Москва в жизни и творчестве М. Ю. Лермонтова
Шрифт:
Лермонтов встречался с Аннет в Петербурге, и они вместе тепло вспоминали Москву. Она рассказывала ему, как бережно хранят нарисованный им на стене портрет Лермы на Молчановке, у Лопухиных.
Е. А. Сушкова
«Я не люблю – зачем скрывать!»
Лермонтов «К С.»
«Эта женщина – летучая мышь, крылья которой зацепляются за все встречное», – писал Лермонтов о Сушковой [232] . Его слова оказались пророческими: «крылья» «летучей мыши» зацепились за самое дорогое для поэта – за его добрую славу в потомстве – и бросили на нее свою тень.
232
М.
Е. А. Сушкова-Хвостова – злой гений Лермонтова. Ложный, фальсифицированный образ поэта, созданный сю, вошел в сознание не только читателей, но и биографов Лермонтова.
Отношения Лермонтова с Сушковой имели два этапа. Первый – встречи в Москве и Середникове весной, летом я осенью 1830 года.
Сушкова – приятельница друга Лермонтова – Александры Михайловны Верещагиной. Она часто бывала в Москве у Верещагиных и летом в Середникове у Столыпиных.
Сушкова была на два года старше Лермонтова. Она не первый год выезжала и относилась к Лермонтову с превосходством светской барышни. Ей нравилось иметь среди своих поклонников остроумного, живого и талантливого мальчика-поэта.
Второй этап относится к декабрю 1834 года, когда Лермонтов встретился с ней в петербургском свете. Теперь их роли меняются. Гвардейский офицер, только что выпущенный из школы, единственный наследник богатой бабушки, представлял завидную партию для отцветающей красавицы. «Она была в тех летах, когда еще волочиться за нею было не совестно, а влюбиться в нее стало трудно» [233] ,-пишет Лермонтов. Сушкова пытается увлечь поэта и женить его на себе. Лермонтов, заметив это и чувствуя к ней сильную неприязнь, решает скомпрометировать ее в глазах света и тем заставить говорить о себе. Весь роман развертывается в течение месяца, и, чтобы положить ему конец, Лермонтов пишет Сушковой анонимное письмо. Он разоблачает самого себя от лица неведомого доброжелателя.
233
М. Ю. Лермонтов. Соч., т. V, стр. 128.
«Записки» Сушковой в той части, где она описывает свои отношения с Лермонтовым, – месть за оскорбление, которого она не может простить. В своих воспоминаниях Сушкова изображает себя предметом постоянной и неизменной любви Лермонтова, его музой-вдохновительницей, так, что на нее падают лучи славы великого русского поэта. В то же время она создает фальсифицированный портрет Лермонтова-человека, рисуя его таким, – и она это хорошо знает, – каким было бы наиболее неприятно для него остаться в памяти потомков. К сожалению, ей удается и то и другое. Ее имя входит в биографию Лермонтова, заняв там не надлежащее ему, преувеличенно большое место. Искаженный «сушковский» образ поэта прочно врезается в сознание позднейших поколений.
Биография Лермонтова создавалась очень медленнб. Опубликованный через 16 лет после смерти поэта отрывок из «Записок» Сушковой [234] «Воспоминания о Лермонтове» был первым, что появилось о нем в печати [235] .
Еще раньше, в 1844 году, т. е. через три года после смерти поэта, в «Библиотеке для чтения» были напечатаны никогда до этого не публиковавшиеся пять стихотворений Лермонтова с подзаголовком: «Из альбома Екатерины Александровны Хвостовой». Эти стихи, вместе с другими стихотворениями Лермонтова, были включены в «Воспоминания». «Воспоминания» печатались анонимно, но при сопоставлении со стихами в «Библиотеке для чтения» автор легко мог быть установлен. В «Воспоминаниях» Сушкова рассказывала о своем знакомстве с Лермонтовым в 1830 году и о лете, проведенном вместе в Середникове.
234
«Русский вестник», т. XI. 1857, сентябрь.
235
До
После смерти Е. А. Хвостовой «Записки» были опубликованы в 1869 году в «Вестнике Европы» [236] . Их доставили в редакцию журнала ее дочери, исполняя волю покойной.
В 1870 году вышел первый сборник материалов для биографии Лермонтова. Центральное место в сборнике занимали «Записки» Хвостовой. В книге из 259 страниц 188 было отведено «Запискам». Эта первая книга о Лермонтове имела очень большой успех, быстро разошлась и через год вышла вторым изданием. Интерес к «Запискам» был настолько велик, что они перепечатывались, излагались и истолковывались газетами, как центральными, так и провинциальными.
236
Кн. VIII и IX, 1869.
Русские читатели с жадностью бросились на единственную книгу о Лермонтове, желая хоть что-нибудь узнать о великом русском поэте, о жизни которого в течение 30 лет со дня его смерти ничего еще не было написано.
Что же узнали они из «Записок»?
Людям, с громадным интересом читавшим «Записки», Сушкова рассказывала о не особенно умном, неуклюжем, застенчивом мальчике, который мечтает «попасть в люди» и в «губители сердец». Этот мальчик страстно влюблен в неприступную красавицу Сушкову, которой он по всякому поводу пишет плохие стихи. Правда, среди этих стихов были и такие шедевры, как «Нищий», но Сушкова и к ним относится с той же снисходительной иронией.
Дальше в «Записках» рассказывалось о таком же «неловком» и «неуклюжем» «маленьком гусаре», дуэлянте и забияке, который попал, наконец, в люди, то есть в «высший петербургский свет».
По совершенно непонятным для читателя причинам, без всяких к тому оснований ни в его внутреннем, ни в его внешнем облике, этот маленький, неуклюжий гусар превращается в Дон-Жуана. Он покоряет сердце некогда равнодушной к нему светской красавицы, которую продолжает любить, и потом, опять по непонятным причинам, резко порывает с ней и компрометирует ее в глазах света.
Сушкова владеет мастерством рассказчицы, она не лишена литературного дарования, и ее светская повесть достаточно увлекательна, а портрет героя убедителен и ярок. Но этот портрет ничего не имел общего с автором «Героя нашего времени» и «Демона», всесторонне образованным, передовым человеком своего времени, великим русским поэтом, наследником Пушкина. Несмотря на всю разницу ситуации, напоминающей печоринскую, портрет вышел похожим на Грушницкого. При сопоставлении отдельных мест «Записок» и «Героя нашего времени» сходство становится разительным и явно обнаруживает пародийный прием писательницы.
Правда, «Записки» вызвали резкую критику в журналах и ряд фактических опровержений со стороны лиц, хорошо знавших Сушкову и Лермонтова. Сестра Сушковой – Ладыженская не только указывала на сбивчивость и ошибочность воспоминаний, но и называла их «чистою мистификацией» [237] . К сожалению, эти статьи не перепечатывались и не доходили до широких масс читателей. Они оставались в старых журналах на книжных полках. Уже в 1873 году А. Н. Пыпин возражал против создавшегося обыкновения описывать юношу Лермонтова «со слов г-жи Хвостовой» [238] . В биографическом очерке, приложенном к Собранию сочинений Лермонтова, Пыпин, ссылаясь на людей, хорошо знавших поэта, пытался бороться с укоренившейся традицией «Записок».
237
Е. А. Ладыженская. Замечания на «Воспоминания Е. А. Хвостовой». «Русский вестник», кн. 1, 1872, см. в кн. Екатерина Сушкова. Записки, Л., 1928, стр. 307.
238
А. Н. Пыпин. Лермонтов. – Лермонтов, Соч., т. I, СПБ., 1873, стр. XIX.