансов.
Анжела метнулась взглядом на Памелу, потом на меня.
Стиснула зубы:
— Мы… мы делали кое-что особенное.
— Особенное? Это как?
— … Ганс попросил шокером поиграть… низкочастотным…
Бинго! Премию Дарвина этому господину! На соревнованиях по самоубийственным развлечениям, Ганс занял бы первое место.
Я ускорил шаг:
— Он в сознании сейчас или уже отрубился?
Честно, я боялся, что его сердце не выдержало. Полчаса прошло, а если сердце встало и ему не сделали реанимацию, то хоть богов зови — труп есть труп.
— В сознании, но его колбасит не переставая.
Когда мы вошли в спальню, я уже слышал, как он орёт на всё горло.
— Памела, стой тут, не лезь.
— Спокойно, я тоже в экстренных ситуациях не новичок. Всякого насмотрелась, — она спокойно пожала плечами.
— Окей.
Зашёл, а там… ого, целый арсенал: хлысты, цепи, игрушки. Я только вздохнул.
— Свет включите, — скомандовал. Темно, как в погребе.
Подошел к Гансу, который всё ещё дёргался, начал проверку. Хорошие новости — жив. Сердце не остановилось. Ему пока везло, хотя с такими замашками удача не вечна.
Ганс уверенно шёл к своей гибели, но пока ещё держался.
— Ганс, ты меня узнаешь? — я наклонился к нему, проверяя.
— Григорий… Помоги… Больно… — голос его был слабым, но все же в сознании.
— Где болит?
— Всё… всё тело…
Памела, стоявшая рядом, как всегда решила вставить свои пять копеек.
— Похоже на эпилепсию.
Я покачал головой, как бы говоря, «да ну».
— Это не эпилепсия. Это сбой ритма сердца. Видимо, током шарахнуло. Анжела, он что-нибудь глотал перед тем, как ты начала с ним возиться?
Анжела замялась, но потом кивнула.
— Что за дрянь он жрал? — спросил я, не особо удивляясь. Ганс был не новичок в экспериментах с запрещенкой. И я уже знал, что это не травка.
— Кристалл высокой чистоты, — пробормотал Анжела.
Вот и всё. Метилендиоксиметамфетамин — экстази для тех, кто не в теме. Но тут чистый, без примесей. Веселуха, короче, но с летальным исходом на закуску. Ганс реально рисковал подохнуть от кайфа. Это только в фильмах красиво выглядит.
Но мне было плевать на его зависимость. Не моя проблема. Слушать бы меня он всё равно не стал.
После быстрого осмотра понял, что у парня ритм сбился, и от этого его крутило в судорогах. Его тело буквально орало «помоги, я на грани».