Мой дорогой дневник
Шрифт:
– Извини, к нам так редко приезжают люди с севера.
Немного помолчав, она вдруг предложила:
– Хочешь, пойдем ночевать к нам?
Я даже не нашла слов. Что сказать девушке, которую ты знаешь всего полчаса?
– Ты не думай, я не навязываюсь. Бабушка беспокоится. На новом месте всегда бывает не по себе, а в таком доме особенно…
– А что
– Ой. – Анила закрыла ладонями рот. – Бабушка меня убьет, если я расскажу.
– Волосы мои трогала?
– Да, – не понимая, к чему я веду, согласилась Анила.
– Из одной чашки со мной ела? Хлеб, то есть чапати, со мной преломила? – наступала я, и, получив на каждый вопрос ее смущенное «д-да», продолжила: – Значит, по законам севера ты считаешься моей сестрой. А какие секреты могут быть у сестер?
– Сестры? – недоверчиво спросила Анила, но тут же брови на ее живом лице взлетели вверх. Я поняла, что могла не лукавить, новоиспеченной сестре самой хотелось рассказать то, из-за чего ее непременно убьет бабушка.
– В этом доме умирают все незамужние девушки! Он проклят! – громким шепотом возвестила она. С такой интонацией у нас дети рассказывают о черной-черной комнате.
Увидев, что я скептически улыбаюсь, Анила нахмурилась.
– И не смотри так, словно я выдумываю. Они умирали на самом деле. Правда, это произошло давно, еще в прошлом веке. Бабушке как раз исполнилось десять, когда накануне свадьбы погибла старшая дочь Сунила Кханны. Ее звали Лаванья. Бабушка говорит, что красивее девушки она никогда не видела. Соседи до сих пор не понимают, что заставило ее убить себя, ведь жених был богат и хорош собой.
– Она наложила на себя руки?
– Да, вышла во двор, вылила на себя керосин и подожгла. А через год умерла ее младшая сестра Каришма. И тоже накануне свадьбы. Ее задушил собственный жених. Он потом пошел и утопился в Индраяни.
– Страсти какие!
– А когда Сунил Кханна покинул проклятый дом, в нем поселились беженцы из Пакистана, и их дочь Делиша тоже умерла…
– И тоже накануне свадьбы?
– Да. Точно. Почему ты улыбаешься?
– Потому что мне ничего не грозит. Я же не собираюсь замуж. А в твоих историях беда случалась лишь с невестами.
– А вдруг ты будешь первой, кто погибнет не невестой?
– И тебе не страшно сидеть в темноте с потенциальной жертвой?
Ночь подкралась незаметно, и только свет из кухни разгонял мрак на веранде.
– Вообще-то страшновато. Особенно сейчас, когда так пасмурно, что не видно ни звезд, ни луны…
– А вода в бассейне кажется черной-пречерной… – Я протянула руки вперед и словно зомби пошевелила пальцами.
«Сестра» взвизгнула и бросила в меня подушку. Ответ не задержался.
Классно и в Индии встретить любителя подушечных боев! Мы оторвались и вскоре обессиленные лежали на полу спальни среди разбросанных вещей.
– Ну, я пошла домой, – отдышавшись, произнесла Анила. – Если что – зови. Главное, не вздумай выходить замуж.
– Как только соберусь, сразу сообщу тебе, – успокоила я ее.
– И тогда я начну плести погребальные гирлянды.
Утром меня разбудил папа. Его по случаю приезда дочери отпустили на целый день, и мы собрались в поход по магазинам.
– Я думал, сходим в музей раджи Келкара. – Папа озадаченно почесал короткостриженый затылок. – Посмотрели бы на коллекцию гончарных изделий. Многим из них больше двух тысяч лет.
Он пытается соблазнить меня осколками прошлого?
– Пап, ты предлагаешь юной девушке посмотреть на глиняные черепки, когда ее манят витрины супермаркетов?
Папа вздохнул. Он и с мамой-то не любит ходить по магазинам, а тут я. Мама осталась дома с моим четырнадцатилетним братом и сменит меня на посту в Пуне лишь в сентябре. Я думаю, к тому времени папа отойдет от моего шопинга.
– Ну, пожалуйста! – Я повисла на его крепкой шее. – Мне совсем нечего носить.
– А чьи чемоданы весили так, словно в них упаковали по слону? Неужели книжки с собой привезла?
– Хочу такую же яркую одежду, как у Анилы, – призналась я, потупив взор.
– Уже познакомилась с соседкой? – улыбнулся отец. – И как она?
– Мастер метания подушек.
– Вижу. – Папа кивнул в сторону холодильника, на котором лежала незамеченная мною диванная подушка.
– И большая болтушка. Я столько всего узнала!
– Я уверен, что прежде всего ты выведала, где находятся магазины.
– И пытать не пришлось!
«Феникс Маркет Сити» хоть и уступал по размаху магазинам Китая, брал местным колоритом: пальмы и живые цветы, сияющие витрины и запах специй, который витал не только на улицах, но и в кондиционируемых помещениях.
– «Старбакс»!
От радости, что встретила любимую сеть кафе, я крикнула так громко, что заставила обернуться почти всех посетителей.
– Ильсиюша, – начал папа, отхлебнув кофе из зеленого стаканчика со стилизованным изображением сирены. Мой пульс тут же перевалил за сто. Так всегда. Стоит родителям назвать меня Ильсиюшей – жди не очень приятных вестей. Я оказалась права. – Я уезжаю с командой Гиви на сборы и взять тебя с собой не могу. Не сердись. Гиви получил травму, и больше ехать некому.
Тренер по классической борьбе из Грузии прибыл в Индию со своим многочисленным семейством, не зная ни слова ни по-английски, ни по-русски, и все с интересом наблюдали, как он освоится, так как даже с папой общался на пальцах.