Московский выбор. Альтернативная история Второй мировой войны
Шрифт:
Редер подготовился к этому совещанию на совесть. В его портфеле находилась также копия доклада генерала фон Тома, представленного в октябре 1940 года. Фон Тома считал, что четырех танковых дивизий будет достаточно для успешного вторжения в Египет. В распоряжении Роммеля находилось две; если придать силам Роммеля еще один танковый корпус, то этого, по мнению Редера, вполне хватит, чтобы изгнать англичан с Ближнего Востока.
Естественно, доставка и снабжение этих частей не могут быть осуществлены в тех обстоятельствах, которые описывались в докладе Вейхольда. Островная крепость Мальта должна быть нейтрализована атакой с воздуха и затем захвачена. Кинув уважительный взгляд в сторону Геринга, Редер охарактеризовал это как достойную задачу для люфтваффе. Шанс для бомбардировочных эскадрилий и отборных воздушно-десантных частей вписать себя в славную историю побед рейха. Флот, к сожалению,
16
16 «Морской лев» — операция вторжения немецких войск на Британские острова и захвата Англии во второй половине 1940 года, так и неосуществленная. — Прим. пер.
В конце Редер сделал вывод, что такая стратегия вполне может оказаться успешной. Падение Мальты приведет к захвату Египта. Таким образом ближневосточная нефть просто сама упадет в руки. Средиземное море станет внутренними водами рейха и его южное побережье навеки будет безопасным. Индия оказывается в пределах досягаемости, в частности, если заранее договориться с японскими союзниками о некоторых условиях. Британия теряет нефть, ее империя рушится, можно считать, что с ней покончено. Американцы же без помощи англичан не смогут перебросить свои ресурсы через Атлантику. Война будет выиграна.
Для высших военных чинов в этом докладе, в принципе, не было ничего нового, как и радостного — просто они редко когда в своих мыслях выходили за пределы континентальной части Европы. Весь 1941 год они регулярно получали жалобы Роммеля на нехватку ресурсов, но поскольку Гальдер не очень верил в важность внеконтинентальных операций и к тому же не доверял Роммелю, которого считал безрассудным лихачом, то все жалобы и рапорта откладывались в долгий ящик. Теперь же, когда Восточная кампания была практически завершена, Гальдер был вынужден признать, что откладывать в этот пресловутый ящик более ничего нельзя и этому «чокнутому генералу» необходимы свежие части. «Пустит ведь их на распыл», — добавил он натянуто.
Начальник Генерального штаба иных альтернатив применения войскам в настоящий момент предложить не мог. Но и «пускать на распыл», как иронично заметил Редер, те драгоценные месяцы, полученные рейхом в результате успеха вермахта в России, было бы вопиющей бестолковостью. Гальдер в итоге отступил, несогласный с этими предложениями, заметив ядовито, что мало верит в способность люфтваффе и итальянских ВВС отбить Мальту у англичан.
Тем самым он совершил психологическую ошибку, просто в традициях Генерального штаба. Геринг мог и не поддаться на уловку Редера с лестью в свой адрес, но вот едва скрываемая насмешка со стороны армии — это было совершенно другое дело. Взяв слово, рейхсмаршал отметил отсутствие свежих идей в ОКХ, процитировал директиву фюрера № 32 и согласился с Редером в том, что он всегда поддерживал идею великого германского присутствия на Средиземноморье. Ну, а Мальта проблемы для люфтваффе не создаст, даже без помощи итальянцев немцы с ней справятся.
Йодль, который за прошедшие месяцы перенес свою собачью преданность от фюрера к его преемнику, высказал абсолютную поддержку. Браухич, как обычно, согласился с большинством. Доклад Редера был принят на этом совещании за основу.
За этим последовали конкретные предложения. ВМС дислоцирует в Средиземном море дополнительно 20 подводных лодок; люфтваффе переводит 2-й воздушный флот из России в дополнение к 10-му, расположенному на Сицилии, Крите и в Киренаике. ОКХ согласилось перебросить к началу ноября один танковый корпус с Восточного фронта в Северную Африку. Генерал Штудент [17] руководивший воздушно-десантным вторжением на Крит направится вместе с Герингом и Йодлем в Рим, чтобы обсудить предстоящее вторжение на Мальту с Муссолини и его начальником штаба генералом Кавальеро. Остров не должен получить никаких подкреплений — к этому должны быть приложены максимальные усилия. Поскольку успех или же, наоборот, неудача прорыва британских конвоев с Востока будет зависеть от того, кто контролирует аэродромы Киренаики, то Роммелю посылались подробнейшие инструкции и приказы не начинать никаких наступательных действий, могущих привести к захвату этих аэродромов противником. Обязанность доставить эти инструкции Роммелю лично возложили на Паулюса.
17
17 Курт Штудент — один из создателей парашютно-десантных войск вермахта, считался одним из лучших военачальников в этой области. — Прим. пер.
В совещании наступил перерыв, и участники пошли прогуляться вокруг прудов с лилиями. Героем дня, безусловно, был Редер, на стороне которого сегодня выступил его привычный противник, а теперь самый могущественный человек в рейхе. Армейское высшее командование, хотя и несколько раздраженное таким поворотом событий, утешилось хотя бы тем, что никто не подверг критике действия вермахта на Востоке. Единственным, кто отказался аплодировать решениям, принятым в Каринхалле, был адмирал Дёниц, командующий подводными силами, но его на совещание и не пригласили. Дёниц посчитал решение о переводе подлодок из Атлантики в Средиземное море на редкость глупым. Позже время доказало, что он был прав.
В то время как вожди рейха заседали в комфорте, предоставленном Герингом, генерал Эрвин Роммель осматривал необозримые пространства Западной пустыни со своего разведывательного самолета «Сторк». Роммель находился в Африке уже девять месяцев, и за это время он отбросил британцев на четыреста миль назад, к египетской границе, а во-вторых, отбил попытку Уэйвелла вернуть потерянные территории (британская контрнаступательная операция под кодовым названием «Алебарда»), Единственным пятном на его блестящей карьере лежал несдавшийся британский гарнизон Тобрук, оказавий в 70 милях в немецком тылу.
Начиная с июня в боевых действиях в пустыне наступило затишье, обе стороны наращивали силы. Англичане надеялись все-таки суметь достичь успеха там, где «Алебарда» сломалась, а Роммелю нужны были силы, чтобы наконец захватить Тобрук. Параллельно немцы разбивали огромное минное поле по линии фронта Соллум — Сиди — Омар.
У Роммеля хватало иных забот. Большая часть августа прошла в изнурительной кампании против надоедливых насекомых-паразитов, наводнивших его штаб. Командующего танковой группой донимали сначала москиты, затем мухи. Другим офицерам в большей степени докучали блохи, а вот клопам было абсолютно все равно, у кого именно пить кровь. «Моя постель сейчас стоит, окруженная жестянками с водой», — писал Роммель своей жене 27 августа. Три дня спустя он нашел более эффективное решение проблемы. «Я облил бензином железный остов кровати и поджег ее. С тех пор я избавлен от клопов — полагаю, они прятались в каркасе», — радостно сообщил он ей в следующем письме.
Насекомые были одной из самых болезненных проблем, стоявших перед генералом, но далеко не единственной. Караван с припасами для частей в Африке по дороге из Германии был потоплен в Средиземном море. Равно как и 40 % имущества, посланного из Италии, за период с июня по сентябрь. План атаки на Тобрук пылился в командной машине Роммеля — генерал ожидал поступления припасов, необходимых для воплощения этого плана в жизнь.
А тем временем в армию, находящуюся по ту сторону линии фронта, припасы лились щедрой рекой — и Роммель был об этом прекрасно осведомлен. Он ожидал наступления англичан еще до конца года и вовсе не желал иметь при этом у себя в тылу гарнизон Тобрука. Роммель продолжал забрасывать Берлин требованиями людей и оборудования, готовился к уничтожению Тобрука и надеялся, что англичане не выступят первыми.
4 октября в штаб Африканского Корпуса прибыл генерал фон Паулюс вместе с генералом Бастико, номинальным начальником Роммеля в Северной Африке. Фон Паулюс привез Роммелю известия о конференции в Каринхалле, о решении аккумулировать немецкие силы в Северной Африке и о грядущем вторжении на Мальту. Роммель был удовлетворен; он упорно добивался такого решения несколько месяцев. Он также согласился с инструкциями, привезенными фон Паулюсом, не рисковать Киренаикой, но с огромной неохотой подчинился решению не атаковать Тобрук. Не то чтобы фон Паулюс прямым текстом запретил ему это делать, но после двухдневного пребывания в пустыне Роммель признал, что атака на Тобрук превратится в непредсказуемую игру. В любом случае через три дня после убытия высоких гостей Роммель получил прямой приказ от Гальдера не атаковать Тобрук, а оставаться на своих позициях. Похоже было, что Гальдер, ни на что, кроме России, внимания не обращавший, использовал возможность лишний раз указать Роммелю на его место. Гальдер не любил и не уважал Роммеля, но, каковы бы ни были причины, приказ был обоснованным. Почему — стало ясно позднее.