Московский лабиринт Минотавра
Шрифт:
– Теперь ты меня разлюбишь, - вздыхала она, не веря своим словам.
– Бросишь, прогонишь. Ну и пусть. В жизни один грех - ложь! Ничего нельзя начинать со лжи!
Она каялась, не оправдывая себя, не выгораживая, словно бы даже с наслаждением признавалась в самых мерзких поступках, самых грязных мыслях, самых порочных желаниях. Корнеев молча слушал, ни одна жилка на его лице не дрогнула.
– Любовь - как святая вода, все смоет, - сказал он, когда Феодора выплакалась.
– И не такая уж ты отъявленная злодейка! А если и так, мне все равно. Грешить, значит,
Вопрос, всю ли правду о себе открыла Феодора, не пришел ему в голову. Он задумался о другом.
Вечер того же дня
– Где ты был?
– спросила Ева, разглядывая брошенную в ванной одежду Славки, всю в пыли и в земле.
– Такое впечатление, что ты валялся в грязи. Опять с кем-то дрался?
– С лабиринтом, - пошутил сыщик.
– Едва сумел одолеть. С трудом выбрался, твоими молитвами, дорогая!
– Придуриваешься?
– рассердилась она.
– На этот раз - чистая правда.
И он рассказал Еве, куда ездил и на что наткнулся абсолютно случайно.
– Мои смутные предположения неожиданно оправдались, - подвел он итог.
– Но вышел я оттуда чудом! После третьего круга блуждания с фонарем в кромешном мраке до меня дошло, что в одном из помещений два одинаковых проема с разных сторон: в один выходишь, в другой - через коридор и пару поворотов заходишь; снова в первый проем выходишь, и так до бесконечности.
– Как же ты сразу не сообразил?
– Сообразишь там, в темноте! Крошечная, миниатюрная ловушечка для слабонервных придумана просто, как все гениальное. Под землей легко поддаться панике: ориентация нарушается, воздух спертый, видимость ограничена - все пространство взглядом не охватишь, только то, куда падает свет фонаря. Заблудиться - раз плюнуть! Неопытному человеку лучше туда не соваться: пока разберешься, успеешь инфаркт получить. Замкнутое пространство - дрянная вещь!
– Но ведь Хованин - диггер со стажем. Он-то не должен был растеряться.
– Думаю, с инженером неприятность произошла в другом месте, - вздохнул Смирнов.
– И несколько иного рода. Погиб он на поверхности, не под землей! А тут… такое ощущение, словно все еще только начинается.
– Что начинается?
– не поняла Ева.
– Убийство. Дьявольский замысел кто-то еще только собирается привести в исполнение… или это у меня воображение разыгралось. Последнее более вероятно. Ты дурно влияешь на мою психику!
– шуткой Всеслав решил смягчить свой зловещий прогноз.
– Выдумываешь бог весть что.
– Я?
– Ева задохнулась от возмущения.
– Ну, знаешь!
– Разве не ты пророчила следующее убийство?
Тут она вспомнила о своем открытии. Говорить или нет?
– Ты куда?
– спросил он, когда Ева побежала в кабинет.
– Обиделась? Прости.
«Вот, - огорчился сыщик, - опять ляпнул лишнее. Как научиться соблюдать чувство меры?»
Он уже
– Смотри!
– с торжествующим видом Ева раскрыла фолиант, показывая пальцем на цветную картинку.
– Никакой это не перевернутый полумесяц! Это совсем другое!
– Я бы назвал его улыбкой дьявола. Хотя в таком виде он воспринимается иначе.
Символ и правда выглядел почти как тот, что Смирнов видел вырезанным на стволе старой березы и потом на сводчатом потолке подземелья, края его были сильно загнуты кверху. Внимание Всеслава привлекла и другая картинка, расположенная на той же странице.
– А это что?
– Двойная секира. Лабрис! Минойский ритуальный топор с двойным лезвием.
Сыщик присвистнул. Пару минут он сидел в оцепенении, пока его ум совершал виртуозные па, сопоставляя уже известные факты с новой информацией. На лбу мыслителя от напряжения выступил пот. Кто сказал, что умственная работа легче физической? По затратам энергии все как раз наоборот.
– Там я видел эту штуку… - выдохнул Всеслав.
– Вернее, точно такую же! С остро заточенными лезвиями.
– Что-о?!
– Представь себе мое удивление.
– Кто-то сам желал смерти, - забормотала Ева, закрыв глаза.
– Желал смерти… хотел, чтобы его убили. Ключ к лабиринту… повернуть ход событий… Нет, не понимаю!
– с отчаянием воскликнула она.
– До конца не ясно, что они собирались…
Сыщик не слушал, увлекся своими мыслями.
– Выходит, это критский фетиш? Рога! Я же говорил, что символ похож на… - Он потер виски.
– Черт! Мозги перегреваются, того и гляди, предохранители полетят.
И тут в памяти Смирнова всплыл разговор с пареньком из «Гюльсары», подающим посетителям кальян, и фотография, на которую тот указал. Молодой человек, вдохновленный щедрой оплатой, сходил в подсобку и принес сыщику еще несколько снимков. «Это было потрясающе, - сказал он.
– Такого у нас больше не будет. Фотографировать в «Гюльсаре» строго запрещено, но я не выдержал и запечатлел для себя, тайком. Если руководство узнает, меня могут уволить».
Господин Смирнов намек понял и протянул пареньку еще одну купюру.
Еве он не сообщил о беседе со служащим из «Гюльсары» намеренно: пусть ее интеллект решает задачу самостоятельно, не подстраиваясь под созданный шаблон. Когда две версии переплетутся, дополняя друг друга, совпадут в ключевых точках, тогда можно будет судить об их истинности. Нужно идти к разгадке с разных сторон, сводя риск ошибки к минимуму. Тем более если заблуждение повлечет за собой гибель человека.
Разрозненные картинки постепенно складывались в уме Всеслава определенным образом: скоропалительная женитьба Проскурова, исчезновение Наны, смерть инженера Хованина, семейство Корнеевых, пресловутый чертеж инока Силуяна, восточный стриптиз-клуб «Гюльсара», подземелья Симонова монастыря, изгнание бесов, буквы С и К на копии монастырского плана, разговоры с диггерами, с Вятичем, с подростком у трапезной, с Уваровой, с Мальцевым… Стоп!