Москва коммунальная предолимпийская
Шрифт:
Работники Центрального стадиона долго гудели, когда узнали о финансовой стороне операции, которую провернул Ларин, причём так быстро и удачно. Особенно это вдохновило генерального директора Центрального стадиона имени Ленина – Никитина, члена райкома партии, депутата райисполкома и вообще очень ответственного работника. Пользуясь своим положением, он провернул очень крупную аферу, но так грубо и неумело, что на него тут же настучали, куда следует. А последовало это, как потом выяснилось, в отдел по борьбе с расхитителями социалистической собственности.
Водили генерального директора стадиона по стадиону следователи и прямо умоляли показать им хотя
В результате дальнейшего расследования Никитин суда избежал. Во всяком случае, открытого народного, как уголовник. Правда, от места ему отказали.
Глава 35. Плавательный бассейн
Вскоре мой немногочисленный участок – компактный, укомплектованный квалифицированными работниками, – стал понемногу втягиваться в сферу деятельности стадиона. Пригласил меня как-то директор плавательного бассейна и показал табло, которое недавно установили венгры.
– Табло – это не моя специализация, – сразу же отмахнулся я.
– Это понятно, – возразил мне директор плавательного бассейна. – А ты смотри ниже, на стенку под табло.
Я, правда, нарочито отшучивался насчёт табло, так как сразу увидел под ним разбитые плитки, которые разбили при монтаже этого табло. Работа, казалось бы, пустяковая, но это только так казалось тем, кто не в курсе. Всё дело в том, что, когда строили этот плавательный бассейн, облицовывали стены, использовали глазурованную плитку, которая сейчас не выпускается. Поскольку плитка была к тому же импортная, такого формата и такого цвета сейчас днём с огнём не сыщешь.
– Я бы сейчас не очень канителился, – канючил директор, – но через пару дней здесь начнётся международный турнир. Турнир по водному поло. А это значит, что телекамеры будут постоянно фиксировать результаты, появляющиеся на табло, а всё зарубежье заодно заметит….
Я так глянул на директора, что тот затих.
– Где я теперь такую плитку возьму? Нельзя так неряшливо работать. Одно лечат, а другое калечат, – прибив так своего оппонента, я пошёл на центральный склад центрального стадиона: а вдруг там что завалялось?
Не завалялось. Даже если бы что и осталось, то нашли бы применение уже давно. Всё же на складе я проверил наличие уже современных глазурованных плиток. Определил более подходящие по цвету для конкретного случая плитки – на этом варианте и решил остановиться. Под табло сняли ещё несколько десятков плиток, чтобы получился ровный прямоугольник. Залепили этот прямоугольник новыми плитками. Результат этой работы стал очевиден позже, когда я вечером смотрел по телевизору трансляцию матча по водному поло и увидел плоды своих трудов. А где ещё могло быть так: не транслировались деятельность сантехников в подвалах, малярные работы в подъездах, так же, как и перекладка теплотрасс. А вот здесь – извольте!
О, какие люди! Если работы, которые выполняли мои сотрудники, посредством телевидения были видны всему миру, то люди, с которыми мне приходилось встречаться, были известны всему миру. Взять, к примеру, Николая Николаевича Озерова, который, несмотря на довольно габаритную фигуру, был очень подвижен, ловок и быстр в движениях. Это именно он обозвал команду ЦСКА «конюшней». Впоследствии это прозвище сохранилось за клубом. Оттуда и пошли эти «кони».
Я наблюдал, как Анатолий Владимирович Тарасов давал мастер-класс тренерам по хоккею из Америки и Канады. Тренеры из хоккейных держав смотрели прямо в рот великому Тарасову, стараясь не пропустить не единого его слова, жеста. Помогали Тарасову в его мастер-классе молодые хоккеисты из ЦСКА. Так что за время работы на центральном стадионе мне удалось пообщаться с очень многими мировыми знаменитостями, как с советскими, так и с зарубежными.
Но пока я так наслаждался жизнью, ситуация с обменом квартиры так и не продвинулась: всё что-то не устраивало моих соседей. И если не получались варианты с обменом жилья, то мне нужно было искать какой-то другой выход. И, как это почти всегда бывает, такой выход мне представился. Мои приятели, которых у меня развелось предостаточно в Москве, предложили мне пойти работать на АЗЛК – на строительство там собственного жилья. И где я смогу получить и себе лично. Так что после недолгих переговоров я перешёл работать на автозавод имени Ленинского комсомола. Здесь не игра слов, а вульгарная реальность. Стадион имени Ленина – автозавод имени Ленинского комсомола.
Глава 36. АЗЛК
Принят я был на работу в строительное управление АЗЛК на должность начальника участка по отделочным работам. Начальником монтажного участка и начальником сантехнических работ были мои давнишние приятели. Так что я стал скоро своим среди своих – влился в их очень дружный коллектив. Вскоре было такое ощущение, что я отсюда никогда и не уходил и чуть ли ни с детства работал на этом участке в этом строительном управлении при этом же АЗЛК. Причиной, побудившей поступить меня на эту работу и именно на АЗЛК, являлась моя жилищная неустроенность. Здесь же мне гарантировали в течение ближайшего времени предоставить отдельную квартиру. Жильё здесь, правда, было ведомственное, не городское, не исполкомовское, но и не служебное – крепостное. Я не имел права свободно обращаться с этим жильём, но зато имел право работать там, где мне захочется, а предоставленная мне квартира так и оставалась за мной. В одном из домов, в строительстве которого принимал участие и я, мне была гарантирована квартира по моему выбору. И совсем не обязательно, чтобы она была однокомнатная. Недвусмысленно намекнули, что на малогабаритную трёхкомнатную я тоже мог бы претендовать. В душе я даже немного поликовал от таких радужных перспектив.
Мой участок, который насчитывал несколько сотен человек, более чем наполовину состоял из женщин и девушек-комсомолок. Не зря же этот автозавод был имени Ленинского комсомола! Строящиеся объекты были не только жилыми домами, но и объектами социальной инфраструктуры.
Мало того, они были разбросаны не только по Москве, но и по Московской области. Так, чтобы обеспечить мне мобильность, мне сразу же была выдана машина. К моему удивлению, водителем была молодая женщина, и в то же время не какой-нибудь там «чайник», а на заводе в Тольятти она работала водителем-испытателем, и, скорее всего, только поэтому её и её мужа соблазнили на работу в АЗЛК. Её муж возил начальника строительного управления, и тот очень гордился своим водителем-профессионалом. Хвастался, какой крутой вираж заложил тот на Октябрьской площади. Водительница моего «жигулёнка», тоже не была лишена такой лихости.