Мотылёк

Джиллиан

— Ты вырос. И ты не дурак. Сумеешь совладать с этим миром и с собой. Иди. Больше я не собираюсь нянькаться с тобой.

Эрику понравилось главное — «совладать с миром». Но высказанное словами — одно. Другое, что воспитание отца было вложено с небольшим нюансом. Эрик принял позицию отца. Ведь, воспитывая в сыне ум и силу, отец и неосознанно, и сознательно напоминал сыну о погибших братьях, их слабости в этом мире.

Практически позиция и место Эрика в мире стали выглядеть так.

Он вывел байк на улицу и огляделся. Следуя примеру отца, сначала он взял под крылышко двух соседей-сверстников, у которых тоже были

байки, но ещё был реальный страх перед местными и соседними мотобандами. Поняв, что он никого, беря за глотку, не впихивает насильно в свою компанию, но есть возможность получить защиту, к ним вскоре присоединились ещё трое.

Эрик продолжал учиться в школе, а заодно на практике постигал азы будущего руководителя. Где силой, где хитростью он расчистил свой микрорайон от тех, кто пытался был единоличным диктатором округи. Его собственная компания так и осталась компанией: на главарей и подчинённых деления не было.

Было главное мерило — интеллект. И только потом — сила.

Поступал Эрик в университет с половиной состава своей компании.

Два года работы после университета — на основу для своего личного дела. Аналитики нужны везде. Первое дело было ему поручено человеком, чья вроде как неуправляемая внучка аккуратно была принята в мотокомпанию, практически приручена и пристроена к делу. После успешного выполнения первого «взрослого» задания Эрик получил протекцию и возможность расширить дело.

Понадобилось два года, чтобы его фирма стала известной, как умеющая беспроигрышно вести дела любой сложности. Заказы на аналитику посыпались регулярные. Теперь Эрик мог себе позволить расширение дела. Появились чисто детективно-розыскные отделы. А также необходимые для того, чтобы справляться с любыми затруднительными ситуациями заказчиков своими силами.

А Эрик, словно опытный коллекционер, продолжал набирать людей. Он ценил мозги и умение пользоваться ими. На каждой человеческой планете Содружества у него обязательно имелся свой человек, который умел работать со слухами и сплетнями, не попадавшими на экраны вирт-космосети. Поэтому он был в курсе всего.

Лора поразила его воображение лёгкостью порхающего мотылька, когда он впервые разглядел её на балу.

Она поразила его воображение, когда всё тем нежным мотыльком взяла в руки браунинг и одним движением показала, что не понаслышке знакома с оружием.

Потом она поразила его воображение, когда он понял, что вся работа с немощным мужем оказалась на её плечах. Даже самая грязная.

И с каждым разом, когда он её видел, странная, томительная игла всё глубже и глубже входила в его впервые растревоженное сердце.

Подруги по жизни у него были. Но ни в одной он не видел жены.

Он разом, ещё ничего не зная о ней, увидел свою жену в чужой, принадлежащей другому мужчине женщине, и осторожно подбирался к ней.

Он видел этих двоих в романтичном свете: два голубка прижались к оконной раме во время грозы, обрушившей на них сильнейший ливень. Причём недавно слабейший своими крыльями закрывает второго.

Но игла всаживалась всё глубже и больней.

Именно эта игла заставила его сказать всем лишь поверхностную правду о реальном положении дел.

Он сказал ей и её отцу, что и-морги хотят добраться до главных героев инцидента на прогулочном лайнере.

Голая правда состояла в следующем: будучи истинными психопатами, и-морги

вычислили единственное, что соединяло и ненавистного им уиверна, с которого началась для них трагедия на человеческом празднике, и его, Эрика, который вроде как поставил в этой трагедии жирную точку, а сейчас выяснилось, что это была не точка, а всего лишь многозначительное многоточие.

Идефиксом и-моргов стала Лора. В их воспалённом воображении именно она стала целью и жертвой. Ведь с неё всё началось. И вся ненависть и-моргов, как расы, сосредоточилась на маленькой женщине.

С момента как аналитики Эрика начали сообщать о странной активности в среде киллеров и наёмных профессиональных военных убийц, Эрик немедленно сел за вирт и сам окунулся в мир космосети. И выяснил, что все нити этой странной активности ведут к Лоре. И сразу бросился ей на помощь.

В её дом он взял тех, кто не обеспокоил бы её своим видом и присутствием, — ребят, знакомых ей по лайнеру.

И теперь он сидел и с нетерпением ждал звонка от Монти. Его ребята бесшумно и почти незаметно для глаза, непривычного к такому действию, быстро устанавливали повсюду камеры слежения, а заодно проверяли дом на предмет проникновения в него. Сначала Эрик хотел спрятать Лору туда, где ни один киллер до неё не дотянулся бы. Он даже хотел использовать плачевное состояние её мужа как предлог, чтобы спрятать Лору на Уиверне, пока он разбирается с её врагами. Но теперь медленное угасание Эмиля оказалось не просто предлогом.

Самое последнее дело — связываться с делом, в котором присутствуют такие действующие лица, как наёмные убийцы. По последним данным его аналитиков, выходило, что и-морги обратились к одному из так называемых злых гениев (из людей) — тайных руководителей делами, которые не то что не вызывают одобрения Содружества, но и резко противоположны основным принципах, на которых строятся межпланетные отношения.

Эрик знал трёх таких гениев. Дела в его фирме велись на всех троих, поскольку опять-таки действовал принцип: врага надо знать в лицо. Определить, к которому из них обратились и-морги, трудно. Если его ребята, да и он сам сразу определили, что его жертвой станет Лора, то все нити, ведущие к гению, организовавшему её убийство, были слишком тонки, а то и расплывчаты. Эрик подозревал ещё, что сей злой гений позаботился создать эти нити — ко всем троим, чтобы запутать потенциальное расследование.

Поэтому выход из ситуации пока был только один: немедленно убрать Лору из-под пуль киллера. Или целой армии киллеров, подкормленных через гения-организатора и-моргами. Те, как понимал Эрик, не поскупились на средства для убийства единственного неугодного им человека.

Он сидел всё в той же комнате, из которой дозвонился Монти, чтобы успокоить Лору, и размышлял обо всём подряд в ожидании звонка от уиверна. В основном вспоминал. Для того чтобы отец Лоры поверил в то, что ему, Эрику, поручили дело Лоры, агентству пришлось повозиться, чтобы компетентные органы поддержали идею и могли бы при случае подтвердить правомочность Эрика и его людей «вести расследование», а на деле — защиту семейства от нападения со стороны и-моргов. Эрику пришлось здорово «побегать», дёргая за ниточки, позволившие ему легально явиться в частный богатый дом. Но, размышляя обо всём, он знал, что все его действия не впустую. Он нашёл себе цель и намеревался её достигнуть.