Мой любимый Напарник
Шрифт:
Чтобы сбежать от чужого внимания, я юркнула из комнаты быстрее всех. А потом и вовсе выскочила на улицу.
Солнце действительно палило нещадно, и от грязно-серых зданий шел противный запах перегретого металла. Если бы восстановительные нанороботы в моем теле не заботились об усиленном охлаждении, я бы, наверное, сварилась в своем закрытом военном костюме и с покрытием на лице.
К несчастью, позади послышались шаги, и я разочарованно выдохнула. Сейчас даже Рину видеть не хотелось. Но когда полился уже успевший надоесть голос, я поняла,
– Юлия! Вы так бледны! Может… вам тяжело переносить здешний климат…
Я закатила глаза и едва не застонала от раздражения.
– Стивен Фарелло, ты реально такой… неумный или прикидываешься?
Кажется, я набралась у Рины острых словечек и пополнила ими свой словесный арсенал.
Парень, остановившийся рядом, смутился и уставился на меня своими большими карими глазами. Длинные ресницы были завитыми и густыми. Надеюсь, он их не наращивал?
– Простите, я не понимаю… - промямлил Стивен, но я довольно жёстко прервала его.
– Я солдат, а не кисейная барышня! Прекрати уже вести себя со мной неподобающим образом! Или тебе доказать, что я тот еще мужик, а?
Угрожающе надвинулась на него, но парень, надо отдать ему должное, с места даже не сдвинулся.
– Простите… – проговорил он неожиданно спокойным голосом. – Не подумал. Привык заботиться о женщинах с особенной самоотверженностью...
— Вот и заботься о… своих женщинах. А меня в это не впутывай! Мы коллеги, если уж ты примкнул к нашему отряду. Требую уважения к себе, как к старшему товарищу по оружию!
Стивен коротко кивнул, признавая мою правоту, потом развернулся, собираясь уходить, но в какой-то миг остановился.
– Просто я… давно мечтаю работать с вами, Юлия... – вдруг выдал он печальным и немного оскорблённым тоном. – Я участвовал в отборе на место вашего напарника, но... проиграл. Был в шаге от победы, но этот... Нэссиль меня переплюнул. Простите, если был слишком навязчив…
С этими словами парень ушел прочь, а я устало прислонилась к горячей стене общежития.
– Только поклонника мне еще и не хватало… - пробормотала раздраженно, понимая, что вся симпатия этого парня не более, чем мыльный пузырь. Достаточно сейчас лицо обнажить, и лопнет этот пузырь мгновенно!
Отчего-то наползла прятавшаяся в сердце тоска. Перед глазами возник образ… Нэссиля. А он тут причем?
Уши вспыхнули, когда я вспомнила недавнее ошеломительное открытие о нём. Ну что он, типа, мне нравится…
Дура ты, Юлька!
Ничему тебя Рик Морт не научил…
***
Два массивных джипа с мощными колесами катили по каменистой дороге, плутающей между редких низкорослых деревьев. Песчаная почва придавала пейзажу особенно пустынный вид, как и островки высохшей в труху невысокой травы. Небо было скорее серым, чем голубым. Редкие облака плыли по нему крайне медленно и напоминали скопления сизого дыма. Солнце же – огромное и нещадное – жарило крыши автомобилей до состояния раскалённой сковороды, но кондиционеров внутри махин
Я чувствовала, как пот заливает спину и сбегает по вискам. Жара стояла невыносимая, но самым тяжелым неудобством оказался лицевой платок, из-за которого было тяжело дышать. Нэссиль, сидевший рядом, давно снял куртку и остался только в обтягивающей белоснежной футболке, не скрывающей его рельефных мышц. Капитан Бриггс, управляющий джипом, избавился только от каски, Стив Фарелло, развалившийся на переднем сидении около капитана, натужно дышал и периодически подкашливал, наглотавшись противного мелкого песка…
Нэссиль косил на меня взглядом. Я это чувствовала всем нутром, но делала вид, что пялюсь в окно, разглядывая однообразный пейзаж.
Кожа на лице уже не зудела и не болела: мазь успокоила воспаление, но отчего-то начала сильнее отниматься рука. По пальцам всё время пробегали противные мурашки онемения, поэтому конечность безвольно свисала вдоль тела, как не родная.
Это обстоятельство напрягало еще сильнее неприятности с лицом. Его-то я сумела спрятать, а вот корявые движения руки я была не в состоянии скрыть.
Когда джип подбросило на очередной кочке, возникшей на дороге, я неудачно дернулась, а рука качнулась вдоль тела, как изломанный протез. В тот же миг Нэссиль схватил меня за локоть и резко наклонился ближе.
– Юлия… - голос его звучал тревожно, но достаточно тихо, чтобы не услышали впереди. – Что с рукой? Я наблюдаю уже больше часа, и всё вижу. Ты ранена? Больна???
Я резво развернулась и… едва не коснулась своей лицевой повязкой его носа. От такой близости на меня накатил неожиданный испуг, сердце подскочило до самого горла, и я мигом позабыла достойный ответ на его настойчивые вопросы. Несколько мгновений мы пялились друг на друга, а потом я очнулась и попыталась отстраниться, но Нэссиль не отпустил моей руки.
Постаралась выдернуть ее из захвата, но конечность действительно сегодня ни на что не годилась. Если бы я до сих пор была на базе, на задание меня никто бы не отпустил…
– Старые... раны барахлят… - пришлось признаться мне, хотя говорила я холодно. – Ничего особенного. Когда-то эта рука была почти полностью оторвана, поэтому сейчас не всегда готова работать как положено…
Большие синие глаза Нэссиля широко распахнулись. О-о, какие интересные у него радужки! С вкраплениями белых и черных капелек. Словно вглядываешься в прозрачное озеро…
Как-то испуганно отпустив мой локоть, парень нахмурился, а потом испытующе пробежался по моему закутанному в военную форму телу. Переоценка? И как тебе я теперь?
– Мне жаль… - выдавил из себя Нэссиль. – Но… почему ты до сих пор в армии? После… тяжелых ранений нужно жить другой жизнью…
Говорил он с запинками, словно волнуясь или смущаясь, и меня это немного удивило.
– Да? – я саркастически выгнула бровь. – И какой же это другой? Жить спокойной жизнью инвалида, занимаясь цветочками или искусством?