Мотель «Вечерняя заря»
Шрифт:
Взяв в руки жилет, я почувствовала между пальцами его плотную синтетическую текстуру.
– Как же вы тогда зарабатываете?
– Продаю автомобильную страховку. Всю жизнь продавал. «Стейтлайн авто» – тут, у нас в городе. Позвоните, если понадобится застраховать машину. – Он устало осмотрелся. – По правде говоря, я это место терпеть не могу. Прихожу только в самом крайнем случае. Столько воспоминаний – и все плохие.
Я хотела узнать у Криса, что именно он имеет в виду, но выражение его лица стало вдруг непроницаемым. Поэтому я спросила:
– Если вы пытаетесь сэкономить,
– Мы как-то раз попробовали обходиться без него – еще в девяностых, но, если честно, мотель быстро захватили проститутки. Они оставались тут на всю ночь, портили мебель, которую мне потом приходилось чинить за свой счет, и просто убегали, не заплатив за номер. Не поверите, но доходы только упали. Оказалось, если на ресепшене есть хоть кто-то, люди ведут себя приличнее – пусть и ненамного.
Указав на доску с прикрепленным к ней листочком, он добавил:
– Будет нужно, звоните в полицию. Но большинство людей – просто придурки. Если их одернуть, они остановятся. Никогда не было такого, чтобы кто-то проявил агрессию к ночному дежурному.
– Ну, кроме того случая, когда один из них пропал, – заметила я.
Крис мгновенно перевел на меня взгляд и моргнул:
– Что?
– Я про ту девушку, которая пропала в восемьдесят втором.
– Как вы об этом узнали?!
– В газетах писали, – ответила я, даже почти не соврав.
– Боже мой.
Крис провел рукой по редеющим волосам. Казалось, он был в ужасе.
– Никому об этом не говорите, хорошо? Я уж думал, все забыли. Дело было при моих родителях. Вы тогда еще даже не родились.
– Вы ее знали? – спросила я.
– Я был еще ребенком, так что нет.
– Как думаете, что с ней случилось?
– Да кто ж его знает? Этой истории сто лет в обед. Пожалуйста, никому не говорите. У нас и без того мало постояльцев.
На этом допрос Криса об исчезновении моей тети пришлось закончить. Ноль очков в пользу Нэнси Дрю [2] .
2
Героиня одноименного сериала, детектив-любитель.
Когда он ушел, я сбросила полиэстровый жилет на стул и принялась за работу. Начала со стола и перерыла все ящики. За исключением того, где хранились ключи: каждый крепился к металлическому кольцу с кожаным ярлычком, на котором был выдавлен номер – ничего интересного.
Затем я стала рассматривать рабочую поверхность. Стол из древесной плиты, столешница под натуральный камень, сверху на ней – пресс-папье, карандаши, ручки и старый телефон с большими квадратными кнопками вдоль основания, позволявшими переключаться между разными линиями. Ни одна из них в тот момент не горела. С краю на столе покоился здоровенный гостевой журнал в кожаной обложке. Я уже занесла над ним руку, но в последний момент все-таки передумала.
Время вдруг сместилось, завернулось вовнутрь, и на одну шальную минуту мне показалось, что между настоящим и 1982 годом нет никакого промежутка. Вот за этим самым столом когда-то сидела Вив Дилейни;
Схватив гостевой журнал, я открыла последнюю заполненную страницу. В тот вечер в мотеле было занято четыре номера; среди постояльцев значилось двое мужчин, супружеская пара и одна женщина. Имена ни о чем мне не говорили. Отыскав в ящике старый блокнот и ручку, я все переписала, а потом достала свой телефон. Уже зная, что на сигнал в мотеле рассчитывать не стоит, я накинула пальто и выскользнула на улицу, где сначала долго расхаживала по тротуару, а затем и по парковке, регулярно проверяя экран телефона в надежде поймать хоть какую-то сеть.
Когда я подошла к вывеске «СВОБОДНЫЕ НОМЕРА! КАБЕЛЬНОЕ ТВ!», на экране наконец-то загорелся индикатор сигнала. Я сразу кинулась в Гугл проверять фамилии из своего списка, но в итоге даже страница с результатами поиска так и не загрузилась до конца. Связь была никакущая.
Спрятав листок с фамилиями в карман, я написала Хизер сообщение, зная наверняка, что та еще не ложилась. Последние две ночи мы с ней провели почти без сна – смотрели фильмы и готовились к моей первой ночной смене в мотеле.
«Ни архива, ни компьютера, ни интернета. Начальник вообще запретил с кем-то говорить про Вив. Что-то пока одни провалы», – написала я.
Ответ пришел моментально: «Карли, сейчас еще только 23:30».
Она была права, конечно. Изначально план был такой: отработать пару-тройку ночей, узнать все, что получится, и быстренько оттуда уволиться. Пока что времени вполне хватало. «Буду копать дальше», – отписалась я и спрятала телефон в карман: связь опять пропала.
Внезапно мою шею обдало ветром, после чего над головой раздалось странное электрическое жужжание, исходившее, по-видимому, от вывески. Решив держаться от нее подальше, я двинулась к парковке, попутно разглядывая мотель снаружи. Если не считать двух номеров, в которых за раздвинутыми шторами горели лампы, здание погрузилось в темноту. Мотель будто спал, окутанный мраком, и все же над ним витала какая-то зловещая аура, которую я почувствовала еще во время первого визита. Потерев руки, чтобы согреться, я задумалась о том, что буду делать здесь следующие семь с половиной часов. И во что я только ввязалась?
Вдруг на втором этаже распахнулась дверь одного из незанятых номеров, будто приглашая меня в таинственную темноту.
Я прищурилась. В эту комнату точно никто не заселялся, да и на порог никто не вышел. Тем не менее дверь каким-то образом открылась сама и теперь легонько постукивала о стену, покачиваясь на ветру. Наверное, замок сломался или дверная ручка. Я миновала парковку и стала подниматься по лестнице, кутаясь на ходу в пальто, так как со второго этажа на меня повеяло холодом. Поздняя осень в штате Нью-Йорк – это не шуточки. Мне уже покалывало уши, да и начинало течь из носа.