Москва парадная. Тайны и предания Запретного города
Шрифт:
Для этого праздника Тейер взял животных в Московском зоопарке. Директор уже «не так, как в прошлый раз, нервничал в ходе общения с иностранцами». Удалось раздобыть несколько горных коз и десяток белых петухов. Для резвого медвежонка соорудили специальную платформу, на которой он весь вечер забавно танцевал. Для полной иллюзии рабочие соорудили в зале приемов искусственный лес из 10 березок, заранее выкопанных в саду.
В ту волшебную ночь для гостей играл оркестр, выписанный из Стокгольма, благоухали роскошные цветы, доставленные из Голландии. За сетками порхали сотни птицы. По дому гуляли диковинные звери, прыгали горные козочки, залы утопали в белоснежных розах, столы были украшены тюльпанами и напоминали настоящие лужайки.
На приеме была вся московская политическая и интеллектуальная элита. Среди приглашенных были руководящие члены советского Политбюро и Красной армии, такие, как нарком иностранных дел Максим Литвинов, нарком обороны Климент Ворошилов, председатель ЦККП Лазарь Каганович, бывший глава Коминтерна Николай Бухарин, большевистский писатель Карл Радек и три маршала Советского Союза — Александр Егоров, Михаил Тухачевский и Семен Буденный. Среди более 400 гостей «Весеннего фестиваля», среди которых были известнейшие дипломаты и актеры, наркомы и писатели, режиссеры и художники, присутствовал и знаменитый писатель Михаил Булгаков. По мнению Тейера, «все самые весомые фигуры в Москве, за исключением Сталина, присутствовали на этом фестивале». По словам очевидцев, Радек шутки ради налил медвежонку в бутылочку шампанского вместо молока и того вырвало прямо на мундир одного советского генерала. Однако, несмотря ни на что, вечер имел оглушительный успех и продолжался до самого утра и «закончился зажигательной лезгинкой, которую Тухачевский исполнил с Ольгой Лепешинской, знаменитой балериной Большого театра.
В своем дневнике Е.С. Булгакова, описывая пасхальный бал в американском посольстве, с тайной женской гордостью отмечает только что сшитый «черный костюм» Булгакова, свое вечернее платье, «исчерна-синее с бледно-розовыми цветами», и не без иронии — одежду некоторых советских деятелей, в частности: «Бухарин в старомодном сюртуке, под руку с женой, тоже старомодной». Запись в дневнике заканчивается словами: «Красные розы, красное французское вино. Внизу — всюду шампанское, сигареты. Хотели уехать часа в три, американцы не пустили… Около шести мы сели в их посольский «Кадиллак»… Привезли домой громадный букет тюльпанов».
Когда гости разошлись, Тейер начал загонять птиц в клетки. Но устав после приема, он случайно забыл запереть дверь вольера, когда пошел спать. Не успел он заснуть, как камердинер посла разбудил его и сказал, что тот хочет срочно видеть его в зале приемов. Когда Тейер вошел в зал, он увидел, как посол наблюдает за полетом стаи зябликов, которые вылетели из вольера и «мирно парили» высоко под потолком, оставляя за собой характерные следы».
Это был самый роскошный и ослепительный прием, когда-либо организованный американской дипломатической миссией за рубежом. По словам очевидцев, именно под впечатлением всего увиденного Михаил Булгаков написал бал Сатаны в «Мастере и Маргарите», а сам посол Уильям Буллитт послужил прообразом Воланда.
Бал у сатаны. Надя Рушева
Мольба Фриды. Надя Рушева
Все очевидцы отмечают удивительное сходство помещений, где происходили действительные и вымышленные события. Вспомните: «Маргарита была в высоте, и из-под ног ее вниз уходила грандиозная лестница, крытая ковром. Внизу она видела громаднейшую швейцарскую с совершенно необъятным камином…» В действительности все точно так, как в романе Булгакова: из вестибюля попадаешь в громадную «швейцарскую» с огромным
Вместе с Булгаковыми на грандиозном приеме в американском посольстве был бывший барон Борис Сергеевич Штейгер, в 20-е и 30-е годы работавший в Москве в качестве уполномоченного Коллегии Наркомпроса РСФСР по внешним сношениям. Одновременно Штейгер являлся штатным сотрудником ОГПУ-НКВД, секретным тайным агентом, в чьи обязанности входило подслушивание светских разговоров иностранных дипломатов. Он следил за входившими в контакт с иностранцами советскими гражданами и стремился получить от иностранных дипломатов секретные сведения. Именно он являлся реальным прототипом таинственного барона Майгеля, нашедшего свой конец на Великом балу у Сатаны.
Демон (В кафе). Вейс Войцех
В «Мастере и Маргарите» барон Майгель — служащий Зрелищной комиссии и занимается ознакомлением иностранцев с достопримечательностями столицы, подобно тому, как его прототип ведал внешними сношениями Наркомата просвещения. В дневнике третьей жены писателя Е. С. Булгаковой Штейгер упоминается несколько раз. В частности, описывая прием у Буллитта, Е. С. Булгакова упомянула, что Штейгер после окончания бала подсел к ним в машину. 3 мая 1935 г., описывая прием у советника американского посольства Уайли, она также отмечает, что присутствовал, «конечно, барон Штейгер — непременная принадлежность таких вечеров, «наше домашнее ГПУ». 17 апреля 1937 г. Штейгер был арестован по делу бывшего секретаря Президиума ЦИКА С. Енукидзе и вскоре вместе с другими подсудимыми по этому делу был расстрелян.
Через 17 лет после таинственного убийства Николая Второва в этом же доме произошло второе убийство — убийство во время «великого бала у Сатаны» на страницах романа М.Булгакова «Мастер и Маргарита»: «Абадонна оказался перед бароном и на секунду снял свои очки. В тот же момент что-то сверкнуло в руках Азазелло, что-то негромко хлопнуло, как в ладоши, барон стал падать навзничь, алая кровь брызнула у него из груди и залила крахмальную рубашку и жилет. Коровьев подставил чашу под бьющуюся струю и передал наполнившуюся чашу Воланду. Безжизненное тело барона в это время уже было на полу».
Великий бал у Воланда имеет еще один неожиданный источник. По одной из версий, прообразом легендарного бала стала дача основателя и шефа Соловков Глеба Бокия. Как открылось на следствии в 30-х, видный чекист Г. Бокий в 1921–1925 гг. организовал в Кучино «дачную коммуну» под своим руководством. Сюда его приближенные должны были приезжать на выходные вместе с женами, на содержание «коммуны» они вносили 10 % месячного заработка. Лица обоего пола обязаны были ходить там голыми, пьянствовать, вместе ходить в баню и устраивать групповые оргии. Над упившимися потешались, «хороня» заживо или имитируя казни. Все это делалось при поповском облачении, которое специально для «дачи» было привезено из Соловков. Обычно двое-трое наряжались в это поповское платье, и начиналось «пьяное богослужение». Пили ворованный из химической лаборатории спирт, выписываемый якобы для технических надобностей. Эти пьяные оргии очень часто сопровождались драками, переходящими в общую свалку.
Атмосфера чекистской «коммуны» очень напоминает атмосферу Великого бала у Сатаны особенно своей пародией на богослужение и похороны с использованием одежд убитых соловецких монахов, в результате которых один из участников едва не погиб. На Великом балу потусторонние силы также устраивают своего рода похороны Берлиоза и Майгеля, только покойники тут настоящие. Именно спиртом, а не водкой, Воланд угощает Маргариту. Все гости Воланда пьяны, а женщины голы, как и на даче у главного чекиста, и явно отождествлялись Булгаковым с нечистой силой.