Мой город 6. История Марьи и ее путешествие во времени и пространстве

Боррони Дмитрий Георгиевич

– Что Вы имеете в виду?

– Если бы этот мир был бы идеален, то идеальный мир был бы той пятой в мире идеальной не идеальности которой был бы по своей сути неидеальным.

– Я не понимаю. Вы что имеете в виду что если бы все было идеально, то я потеряла бы ноги, так же как я их потеряла тогда, несколько лет тому назад?

– Я этого не говорила.

–тогда что?

– Я скажу так. – начала Софья Николаевна. – Человек по своей природе неидеален. Он болен, и потому его идеал скрыт в его фантазии. – затем она предположила. – Согласитесь, ведь у Вас, наверное, тоже есть идеальное неидеальное идеальство. – затем она предположила. – Ведь Вы тоже неидеальны, и иногда, наверное, Вы говорите кому-то об этом. – затем

она поинтересовалась. – У Вас есть друзья или подруги, которым вы говорите о своих горестях и несчастьях? Та, кому Вы изливаете свою душу.

– Есть.

– Кто она?

– Ее зовут Лика.

– Кто она, Лика? Расскажите о ней подробнее.

– Зачем?

– Может быть и она станет работать в нашем центре.

– Вы хотите знать о Лике?

– Да. Хочу.

– Что же, извольте. – тут я начала свой рассказ. – Лика – моя близкая подруга. Можно сказать, что она моя немезида, а я ее.

–то есть Вы заклятые подруги.

Я подтвердила:

– Именно.

– Что же, продолжайте.

Я продолжила:

– Она мне помогает, поддерживает если не во всем, то во многом.

– В чем же она Вас поддерживает?

– В моих начинаниях.

–то есть это ее идея вашей работа в центре?

– Она сказала мне оду вещь.

– Какую вещь?

– Она сказала мне, что я должна помочь этим детям. Кто поможет им, кто если не я. Я пойму их и направлю по пути, который приведет к исцелению.

На секунду задумавшись, Софья Николаевна сказала:

– У Вас мудрая подруга. – затем поинтересовалась. – Где она? Я бы хотела с ней познакомиться.

– Ее нет. – ответила я, и пояснила. – Она гуляет с Моей дочкой.

– Дочкой? – удивилась Софья Николаевна. – У Вас есть ребенок?

– А что такова? Почему Вы удивляетесь? – затем я предположила. – Знаю. Я же инвалид. Инвалид без ног. А кто захочет переспать с той, у кого нет ног? – я сделала настороженную паузу, и вопросила. – Я права? Вижу, что так оно и есть. – затем я добавила. Но не волнуйтесь – небрежно бросила я. Мой ребенок Вам не помешает, и он не будет ходить в Ваш центр.

– Почему?

– Ведь он для богатых. – бросила я злобно, – Не для таких, как мы, нищих. – затем я добавила. – Именно, нищих. Для нас ничего в этом мире нет, только для богатых. А для нас, – я сделала долгую понимающею паузу, и добавила. – могила и то денег стоит, а о жизни инвалида что говорить?

Софья Николаевна долго молчала. Она понимала, что Марья по своей логике права; в этом мире нет жизни инвалидам, только прозябанием и долгим молчанием сидя у окна и смотря в него на стоящие вблизи деревьев, и их тихим шелестом листьев.

– Может быть Вы правы Марья. – Тяжело вздохнув ответила Софья Николаевна, и добавила. – Может быть Вы и правы.

– Да. – тихо ответила я. – Я права. – И тяжело вздохнув словно уныло подчеркнув, что то, что я сказала про инвалидов правда, добавила. – Инвалидом жить в России – это значит не жить вовсе.

Софья Николаевна подошла ко мне, и подобрав подол платье, села на корточки и посмотрев на меня и с грустинкой сказала:

– Вот я и говорю, этот мир неидеальный. Если бы он был идеальным, то идеальное неидеальное идеальство было противоречило бы своей же идеальной формулы, постоянство идеального мира.

– Вы совершено правы. – согласилась я. – Идеальное неидеальное идеальство этого мира относиться ко многому, в том числе и к нам, инвалидам.

– Что ж, – сказала Софья Николаевна. – я вижу, что Вы будите хорошем воспитателем и психологом детей-инвалидах, с которыми Вы будете работать. – затем она смотря на меня прямым взглядом, поинтересовалась. – Ведь Вы же не передумали? Ни так ли?

– Нет, – тихо ответила я, и глубоко вздохнув, добавила. – я не передумала.

– Хорошо. – тихо ответила Софья Николаевна. – Я рада что Вы будете работать воспитателем. – Она встала на ноги, и

посмотрев на наручные часы, сказала. – Мне пора. – затем она спросила. – Вам что-нибудь надо?

– Нет. – тихо ответила я. – У меня все есть.

Софья Николаевна попрощавшись со мной, ушла оставив меня одну на один с моими горестями и проблемами. Я рада что наконец у меня появится работа, и стану общаться хоть с кем-то кроме Лики, и моей дочери, которая все еще нуждалась в моей материнской заботе.

А вот и она, плачет. Лик подошла ко мне и сказала, что только что пришла с прогулки домой. Затем она поинтересовалась:

– У нас кто-нибудь был?

– Да. – ответила я. – У нас в гостях была Софья Николаевна.

Лика предположила:

– Это мать Павла?

– Она. А Вы откуда знаете?

Лика призналась:

– Я встретила на прогулке Павла. Когда он узнал кто я, он сообщил мне, что его матушка Софья Николаевна приехала из Куршавеля, и отправилась в гости к Вам Марья.

Я заинтересованно поинтересовалась:

– Вы видели Павла? Ну и как он Вам, понравился?

– Этот человек ни тот, за кого себя выдает.

– Кто же он?

– Он человек расчетлив и целеустремленный человек. Сам себе на уме. Впрочем, и его отец Петр тоже не лучше.

– Объясните.

Лика объяснила мне что она имеет в виду. Впрочем, это объяснение было ни так необъективно как могло бы показаться на самом деле. И неважно, что Лика видела Павла в прошлом. Все дело в том, что по мнению Лики Павел, как и его отец был обычным лгуном. Он не верил в то, что говорил накануне. Ему важно было лишь только одно это деньги. И непросто деньги, а иностранная валюта. Валюта. Доллар, Евро и Фунт-стерлинг. Кому какая валюта по душе. Лика сказала мне, что этот центр лишь простая ширма для отмывания денежных средств. В доказательства этой теории она предъявила мне неоспоримые доказательства в напечатанных и распечатанных на принтере документов. Документов в которых было написано, что центр финансируется пожертвованиями граждан неравнодушных к детям-инвалидам. Но в другом пункте было напечатано, что этот центр будет работать с детьми-инвалидами тех граждан РФ и за рубежа, которые смогут оплатить их прибывание в этом инвалидном доме детей инвалидов. Какая мать Вашу чушь. Центр, который основан на пожертвеннее граждан, тем не менее должен принимать людей, которые могут дать центру деньги за прибывания в нем граждан РФ и за рубежом богатых членов этого общество. Смешно. Богатых членов общества. Одномандатных кандидатов в президиум РФ и его зарубежного аналога. Эти слова просто смешны, а может быть и нет. В России эти два слова летит по воздуху высоко в небе, а за рубежом эти слова заменены, и лишь в российском переводе слова, одномандатный и член имеет неопределенное значение, но в то же время их единое целое значение человеческой сущности. Вот в российском правительстве и сидят одномандатные члены общества. То есть неполноценные люди, от которых зависит будущее России и наше будущее каждого человека, в частности. Президент России В. В. Путин, член общество неполноценных членов общество, в прямом эфире всех обложил матерщиной, и хоть бы что. Переводчик так и не смог перевести эти слова, так как он европеец, а Русский сказал: ну и что, матерщина. Я переведу любую матерщину. Ведь матерщина – это русский язык. Родной русский язык.

Как можно понять, что в центре инвалидов будет функционировать членами этого органичного общества богатых членов этого общества, и в то же время на помертвения, в частности. На этот вопрос ответить однозначно нельзя. Даже русский человек не может ответить на этот вопрос. Только высказать свое мнение, которое будет истиной этого человека и граждан России, в частности.

Это и я сама понимала. Нельзя работать на пожертвование граждан и в то же время содержать центр инвалидов за счет богатеньких членов этого общество. Я поинтересовалась: