Мост над черной бездной
Шрифт:
Увидев Пашу, Элли улыбнулась ему чуть сонно – на столике возле мольберта стоял пустой стакан с остатками чего-то красного, скорее всего мартини росси. Сегодня Элли начала пить с утра.
Присев на подлокотник кресла, Паша сообщил ей о вчерашнем вторжении потенциальной тещи.
– … Вот что рассказала о тебе мать Яны, – закончил он.
Элли выслушала его с непроницаемым выражением лица, продолжая рисовать, вроде бы даже не обращая внимания на бывшего любовника. Но, как и всегда, когда
– Что ты мне скажешь на это? – спросил Седов.
В тумбе у дивана хранился запас виски. Паша булькнул в стакан Элли немного жидкости из первой попавшейся емкости, выпил.
– Мне нечего тебе сказать, – наконец произнесла Элли.
– Это ты организовала аварию, в которой погиб твой муж? – настаивал он.
– Я мало что смыслю в машинах, а уж много лет назад и вовсе ничего не понимала.
– Элли. – Паша подошел к ней со спины и обнял за плечи. Ему очень нравилось так ее обнимать. – Я всегда буду тебе другом.
Она посмотрела на него через плечо.
– Я не хочу об этом говорить.
– Ты боишься, что я расскажу кому-нибудь об этом или стану тебя шантажировать?
– Нет.
Он опустил руки, впрочем совершенно не обидевшись. У каждого – и у нее, и у него – есть своя запретная тема. Это можно пережить.
– Просто хочу сказать, – добавил он, возвращаясь к своему виски, – я бы не осудил женщину, которая отомстила обидчикам.
Крайняя точка
Сыщик вышел к бассейну, разделся до плавок, предусмотрительно одетых еще дома, и лег в шезлонг. Сегодня у Пашки не было настроения искать Олега Перцева и не было плана поисков. В расследовании наблюдался некоторый тупичок. Сыщик надеялся, что кто-то из таксистов или случайных прохожих, увидевших его объявления, расклеенные по городу, позвонит и расскажет что-нибудь полезное, но этого не случилось. Да и вообще, отставной сыщик чувствовал себя дезориентированным. К тому же было жарко.
Дремота наваливалась на него, мысли превращались в сны. Где-то далеко, скорее всего в лесу, пела птица. Эти звуки были единственной связующей нитью между реальным миром и миром снов. Паша ожидал, что она вот-вот оборвется, и…
– Бросай его в воду! – скомандовал женский голос.
Слова эти прозвучали прямо над ухом Седова, точнее, за его ухом. Та, что говорила, находилась позади шезлонга, в котором дремал сыщик.
– А вдруг захлебнется? – спросил другой женский голос, совсем юный.
– Мы ему голову подержим.
Просыпаясь, Паша уже ожидал, что сейчас его спихнут с кресла в воду, но он ошибся. Раздался громкий всплеск, и тут две девушки разом вскрикнули:
– Ой, что он тут делает?!
– Откуда он взялся?
А вот это уже относилось к Паше. Он сел на шезлонге и открыл глаза – именно в этой последовательности. Перед ним стояли Оксана и Наташа, в бассейне шел ко дну кто-то из братьев.
– Что происходит? – спросил он.
– Ничего! – звонко ответила дочь Элли.
Оксана молчала. Как будущий юрист, она предпочитала не выступать с опрометчивыми заявлениями. Посмотрев на них, Седов помотал головой, стряхивая сон, и прямо со своего шезлонга нырнул в воду. Прохладная вода вмиг взбодрила. Уцепив тонущего за футболку, Седов вытащил его на кафель.
– Не теряете навыков, – пошутила Наташка.
Утопленником оказался Гаврил. Парень еще не успел как следует нахлебаться воды, поэтому стоило Пашке нажать на его грудь, как он закашлялся, активно задышал и открыл глаза.
Заглянув в них, Паша кое-что понял.
– Вы совсем сдурели от скуки? – спросил он, раздражаясь с каждым словом все сильнее. – Вы спятили? Вам жить надоело?
Он вскочил, сжал плечо Оксаны, увидел и ее глаза – с широкими зрачками, рассредоточенным взглядом. Размахнулся и залепил девушке пощечину.
– Ты ведь уже не ребенок, ты будущий юрист, ты отвечаешь за остальных!..
– Отпусти! Козел! Урод! – завопила она, но очень быстро потеряла апломб.
Наташка с вытянувшимся лицом смотрела на эту сцену.
Гаврил продолжал откашливаться и стонать.
Наташку Паша тоже встряхнул.
– Наташа, что ты маме скажешь?! – Он схватил ее за плечи. – Ты думаешь, это весело – смерть от передозировки? Ты думаешь, наркоманы счастливы? Не смей больше этого делать!..
Она выжала из себя улыбку, жалкую улыбку вместо высокомерной и независимой, как ей хотелось.
Седова затрясло от злости.
На звуки, доносящиеся от бассейна, вышла Тамара. Ее лицо и даже фигура выражали недоумение.
– Что тут происходит? – спросила она. Заметила Гаврила, того как раз вырвало на кафель. – Ох, я аптечку принесу! Отравился парень! – сообразила женщина и нырнула назад в дом.
Пашка отпустил Наташу и рявкнул на девушек:
– Дуры!
– Пошел ты в… – вяло сказала Оксана.
– Что это было?
Наталья уже не пыталась улыбаться.
– Таблетки обычные, – промычала она. – Принес приятель Гаврила. Он сказал, что это ерунда, немного кайфа. Я даже не знаю, что это!
– Заткнись, идиотка! – приказала Оксана.
Она повернулась к сыщику спиной и, качаясь, пошла к дому. Наташка еще несколько минут испуганно смотрела на Седова, потом неуверенными шагами последовала за сестрой.