Москвест
Шрифт:
КОЕ-ЧТО ИЗ ИСТОРИИ. С 1240 по 1377 год ни один из удельных или великих князей Владимирской Руси не погибал на поле битвы. Обычно их пленили для выкупа. Но своего князя Нос сглазил — Остей погиб при разграблении Москвы. Возможно, захватчики были слишком озлоблены неожиданно упорным сопротивлением города, в котором почти не осталось войск… Если верить летописи, князь Остей шел впереди процессии. Возможно, он предчувствовал свою гибель, но надеялся собственной смертью отвратить беду от русских людей. Не вышло. Без предупреждения монголы набросились
Глава 6. Толмачи
— Ничего, ничего, это шок, — бормотала Маша, сидя у стены собора и даже не пытаясь встать. — У меня всегда так, когда опасно, я в тонусе, а как отпустит, так накатывает…
Как только стало понятно, что совершился очередной переход во времени, Маша без сил опустилась на землю и привалилась к храмовой стене. У Мишки сил осталось немногим больше — их хватило только на то, чтобы отшвырнуть подсадочный нож и с остервенением содрать с себя кольчугу и шлем. Мишке хотелось поскорее избавиться от всего, что напоминало о войне, татарах и Остее… Который отправился встречать посольство без Мишки… Выбросив амуницию вслед за оружием в щель между домами, Мишка плюхнулся рядом с Машей.
— Какое небо голубое, — задумчиво произнесла она.
— Ты только с ума не сойди от радости, — привычно огрызнулся Мишка.
— Нет, я теперь точно никогда с ума не сойду, — сказала Маша. — Если до сих пор не сошла, то и дальше… Ай!
В этот раз Городовой практически свалился им на голову. Теперь он был в образе обычного средневекового горожанина.
— О, выбрались! — бодро заявил он. — Ну и хорошо, а то я замотался что-то…
Городовой вытер пот со лба и привалился рядом с ребятами к стене. Маша оцепенела, а Миша немедленно взвился, как будто ему под зад подсунули раскаленные угли.
— Замотался? — заорал он. — Да ты, да вы… Да вообще!
От возмущения Мишка не мог подобрать слов.
— Да нас убить могли уже сто раз, да еще б чуть-чуть, и ты б нас вообще не нашел!..
— Ну не нашел бы, — спокойно сказал Городовой. — Ты не ори, парень, а то я ведь и осерчать могу.
— В смысле? — спросил Мишка, — Что значит «не нашел бы»? Вы за нас отвечаете, и…
— Я за вас не отвечаю, — ответил Городовой. — Я за историю отвечаю. Вас убьют, значит, так тому и быть. Я вообще хотел доброе дело сделать, проведать, как вы тут, но если ты собираешься орать, то я пойду, пожалуй…
— Нет! — очнулась Маша и схватила Городового за руку. — Не уходите, пожалуйста! Мы просто таких ужасов насмотрелись, что Миша не в себе до сих пор…
— Это кто тут не в себе! — возмутился Мишка, но дальше спорить не стал, а отошел чуть в сторонку.
— Да, в интересное времечко вас закинуло в прошлый раз, как специально… — сочувственно проговорил смягчившийся Городовой. — Я все хотел к вам выбраться, да у меня сплошные авралы. Один чудак мир изменить пытается, я за ним уже устал все исправлять. Упорный очень.
— А что, — спросила Маша, — нас таких, путешественников, много?
— Да хватает, — вздохнул Городовой. — Не столько много, сколько очень активные попадаются.
— А все потом возвращаются домой? — осторожно спросила Маша.
— Э-э-э… — замялся Городовой. — Да как тебе сказать… Умные — все.
— Умные в такие истории не попадают, — вздохнула Маша.
Что происходит с «неумными», она побоялась спрашивать.
— А долго нам еще путешествовать? — включился в разговор Мишка.
— Да это уж от вас зависит, — развел руками Городовой, — вся ваша жизнь в вашем распоряжении. Вы можете ее всю здесь прожить, или потом где-нибудь застрять… Ладно, пойду, заболтался я с вами.
— Постойте! — спохватилась Маша, — У нас к вам куча вопросов! Как мы переносимся? Как узнать, в какое время мы попадем? Как сделать так, чтоб перенестись подальше?
— Сами, вы все должны понять сами, — отрезал Городовой и опять растворился в воздухе.
Понимать ничего не хотелось. Хотелось тишины. И чтобы никто не визжал, не размахивал саблей и не стрелял навскидку от седла.
Пока все так и было.
Насладившись тишиной (даже между собой не разговаривали, осмысливая последнее появление Городового), Мишка и Маша почувствовали, что хочется и еще кое-чего.
— Поесть бы! — мечтательно сказала Маша.
— И поспать, — поддержал ее Мишка.
— И одежду сменить…
Машка поняла, что так они скоро дойдут до причитаний, и резко поднялась на ноги. Голова закружилась, но она оперлась на стену. Мишка, недовольно ворча, поднялся за ней.
— Чего тебе не сидится?
— Давай осмотримся.
И нетвердыми шагами куда-то пошла. Честно говоря, не зная куда. Просто нужно пройтись, уложить все в голове. Слишком много произошло за последние несколько дней, а времени подумать все не было. Постоянная война.
Неожиданно Маша поняла, что ее ведут, крепко держа за локоть. Мгновением позже сообразила, что ведет ее Мишка. И рука у него такая… уверенная. Это было приятно, но как-то так, на заднем плане. На переднем было вообще пусто. Мысли мельтешили, но бестолково. Мишка чувствовал примерно то же самое: полный сумбур в голове и непривычное удовольствие от того, что он, как настоящий мужчина, ведет девушку…
Кстати, куда?
— А это что, Иван Великий? — очнулась Маша, ткнув пальцем в колокольню.
Они с Мишкой привычно напряглись, готовясь перенестись куда-нибудь вперед. Но ничего не произошло.
— Может, ошиблась? — предположил Мишка.
Действительно, церковь немного смахивала на знаменитую колокольню, но была заметно ниже. Маша сердито сбросила свою руку с Мишкиной и остановила озабоченную крестьянку, которая тащила на себе гигантский тюк.
— Добрый день вам! — обратилась к ней Маша. — Скажите, а это Иван Великий?