Москва – город проклятых
Шрифт:
— Тебе, тебе! Уже полчаса тебя вызываю. Наконец-то ты догадалась поискать рацию, — Неизвестная разговаривала с Ксении с едкой насмешкой. — Раз ты всё же ответила, значит, твои губки тебе ещё не объели, видать этой тощей упырке пришёлся не по вкусу силикон, которым ты наверняка накачена везде. Потому что все вы блондинки на редкость тупые.
— Кто вы?
— Зоя.
— А я Ксения.
— Скажи, Ксения, как состояние парня, что рядом с тобой. Как он выглядит, что у него с лицом? А глаза? Главное, что меня интересует, это его глаза!
— По-моему у него грипп с высокой температурой. Я нашла аптечку, тут есть
— Забудь, Ксения. Ему нужно совсем другое средство. Этот человек сбежал из лаборатории, в которой я изучаю развитие вируса. У нас он зарегистрирован как объект 216F. У него предпоследняя стадия. Инкубационный период вируса уже заканчивается, о чём свидетельствует резкое ухудшение всех жизненных функций. Скорей всего инфекция победит в эту ночь. В любой момент может наступить практически мгновенная трансформация. Если это случится, до утра ты точно не доживёшь, Ксения. 216-й скоро станет очень опасен.
— Что же мне делать?
— 216-го необходимо немедленно нейтрализовать, пока он не прошёл последнюю стадию метаморфоза. У него должен быть при себе скальпель. Постарайся взять его: лучше всего пронзить ему мозг через глазницу. Сумеешь? — в голосе таинственной Зои прозвучало большое сомнение.
— …Сумею, — ответила из своего полуобморока Ксения, отлично понимая, что любое её колебание будет истолковано как признак слабости и неизвестная союзница может бросить её тут одну.
— Отрадно слышать, — сдержанно похвалила Зоя. — Как сделаешь это, выбирайся оттуда и беги ко мне.
— А где вы?
— Посмотри через окошко правого борта.
Ксения прильнула к стеклу. Там за перемещающимися зловещими тенями в глубине чёрного парка замигал огонёк фонарика.
— Видишь меня?
— Да.
— Всё, действуй! У тебя нет времени на колебания, долго я ждать тебя не стану.
Глава 41
С каждым часом улицы Москвы становились всё более непредсказуемыми, на смену порядку приходила анархия. Признаки наступающего хаоса становились видны невооружённым глазом. Хамы и подонки почувствовали свободу. Тонкий налёт цивилизованности практически облетел с тех, кто всегда втайне уважал лишь силу.
Зато законопослушных горожан опасности подстерегали практически на каждом шагу. Вот шайка разнузданной молодёжи разбила витрину охотничьего магазина на углу и никого не таясь вооружается, чтобы устанавливать свой порядок на этой территории.
Буквально через пятьсот метров чёрный тонированный джип на огромной скорости проскочил на красный свет и мастерски таранил трамвай, так что сошедший с рельсов вагон развернуло поперёк улицы и чуть не перевернуло. Дорогой же внедорожник от удара практически не пострадал. Десятки пассажиров едва не погибли, но наказать подонка некому, и он безнаказанно продолжает свой путь.
Похоже, военные и полиция окончательно покинули город. Оружие теперь главный аргумент и ценность. А его то Стас получил гораздо меньше, чем рассчитывал. «Матросскую Тишину» их грузовик покинул, имея в кузове лишь два стареньких Калашниковых и пол ящика патронов к ним. Прощание с бывшим подчинённым тоже было не таким тёплым, как встреча. Бульбанюк больше не уговаривал Легата остаться. А кому понравится, что тебе фактически дают понять, что считают тебя подонком?! Впрочем, таков Бульбанюк и есть. Нашёл себе оправдание, что на него якобы легла миссия стать санитаром леса, и со спокойной совестью приговаривает к смерти десятки людей.
Впрочем, Стас не пытался читать ему мораль, потому что в самом себе ощущал всё больше сомнений и неуверенности. Как сохранить человечность, уберечься от сползания в ту же пропасть безоглядной жестокости, если опираться на здравый смысл становится всё трудней. Весь его практический опыт в сложившейся ситуации переставал работать. «А если сержант прав?! Если своим пусть не самым блестящим, но достаточно практичным умом он правильно ухватил, что единственная эффективная стратегия сдерживания эпидемии и выживания в её эпицентре, это относится ко всем вокруг, как к боевикам из полубандитских вооружённых формирований и их пособникам? Или выражаясь современной терминологией, как к фактическим или потенциальным террористам?!» — такая мысль уже не в первый раз посещала Легата и не давала ему покоя. Ведь если определить для себя, что есть свои, а есть чужие, то многое упроститься. И не для этого ли он отправился через половину города за серьёзным вооружением, ведь большинство заключённых «Бутырок» легко подпадают под категорию «чужие»…
Возвращаться ни с чем было нельзя. Тем более, что в городе есть и другие места, где можно поискать оружие. Только стоит учитывать, что на любые «бесхозные» стволы теперь немало других претендентов, прежде всего разного пошиба криминальные и полукриминальные группы. Значит, есть риск столкнуться с более многочисленным и гораздо лучше вооружённым противником. Размышляя на эту тему, Легату пришла в голову оригинальная идея…
Несколько раз по пути Стас внутренне вздрагивал, когда в толпе мелькала чья-нибудь рыжая шевелюра и ему казалось, что это его жена. Накатывало отчаяние. От переживаний за близких ему просто сносило крышу. Хотелось немедленно развернуть машину и мчаться домой, но понимал, что прежде нужно закончить работу. В последний раз жена приснилась ему плохо: вместо глаз почерневшие лепёшки распухших век, всё лицо в грязно-синих разводах слёз…Скверный сон, не предвещающий ничего хорошего. Надо торопиться!
Не доезжая до Театра Советской армии тюремный грузовик попал в затор из машин. Появившийся на пути регулировщик в форме прапорщика дорожной полиции заявил, что движение по этой улице перекрыто и направил их в объезд через АЗС.
Вечерело, а желающих заправиться только прибавлялось. Притом, что бензина в продаже не было, но сотни людей всё равно чего-то напряжённо ждали. Надо было искать объездной путь, но вначале требовалось выбраться из пробки. Стас выпрыгнул из кабины и стал убеждать хозяев ближайших легковушек позволить им сдать назад.
— Эй, мужик, ты чё свихнулся курить на заправке! — крикнул Легату молодой заправщик. Стас и в самом деле закурив сигару ещё в машине, за всей нервотрёпкой забыл о зажатом в зубах окурке.
Однако заправщика тут же осадил какой-то тип:
— Цыц, шланг! Курят всякий мусор, такие быдла как ты, а сигарами — священнодействуют!
К Легату подкатил мутный тип с неприятным оценивающим взглядом:
— Могу предложить отличную кубинос.
Стас проигнорировал прилипалу, а тот окинул взглядом тюремный грузовик и глаза его загорелись: