Мой брат Мохаммед Али

Перевод оригинального издания

Rahaman Ali, Fiaz Rafiq

MY BROTHER, MUHAMMAD ALI:

The Definitive Biography of the Greatest of All Time

Настоящее издание публикуется по соглашению с Brotherstone Creative Management и The Van Lear Agency.

Авторские права Rahaman Ali и Fiaz Rafiq защищены законом об авторском праве, промышленных образцах и патентах 1988 года.

Фото на обложке: Trevor Humphries/Getty Images

Мохаммед Али был решительным, дерзким и отважным. Он преодолевал множество трудностей, ломал стереотипы и вызывал множество противоречий. Али знали во всем мире как великого борца – борца за равные права, против дискриминации. В этом наши взгляды с Мохаммедом сходились: мы оба открыто говорили, что должны обладать такими же правами, как и другие граждане Америки.

Я очень тесно дружил с Али. Мы отлично проводили время вместе, и вообще, Мохаммед был очень веселым человеком. Помню, как-то он предложил:

– Давай пойдем к людям.

– К людям? – озадаченно спросил я. – В смысле, пешком? И что мы будем делать?

А Мохаммед ответил:

– Просто выйдем на улицу и поболтаем с людьми. Дадим им возможность поговорить с нами.

И время от времени мы стали совершать такие прогулки. Благодаря Али люди начинали лучше относиться к самим себе. Я все думал, какой бы еще звезде его масштаба пришло в голову вот так встречаться с простыми людьми, разговаривать с ними? По-моему, это потрясающе.

У нас с Мохаммедом были схожими главные жизненные ценности: деньгам не нужно поклоняться, самое главное – сохранять человеческое достоинство. Нет ничего важнее этого. И человек, если ведет себя в жизни правильно, способен справиться с любым злом. Никому другому в истории не удавалось так использовать свою известность, как делал это Али.

С Рахманом мы знакомы уже больше полувека. Думаю, у Мохаммеда никогда не было более близкого человека, чем его брат. Здорово, что Рахман решил написать самую правдивую биографию Мохаммеда. Ведь Али – не просто главная спортивная звезда современности. Он любил людей и боролся с дискриминацией: этот великий тяжеловес-чемпион вышел за пределы не только бокса, но и спорта в целом. Мохаммед Али – больше, чем просто спортсмен. История его жизни – важная часть истории всего общества, и без тени сомнения я могу сказать, что наследие Али будет жить еще долгие годы… надеюсь, вечно.

Джим Браун, легенда НФЛ

Брат для меня всегда был больше, чем просто боксером.

Ни одного другого спортсмена в мире – и, наверное, вообще почти никого из людей, – не любили так, как Мохаммеда Али. Его слава на пике карьеры была мировой, гремела по всему свету. Как спортсмен брат вышел далеко за пределы своего спорта, а как личность воплощал многие лучшие человеческие качества. Кто-то представляет брата шустрым тяжеловесом, уклоняющимся от «кувалд» Сонни Листона, а кто-то – уже более опытным бойцом, который мудро выжидает, пока Джордж Форман растратит свои силы на удары по корпусу. Но я очень давно понял: бокс – это лишь платформа для Мохаммеда: он, «избранный», будет делать все, чтобы любовь, мир и уважение друг к другу объединили людей на Земле.

Никто на свете не был связан с Мохаммедом такими тесными узами, как я, – кроме наших родителей, конечно. Почти всю жизнь я провел рядом с братом. Видел Мохаммеда в его лучших и худших проявлениях: неугомонным проказником и немного завистливым старшим братом, активным борцом за права на публике и тихим семьянином вдали от любопытных глаз. Мы вместе взрослели, вместе жили и тренировались, вместе путешествовали и встречались со знаменитостями – с президентами, в том числе, – и даже выступали на одних и тех же вечерах профессионального бокса.

Но жизнь брата никогда не ограничивалась спортом. Несмотря на болезнь Паркинсона, Мохаммед и в последние годы не терял жизненной энергии. До самой смерти он активно защищал права представителей своей религии и в целом всех людей, посвящая себя благотворительности и помощи другим. Весть о его кончине в июне 2016 года породила невиданную волну эмоций и признания его заслуг. Мало о ком написано столько, сколько о Мохаммеде: чаще всего это добрые слова, иногда – вызывающие споры, а некоторые, видимо, сказаны, чтобы запятнать его память. Однако до сих пор в хоре этих голосов не хватало одного, – принадлежащего человеку, который знал Мохаммеда лучше всех, – моего голоса.

Биографию брата рассказывали миллион раз – в книгах, журналах, документальных фильмах, но часто его показывают только легендой, а не живым человеком. Я предлагаю вам по-новому посмотреть на жизнь Мохаммеда и рисую портрет не только человека, которого знаете вы, но и того, которого знал только я, – человека, который, как и все мы, противостоял гневу, страхам, искушениям, но каждый день изо всех сил старался сделать мир немного лучше. Как и у любого другого, у Мохаммеда были недостатки. Как-то раз он сказал мне: «Спроси у человека в 50 лет, поступил бы он в 20-летнем возрасте в некоторых ситуациях иначе, – и он, конечно, ответит, что да. А если нет, значит, эти 30 лет он прожил впустую». В своей жизни Мохаммед не терял зря ни минуты: например, за те годы, что он не мог заниматься боксом из-за запрета правительства, брат превратился в фантастического оратора, который вдохновлял молодежь.

В детстве Мохаммед говорил: «Я стану самым известным в мире». И мы оба не сомневались, что он добьется успеха. Помню, как-то раз, в зените славы, Мохаммед сказал: «Разве это не удивительно, что наши детские мечты сбылись, что мы достигли всего, чего хотели?» Мне очень многое нужно рассказать миру о Мохаммеде Али, и я постарался сделать это в книге, которую вы читаете.

Во время родов мой брат чуть не убил нашу маму.

У него была просто огромная голова для новорожденного – слишком большая, чтобы выскользнуть естественным путем. Врачи городской больницы Луисвилла, штат Кентукки, сделали все возможное, чтобы брат не умер во время родов, но этого едва удалось избежать. В конце концов доктора решили использовать акушерские щипцы, из-за чего Мохаммед родился с деформированной головой. К счастью, наша бабушка – мама мамы – была рядом, успокаивала и помогала. Убедив маму, что позаботится о ребенке, она взяла на руки моего новорожденного брата и начала мягко растирать ему голову. Не знаю, поэтому ли голова Мохаммеда приобрела такую идеальную форму, но отметина от этих щипцов на его правой щеке сохранилась на всю жизнь. В любом случае, как повторяла мама, с самого рождения было видно, каким красавцем станет мой брат; вот его лицо – в центре тысяч выпусков новостей, прекрасные черты, терзаемые ударами боксерских перчаток, – лицо, которое знает почти весь мир. Мохаммед всегда был красивым, и мама полюбила его в тот же миг, когда впервые увидела.