Мой чужой папа
Шрифт:
— То есть, — взмахнула ресницами Валя, — часы ему не помогли?
— Скорее помешали, — включая воду, пояснил я. — Я бы точно насторожился при виде «Лангов» на руке человека подобного твоему дизайнеру. Либо вор, либо мошенник.
— Идиот… — пробормотала Валя и, подняв на меня глаза, поправилась: — Идиотка! Я такая глупая! Хотела помочь, а только помешала. Ты простишь меня?
— Угу, — я вошёл в кабину и прикрыл двери, чтобы Валя не вздумала пойти за мной. — Сегодня получу свои «Ланги» и сразу прощу.
— А заявление отзовёшь? — перекрикивая
Я лишь хищно ухмыльнулся. И не подумаю. Этот прощелыга должен как следует испугаться, чтобы больше и мысли не возникло вымогать брендовые вещи у добрых хозяек. Хорошо устроился! Мало того, что деньги выжимает за свои так называемые услуги, так ещё и бесплатный «прокат» себе сообразил.
Но жизнь потихоньку налаживалась. Скоро часы мои будут на руке, а Валя и не думает обвинять в том, что завёл женщину на стороне, — наверное, успокоившись, подумала и поняла, что это невозможно. Вспомнила, наконец, о том, что я не способен иметь детей!
Да, всё возвращалось на круги своя. Японцы прилетели раньше, но Ася отлично поработала, и нам есть, что им предоставить. Я уверен в контракте на девяносто восемь процентов.
Вымывшись и побрившись, вышел из ванной комнаты и направился в гардеробную. Надевая «Патеки», подумал, что почти привык к ним. Не будь «Лангов» наверное носил бы чаще.
Выбрал к ним классический серый костюм с фиолетовой сорочкой и внезапно решил вместо галстука сегодня надеть шейный платок. Дерзко и стильно, — пусть «дизайнер» поймёт, как должен одеваться бизнесмен, чтобы показать партнёру надёжность его вложений и дать намёк на креативность.
Поцеловав непривычно притихшую жену, вышел из дома. Шолов всё ещё не вернулся, пришлось самому садиться за руль. Чтобы быть свободным в обед, завернул в полицейский участок перед офисом. И, встретившись со знакомым Вити, протянул руку:
— Золотов. Я по поводу часов.
— Ждём вас, — заулыбался мужчина средних лет с подтянутой фигурой и военной выправкой. — Ваш «дизайнер» такой цирк с конями тут устроил. Ребята развлекаются…
— Не удивлён, — буркнул я.
В ожидании, пока подготовят документы и приведут арестованного, достал планшет, — я оставил Асе свой ноут, чтобы она доделала нюансы, — ещё раз перепроверил договор. Вроде можно представить его адвокату господина Ямагути для предварительного ознакомления. Конечно, потом последуют правки от них.
Когда привели Бориса, тот головы не поднимал. Слушал молча, со всем соглашался. Я лишь кривился: смысла оправдываться нет, когда за дело берётся Виктор. У друга настоящий талант находить неопровержимые доказательства. Даже в таком скользком деле как шантаж. Дизайнер готовился сесть, но ещё не смирился с этим.
— Часы не вымогал, — упрямо твердил он. — Мне их подарили
Я же, отключив свой гаджет, задумчиво осматривал вещи задержанного: планшет, часы, каталоги…
— Позволите вызвать вашу жену для дачи показаний? — осторожно уточнил следователь.
Я приподнял брови:
— Конечно. — Вале достаточно подтвердить, что Борис попросил у неё “Ланги”, остальное за Виктором. — Могу я получить часы?
— Ну… — замялся полицейский. — К сожалению нет, это улика. Вы получите часы сразу, как закроем дело.
Я решительно поднялся: это будет совсем скоро. Да, теперь в моей жизни всё станет так же просто и понятно, как раньше. Дело за малым: повторить тест ДНК и заключить договор с японцами.
Зазвонил сотовый. Извинившись, я ответил Шолову:
— Я в полицейском участке.
— А ваш сотрудник в реанимации, — сухо сообщил мне женский глос. — Произошла авария. Вы сможете подъехать?
Глава 29
Ася
Ася
Отпускать Николашу от себя было сложно, но работа уже ждала меня. Сегодня прилетает господин Ямагути, и мне необходимо закончить перевод договора. Леонид Григорьевич рассчитывает на меня, и подводить его доверие я не собиралась. С тяжелым вздохом, улыбнулась сыну, поцеловала его в пухлые щечки и передала Зинаиде. Она заметила:
— Погода хорошая, мы пойдем пару часиков на улице погуляем.
Я невольно посмотрела в окно: солнышко светит, ветки деревьев не шевелились, — ветра нет. Мне самой захотелось взять Николашу и прогуляться с ним на коляске по аллее. Ведь это так естественно, так правильно!
В такие минуты я чувствовала себя ужасной матерью! Сын меня не видит совершенно! Я целыми днями с бумажками. Зинаида занимается всем сама: купает малыша, гуляет с ним и на улице и дома возится целыми днями, даже обрабатывает пупок и следит за состоянием кожи. Я лишь кормлю его. Непрошеные слезы брызнули из глаз.
— Асенька, ну что ты?
Зинаида мягко обняла меня за плечо.
— Брось плакать, еще молоко перегорит, и Никалашу напугаешь. Смотри, он уже скривился. Настроение мамочки чувствует!
Я опустила взгляд на сына. Он действительно кривил свой носик и хмурил бровки, словно собираясь громко разрыдаться.
Материнский инстинкт победил надвигающуюся истерику, и я стала целовать своему красавчику щечки.
Николаша заулыбался, гордо демонстрируя беззубый рот.
— Ну, все мы пошли одеваться. А ты, Асенька, работай и не волнуйся.
Я коротко кивнула. Действительно пора заняться делом. Чем быстрее мы подпишем договор, тем быстрее я получу свои деньги и смогу насладиться материнством.
Фантазии о том, как я сама пеленаю сына, играю с ним, гуляю с коляской на улице и купаю перед сном, грели мое сердце и придавали энтузиазма.
Листки бумаг шуршали, мои пальцы летали по клавиатуре. Я оторвалась лишь на миг — помахала рукой Зинаиде, когда та уходила с Николашей на прогулку.
Следующий час выпал из жизни. Я печатала и перечитывала блоки, делала пометки и вносила свои предложения для Леонида Григорьева. Мелодия звонка застала меня врасплох. Еще больше я заволновалась, увидев мамин номер. Я все оттягивала разговор с родными. Невозможно не понимать, что они будут волноваться, а сказать правду духа не хватит.