Московский клуб
Шрифт:
— А это не так?
Девушка остановилась. За разговорами они не заметили, как добрались до оживленной улицы.
— Знаешь, Илья, ты мне понравился. Не пропадай, ладно. Встретимся как-нибудь.
— Где я могу найти тебя?
— В «Подпрограмме». Меня там все знают, спросишь Майку Переплетчицу.
— Переплетчицу?
— Я частенько попадаю в переплет.
Девушка улыбнулась и направилась к станции метро. Илья задумчиво смотрел ей вслед.
РОССИЯ, ОСОБЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ОКРУГ МОСКОВИЯ
ПЯТЬДЕСЯТ КИЛОМЕТРОВ К ЗАПАДУ ОТ АНКЛАВА
ХОЧЕТСЯ БЫСТРЕЕ ПОКИНУТЬ ЧУЖУЮ ТЕРРИТОРИЮ
— Ну и чего они медлят? — Шамиль угрюмо посмотрел на безоблачное небо. — Два часа уже летают!
— Три
— Блин, давно пора приземляться.
— Хороший спейс-слалом длится до пяти часов, — с прежним спокойствием откликнулся Звиад. — Так что расслабься, Шамиль, скоро прилетят.
— Прилетят? Сюда?
— В истории еще не было случая, чтобы шаттл не возвращался на Землю, — поучительно произнес Зузинидзе.
— А засекут нас здесь? Что тогда?
— Кто засечет?
— Ну… федералы.
— Не говори ерунду. — Звиад вздохнул и отвернулся. Федералы, ха! Федералы у трасс пасутся, грузовые мобили досматривают, границу стерегут, чтобы никто лишний в Анклав не сунулся, зарабатывают, в общем, себе на жизнь как могут. По безлюдным районам Округа федералы не бегают, здесь взятки брать не с кого. Шамиль знал об этом не хуже самого Звиада, а дергался, потому что бизнес, под которым подписалась кантора Звиада Зузинидзе, был сложным и опасным. Но и выгодным, черт его дери, безумно выгодным. Таким выгодным, что, взвесив все «за» и «против», Звиад решил рискнуть. От подобных предложений грех отказываться. Кантор в Москве много, заказчик других исполнителей легко найдет, и кусай потом локти, глядя, как конкуренты поднимаются выше тебя.
«Не поднимутся! — Звиад сплюнул. — Всех придавлю!» Уже то, что заказчики из Ассоциации обратились именно к нему, показывало, что кантора Зузинидзе имеет вес и замечена серьезными людьми. А если с умом использовать прибыль, то можно выйти на очень высокий уровень. Москву подмять, а там, глядишь, и к другим Анклавам потянуться. Ассоциация с кем попало не работает, она перспективу видит…
Всемирная ассоциация поставщиков биоресурсов была создана по образу и подобию знаменитого Консорциума. Некоторые даже говорили, что хозяин у организаций один, но жестокие войны, которые изредка вспыхивали между структурами, доказывали, что это не так. По сути, и Консорциум и Ассоциация состояли только из менеджеров, разработчиков проектов, организаторов, планирующих операции, подбирающих исполнителей и следящих, чтобы все проходило точно по плану. Именно поэтому ключевые фигуры Консорциума и Ассоциации никогда не попадались полицейским и СБА. Но если Консорциум занимался исключительно контрабандой, то деятельность Ассоциации была грязнее. Под мировым оборотом биоресурсов подразумевались нелегальная иммиграция и торговля органами, поставки рабов в центры развлечений и на кокаиновые плантации, похищения ради выкупа. Менеджеры Ассоциации давно подбирались к Петре Кронцл, единственной наследнице сказочно богатого Романа Фадеева. Подбирались и отступали — специалисты СБА не зря ели свой хлеб, но страсть девушки к экстремальным видам спорта позволила поставщикам биоресурсов разработать рискованный, но вполне осуществимый план, важная роль в котором отводилась канторщикам Зузинидзе.
— Ребята, не спать! — Шамиль, поняв, что боссу не понравилось его поведение, решил продемонстрировать служебное рвение. — Отставить карты!
Звиад хотел было крикнуть помощнику, чтобы не накачивал бойцов, но передумал: пусть суетится, время действительно подходит.
Группа состояла из пятнадцати человек, включая самого Зузинидзе. Пятеро в форме безов, еще пятеро в приметных комбинезонах техников Шарика, остальные в черных спортивных костюмах из кевлайкры, ее даже ножом не сразу прорежешь. Через границу Анклава Звиада и его людей провели родственники, служившие в Федеральной пограничной службе, с которыми у Зузинидзе давно был налажен прибыльный бизнес. Линию слежения СБА канторщики прошли, сменив «балалайки» и прикинувшись возвращавшимися домой фермерами, затем переоделись, вооружились, пересели в приготовленные внедорожные мобили и отправились в лес ждать шаттл.
— Вы на месте?
Зазвучавший в коммуникаторе голос ломщика был спокоен и деловит, но Зузинидзе все равно вздрогнул от неожиданности: подключенные к сети через «балалайку» быстро отвыкают от громоздких коммуникаторов.
— Вы на месте?
— Да! — опомнился Звиад. — Мы готовы.
— Все идет по плану, — сухо проинформировал ломщик. — Груз пошел на последний виток. Мы следим за ним в реальном времени. Как только начнем игру — сообщим.
Три ломщика появились в канторе Звиада за сутки до операции. Откуда они взялись, Зузинидзе не знал, догадывался, что из другого Анклава, только выяснять подробности в таких случаях не было принято. Необходимое ломщикам оборудование прибыло на день раньше, квартиру Звиад подготовил, оставалось надеяться, что ребята сумеют сделать то, что обещали. То, что до них не делал никто.
— Ты еще не можешь уточнить, куда придет груз?
— Я постараюсь сделать так, чтобы тебе не пришлось далеко ехать, — холодно ответил ломщик. — Скорее всего, посылка упадет в радиусе десяти километров.
— Сойдет… — проворчал Зузинидзе и в который раз уточнил: — Слушай, а безы не проследят наши переговоры? Мне не хочется общаться с СБА.
— Мне тоже, — в тон ему ответил ломщик. — Не волнуйся, Звиад, все будет ОК.
АНКЛАВ: МОСКВА
ТРАНСПОРТНЫЙ УЗЕЛ «ШЕРЕМЕТЬЕВО»
ВСЕ СОСРЕДОТОЧЕНЫ И ЗНАЮТ, ЧЕГО ХОТЯТ
Если не считать шоссейных дорог, Шарик был единственными воротами Анклава. Вокруг Москвы были еще «Домодедово» и «Внуково», но они остались в федеральной собственности и лишь изредка использовались Анклавом в качестве резервных площадок. Основной же поток пассажиров и грузов шел через Шарик, через громадный комплекс, способный принимать и самолеты, и дирижабли, включавший в себя терминал скоростных экспрессов и соединенный с Москвой двухуровневым шоссе и линией метро. Ангары и залы ожидания, технические зоны и пограничный контроль, эскалаторы, табло, автобусы, такси… заблудиться в хаосе повседневной жизни Шарика было очень легко. Но только не для Слоновски. Во-первых, Грег прекрасно ориентировался в хитросплетениях транспортного узла, а во-вторых, на этот раз он в сопровождении пяти безов из Отдела прямых переговоров пролетел на вертолете прямо на взлетное поле.
— Они уже здесь? — поинтересовался Слоновски у машиниста, контролирующего ход операции.
— Их вертолет за дирижаблем, ты увидишь его через четыре секунды.
— Отлично.
— Семь человек, — продолжил оператор. — Вооружение стандартное. Трое остались в вертолете, остальные уже на поле.
— Вижу, — буркнул Грег, разглядев фигурки на поле.
Встречающие Петру Кронцл телохранители прилетели на «Ка2050», и именно на такой машине, даже того же черного цвета, сейчас приближался Слоновски. Все было рассчитано до мелочей. Когда шаттл Петры зайдет на посадку, ожидающие ее безы будут ликвидированы, тела погрузят в вертолет и отправят в «Пирамидом». Машинисты Мертвого подчистят базу данных, указав, что первая группа встретила прилетевшего из Эль-Парижа офицера СБА и покинула территорию Шарика. Петру и сопровождающего ее спейс-инструктора встретит Слоновски, заберет к себе в машину, и в этот момент машинисты сымитируют атаку ломщиков. На какое-то время сеть транспортного узла ляжет, и Грег спокойно уйдет. Следов не останется. Мишенька Щеглов, лучший дознаватель московской СБА, примется за расследование, но что он напишет в отчете, Слоновски не волновало.
Слоновски не испытывал каких-либо угрызений совести из-за того, что придется работать против коллег. Возможно, если бы Петру охраняли московские безы, Грегу пришлось бы поломать голову и придумать более хитроумный план, исключающий убийство телохранителей. Но Фадеев доверял охрану внучки только ребятам из Эдинбурга, так что Слоновски не стеснялся: не в первый раз.
Вертолет опустился на бетон метрах в тридцати от машины телохранителей Петры, Грег выскочил из машины и сразу же остановился.