Мой горячий сосед снизу

Лартер Элли

— Ты что, познакомился и спишь со мной, чтобы научиться лучше контактировать с дочерью? — шутит она, когда в один из вечеров мы снова встречаемся в ее квартире, и я в ответ быстро притягиваю ее к себе за талию:

— Ну конечно, а ты как думала? Я использую тебя в корыстных целях. С тобой выгодно дружить: ты даешь ценные советы по общению с дочерью и делаешь классные кофе и минеты.

— Фу, — Саша со смехом морщится. Видимо, ее смутили слова «дочь» и «минет» в одном предложении. Ну, что поделать. Советы она и вправду дает ценные. Я всегда любил и люблю Милу, и она тоже любит меня, но с Сашиной легкой руки я и вовсе становлюсь в глазах дочери настоящим героем. Особенно это важно сейчас, когда, я уверен, Кристина наверняка настраивает Милу против меня.

Август постепенно катится к закату. Жара уже давно спала, Питер готовится снова стать серым и холодным до следующего лета. И чем ближе начало учебного года — тем взволнованнее становится Саша.

— Время пролетело так быстро, — говорит она.

Время пролетело — а она так и не приняла никакого решения. Мы не расстались, но и не начали по-настоящему встречаться. Так, дружим да спим вместе. А ей вот-вот предстоит снова встретиться с Кристиной.

— Ты ей ничем не обязана, — напоминаю я, но у нее совсем другая логика, другое понимание ситуации, другие приколы в голове. Несколько раз она пытается объяснить мне «неэтичность» нашего поведения, но все равно все это заканчивается сексом.

Я не очень понимаю ее, но стараюсь принять. Мне все еще кажется: если что пойдет не так — мы просто разбежимся и не будем больше портить друг другу жизнь. А пока у нас еще есть несколько дней, чтобы вдоволь назаниматься сексом, нагуляться по городу и не думать о плохом.

18 глава. Саша

Ложиться под него с каждым днем становится все сложнее. Он ведет себя нежно, и заботливо, и внимательно, но время от времени делает то, что делают только тогда, когда между людьми нет настоящей близости, когда все, что кажется зарождающимися отношениями — просто пшик.

Он может запросто уйти после секса, чмокнув на прощание в щеку и пробормотав что-то вроде «завтра повторим».

Он может пропасть на пару дней, не брать трубку и не открывать дверь, а потом появиться как ни в чем не бывало и заявить, что у него «были дела». Какие дела? Почему мне нельзя знать о них?

Он может трахать меня во всех удобных и неудобных местах моей квартиры, но до сих пор не пустил в свою… Почему? Неужели для него все еще важно сохранять образ одинокого мачо и не показывать мне семейные фотографии и игрушки дочери? Ведь я уже знаю про Милу и Кристину.

И самое обидное — он может слушать меня долго, внимательно, вдумчиво, но стоит мне заикнуться о том, что в наших странных недоотношениях нужно что-то менять, как он затыкает меня поцелуем…

К концу августа даже секс становится каким-то механическим. Словно мы проскочили стадию некой близости и вернулись к тому, с чего начинали наше знакомство. Мое тело все еще до безумия хочет его — а вот разум противится этой странной связи.

Я что, влюбилась?

Может, и вправду лучше поставить во всем этом безумии точку?

Олег наверняка не расстроится.

Тридцать первого августа мы не видимся.

Первого сентября я отправляюсь на торжественную линейку, посвященную началу учебного года.

— Саша! Саша! Александра Вадимовна! — окликает меня директриса, и я улыбаюсь, разворачиваясь на шпильках и почти сталкиваясь со своей начальницей лицом к лицу:

— Здравствуйте, Анастасия Николаевна! Рада видеть вас!

— И я тебя тоже! Ты так похорошела за лето… Щечки розовые! Ездила куда-нибудь отдыхать?

— Ох, нет… Даже напротив: была дома, делала ремонт.

— Ты переехала, как и планировала? — Анастасия Николаевна явно довольна: чем ближе я живу — тем удобнее.

— Да, теперь мне до школы всего две станции метро, — говорю я.

— Здорово, Александра, поздравляю! — отвечает она с улыбкой. — С соседями подружилась?

Я неожиданно закашливаюсь, а потом принимаюсь кивать головой как заведенная, потому что именно в этот момент вижу подходящих к школе Кристину, Олега и Милу, крепко вцепившуюся правой ладошкой в ладонь матери, а левой — в ладонь отца:

— Да-да, соседи просто замечательные!

Директриса оборачивается, пытаясь понять, куда я смотрю:

— О, твои ребята начинают подходить… Ну что же, иди встречай их, не буду тебе мешать.

— Спасибо, Анастасия Николаевна! — говорю я. Директриса отходит в сторону, и в это же время Мила, увидев меня, вырывает обе ладони из родительских рук и бросается навстречу. Я присаживаюсь на корточки, чтобы ласково обнять свою ученицу: — Здравствуй, солнышко.

— Здравствуйте, Александра Вадимовна! Я скучала по вам!

— И я по тебе тоже, — заверяю я девочку. В этот момент подходят улыбающаяся Кристина и явно ошарашенный Олег.

— Как же приятно вернуться в школу! — сразу заявляет Кристина. Теперь, после всех рассказов Олега, ее тон кажется мне фальшивым, а радость — наигранной. — Знакомьтесь, дорогая Александра Вадимовна: это Олег Викторович, отец Милы. Он решил, что теперь хочет принимать более активное участие в воспитании дочери…

Ага, хмыкаю я мысленно. Олег просто решил не поддаваться больше на твои уловки, а еще… а еще он просто не мог не прийти.

Я протягиваю Олегу руку, и он крепко пожимает мою ладонь. До боли, до истомы, до жара в животе знакомые запахи муската и кардамона щекочут ноздри. Мне кажется, что я краснею, и мой вид выдает меня с потрохами.

— Приятно познакомиться, Александра Вадимовна, — говорит Олег своим низким бархатистым голосом, но я, к счастью, не успеваю ответить: сзади на меня налетают Максим и Ваня, а еще через сорок секунд я оказываюсь окружена целым десятком ребятишек, которые соскучились по мне за три месяца летних каникул.