Мой ласковый зверь
Шрифт:
– Он пунктуальный. Забыл? Но больше всего переживала Инна. Ранил ее очень сильно.
– А вот с малышнёй сам разберусь.
– Богдан, какой ты смешной. Она уже взрослая. Исполнилось восемнадцать лет. Больше в игрушки точно не играет, – готовила она омлет, тогда даже усмехнулся.
– Для меня всё равно останется конопатой мелюзгой. Помнишь сколько мы задачек вместе решали? А еще вечно меняли ее драные колготки, – рассуждал я вслух, садясь за стол. Раньше много времени проводили в этом доме. Особенно после того, как наши родители
– А потом мой сводный брат подался в бизнес и позабросил племянницу.
– Не осуждай ладно? Ну да пропадал три года. Не катастрофа же случилась, – меня мучила жажда, всё не мог ее утолить. Эти тренировки реально изматывают.
– Богдан, ну она страдала. Вы же с ней связаны духовно, – стала она нарезать салат, и тогда я погрузился в прошлое.
– Да, я больше всех обожаю эту девочку. И всё руки чесались набить морду тому ублюдку, отправившего тебя на аборт. Вот же козел. Почему тогда меня остановила?
– Боялась за его жизнь. Богдан, я любила его. А наш суровый отец упрекал, – поддержала она беседу.
– Путаешь некие детали. Отчим, вообще-то. Ну да наши предки поженились и мы жили в течение десяти лет вместе. Но всё же не стоит забывать, – напомнил сестрице.
– Ох, ворчливым каким стал.
– Ладно, меня скучно обсуждать. Что нашей мартышке подарили?
– Автомобиль.
– Чего? Вы мозгами пробовали шевелить? У нее прав нет, – возмущался я до ужаса, ведь искренне переживал. Носился в детстве с пеленками. Те тяжелые времена не прогнать из памяти. Когда сводная сестра случайно залетела, варвар отчим готов был ее выставить за дверь. Тогда я вмешался, и строго-настрого запретил делать прерывание беременности. И после рождения малышка находилась со мной. И пока Нелька отходила от депрессии, возился с колясками, проявляя всю заботу.
– Научится. Они молодежь всё схватывают на лету.
– Я ей по заднице дам. Она руль даже в руках ни разу не держала, – не успел я это произнести на кухне показался сонный заяц в очень откровенной пижаме. Её короткие шорты слишком сильно провоцировали. А топ, через который просвечивалась грудь, реально вывел из равновесия.
– Доброе утро. Меня обсуждаете? – произнесла нахалка Инна, тогда чуть не подавился водой.
– Умылась? Мы сейчас завтракать будем. Богдан, с тобой всё нормально? – обратилась сестра.
– Да, устал. Работаю как собака. Вижу хулиганка от рук отбилась? Глянь в трусах почти разгуливает.
– Тоже не в восторге от её одеяния. Инн, ну неприлично же, – сделала она ей замечание.
– Халат потеряла. Только не загрызите, – присела она за стол, глядел на нее, удивлялся насколько повзрослела. Вовремя скрылась из виду, а я произвольно бросил взгляд на ее короткие шорты.
– Ругаюсь с ней всё без толку.
– Я вам не позволю девочку мою обижать! Молодая, неопытная, надо просто по-человечески объяснить, что так нельзя одеваться, – сделал бутерброд, и наша проныра соизволила
– Заставляете голодать, – фыркнула светловолосая поганка.
– Уплетай сэндвичи. Давай, только попробуй сесть на диету, – заботился об этой бесшабашной девахе.
–А потом я в джинсы не влезу! – доказывала мне Инна.
– Ох, болтуны. Богдан, надолго к нам?
– Через неделю уеду. Там важная конференция с партнерами, – не успел я налить чай, наша девочка нахмурилась.
– Опять меня бросаешь?
– Что за истерики, малая?
– Спасибо, не голодна, – бросила она салфетку на стол, тогда остался с сестрой наедине.
– Она же тоскует понимаешь, Богдан?
– Сейчас поговорю с ней, – устремился в сад, где висели качели. Наша светловолосая мартышка сидела там, шмыгав носом.
– Кто тут у нас обижается? Разве можно так себя вести?
– Обещал остаться!
– Я проведу с тобой семь дней. Этого мало?
– Хочу больше! Мне так плохо без тебя, – обняла, показывая свое заплаканное лицо.
– Ну же вытри слезы. Вернусь к Новогодним праздникам!
– Предатель, говорил, что мы никогда не расстанемся.
– Иннка, клянусь если не прекратишь рыдать, то ударю ремнем. Запомню дороже тебя нет никого. Сам убаюкивал в детстве! Не хнычь, – нежно поцеловал ее в лоб, и тогда объявилась сестра.
– Помирились? Ох, когда ругаетесь так переживаю. Гляньте какая чудесная осень за окном. Листопад. Сплошное умиротворение, – присоединилась к нам. А я обнимал нашу рыдающую мартышку. Вроде немного успокоилась…
А вечером эта настырная вздумала опробовать свой автомобиль.
– Нос решила разбить? И не вздумай подходить к машине.
– Ну, Богдан! Я ж с детства мечтаю водить.
– Там дождь, Инн. Знаешь сколько уродцев на дороге.
– Боишься за меня? Научи, – заулыбалась, разве мог ей отказать. Накинул куртку, и повел на дождливую улицу. – Бегом, а то вымокнешь.
– Мне за руль можно?
– Ага разбежалась. Я сяду, а ты рядом, – захлопнул дверцу, и только попробовал ее завести, вымолвила.
– А можно мне попробовать?
– Попрошайка, ну давай, устраивайся на моих коленях, – позвал к себя эту смущенную проказницу, и едва она оказалась в моих объятиях, испытал заветное спокойствие.
– Как здорово! Мы едем вместе! – гоготала она.
– Так будь серьезной. И слушай меня внимательно! – старался сосредоточиться, а она начала ерзать, от чего в штанах становилось тесно. – Хватит тереться об меня.
– Лютый монстр.
– Нарочно отвлекаешься? – на миг поглядел в ее серые глаза, отмечая насколько она преобразилась. Уже не являлась сопливой малявкой.
– Не сердись. Просто соскучилась. Хочется поболтать.
– Сдавать на вождение, это не шутка, Инн!
– Сердитый зверь, который ласковый только со мной, – подлизывалась, повернув свое лицо.