Мой хозяин-2
Шрифт:
Вандор обернулся ко мне и знаком подозвал. Я тут же подошла и встала рядом.
— Это Милана, мам, — взяв меня за руку, сказал он. — Я хочу… хочу, чтобы ты знала. У тебя скоро будет внук… или внучка.
Она тут же уставилась на меня, открыто посмотрела в лицо, чуть смущённо улыбнулась.
— Можно я тебя обниму? — услышала я её мелодичный, сейчас немного дрожащий голос, и тут же с готовностью ответила такой же несмелой улыбкой.
Она прижала меня к себе, и я почувствовала, как колотится у неё сердце. Тут же обняла её в ответ и шепнула:
— У Вас прекрасный
Почувствовала её неровный выдох, объятья её стали ещё крепче.
— Александра, — сказала она. — Меня зовут Александра. Но ты можешь звать меня просто Сашей.
Отстранившись, я снова всхлипнула. Она тоже. Обе мы были зарёванные и со стороны выглядели, должно быть, нелепо, потому что Вандор, поспешив воспользоваться входящим вызовом, тут же отошёл от нас на несколько метров. Честно сказать, он и сам был какой-то… взъерошенный, непривычно взволнованный, пусть и пытался сохранять спокойствие. Не знаю, сколько он не видел свою маму, сколько не общался с ней, но что-то подсказывало мне, что долго. Очевидно, визит этот и его выбил из колеи…
— Вандор очень скучает по Вам, — тихо сказала я, дотронувшись до руки женщины. — Очень. Даже если он не показывал Вам это…
Она вскинула голову и буквально впилась жадным взглядом в моё лицо.
— Мне казалось, он ненавидит меня… За то, что у меня семья, а с ним…
— Это неправда, — поспешила заверить я её. — Он очень Вас любит. Может быть, пытается сохранять дистанцию, но на самом деле…
С лестницы послышались шаги, и буквально в следующую секунду перед нами возникла та самая девушка, что открыла нам дверь. Быстро и громко сказав что-то Александре, она, словно праздничный фейерверк, помчалась к входной двери. Александра лишь улыбнулась ей вслед и качнула головой.
— Марике семнадцать, — пояснила она. — Сущий ребёнок…
Я обернулась ей вслед. Значит, сестра Вандора… Так вот оно что. Уголков моих губ невольно коснулась улыбка. Переживает…. Надо же! Старший брат!
В аэропорт ехали молча. После визита в дом матери, Вандор не проронил ни слова, я понимала, что первым он не заговорит. Слишком… Это для него слишком. И этот визит… Ведь в том числе и из-за меня он случился. Но почему? Почему это для него стало таким важным? Ведь и раньше было важным, но решился он только теперь.
— Мы с твоей матерью похожи, — заметила я, когда мы уже подъезжали к аэропорту. — Глаза, волосы… — Я посмотрела на него прямо, не скрываясь. — Ты поэтому меня выбрал?
Некоторое время он молчал, и я уже думала было, что молчанием дело и закончится, но Вандор всё же ответил:
— Вы обе очень красивые, Милана. Красивые по-своему. Возможно, на первый взгляд может показаться, что в вас много общего, но нет. Когда-нибудь, ты это поймешь.
— Когда-нибудь? — спросила я с лёгким нажимом. — Так ты…
— В последнее время я очень много думал, — признался он. — Много лет я был зол на мать за то, что её не было в моей жизни, но потом… Ты многое помогла мне понять, и я тебе за это благодарен.
— Я? — Честно говоря, слова его меня удивили.
— Да, — ответил он коротко. — Только не спрашивай сейчас ни о чём.
На некоторое время мы замолчали, но, спустя несколько минут я всё-таки не выдержала.
— И все-таки… Можно ещё один вопрос?
Машина остановилась на парковке у аэропорта, и Вандор отстегнул вначале свой, а потом и мой ремни безопасности. Откинулся на спинку сиденья, потер переносицу и только потом сказал:
— Ну давай.
— Откуда у тебя такое имя? — спросила я с улыбкой. — Отец Александр, мама — Александра…
Внезапно он усмехнулся, искоса посмотрел на меня, положил ладонь мне на коленку и сжал.
— У моего отца было два папы. Родной умер, когда отцу не было и пяти, и воспитал его приёмный. В итоге, когда я появился на свет, батя не смог определиться — Ванькой меня назвать или Фёдором, — в уголке губ его заиграла усмешка. — Вот и вышло, что вышло.
Я округлила глаза и уставилась на него с недоверием.
— Стоп! — воскликнула я, смеясь. — То есть Вандор — это…
— Ваня и Фёдор, — подтвердил он, потом сгрёб меня и поцеловал в губы. — Только никому не говори. Это тайна.
Ладонь его прошлась по моим волосам, губы снова накрыли рот. Я выдохнула и обвила его за шею.
— Никому, — шепнула я горячо и страстно. — Обещаю. Это наш страшный секрет.
Он вновь усмехнулся, и уже в следующий миг язык его скользнул мне в рот — влажно и жарко, так, как мне нравилось, так, как умел целовать меня лишь он один.
=15.
На этот раз мы расположились в удобных креслах салона бизнес-класса. Комфорт и качество обслуживания были намного лучше, чем во время нашего перелёта в Италию. Оно не удивительно — билеты обошлись мне в хорошую сумму, но это меня не волновало. На то они и деньги.
Милана с интересом смотрела в иллюминатор, я же наблюдал за ней. Всё в ней вызывало живой интерес: и вид удаляющейся Сицилии, и уже скрытые сумерками ватные облака в тот момент, когда мы, набрав высоту, взяли курс на Москву. Вышколенная стюардесса принесла нам напитки — крепкий кофе с коньяком для меня, чай Артуру и капучино с лёгкой пенкой для моей… для моей жены, чёрт возьми! Протянув руку, я убрал пенку с её верхней губы и невольно усмехнулся. Милая. Я ведь действительно выбрал её для отца лишь потому, что она похожа на мою мать. Но Милана этого никогда не узнает. Отец так и не смог избавиться от своей странной тяги… Но это уже не имеет никакого значения. Мила совершенно другая. И я не врал ей, когда говорил об этом. Да, пусть внешне они с моей матерью схожи, но только на первый взгляд. Две разные женщины, две разные жизни, две разные судьбы. И я сделаю всё, чтобы моя женщина — моя жена и мои дети были счастливы со мной, чтобы они не знали горечи, обид и разочарований, тех самых, что из-за прихоти отца пришлось пережить мне самому.
— О чём думаешь? — спросила Милана, посмотрев на меня. Сделала новый глоток кофе и отставила пустую чашку в сторону. Придвинулась ближе, так, что я ощутил лёгкое прикосновение её плеча к своему.
— Да так… — уклончиво отозвался я и, положив руку ей на плечо, прижал к себе. Она тут же привалилась ко мне, склонила голову.
— Устала? — Я глянул на часы. За иллюминатором было уже темно, облака приобрели черничный оттенок, словно бы их тоже раскрасила ночь.
— Угу, — призналась Мила и устроилась удобнее. — Можно я немного посплю?