Мой любимый Напарник
Шрифт:
Я напомнила его слова намеренно, и парень вдруг как-то побледнел. Кажется, смутился еще больше. Меня же его реакция несколько позабавила.
– Я не хочу чувствовать себя бесполезной... – добавила в конце концов. – Иначе… зачем жить?
И отвернулась, чувствуя странное внутреннее удовлетворение, что смогла это сказать. Да, я признала свою неполноценность, но не постыдилась её. Просто сообщила факты, что служба в отряде — это мой единственный шанс на полноценную жизнь.
Интересно, он проникся? Понял меня? Хотя… вряд ли.
Страшно хотелось обернуться
Но я так не смогла перебороть страх и продолжила пялиться в окно.
Больше Нэссиль меня не трогал, хотя я периодически продолжала чувствовать на себе его взгляд…
Когда же капитан сообщил, что мы подъезжаем к нужному поселку, я уже чувствовала себя значительно лучше. Кажется, стало даже не так жарко. И рука немного окрепла.
Странно всё это, но разговор с Нэссилем каким-то образом меня укрепил…
Глава 15. Зоннён!
Нэссиль
Даже когда я осматривал безлюдную местность заброшенного поселка, взгляд так или иначе натыкался на НЕЁ. Юлия с грацией опасной кошки скользила поодаль, держа оружие наготове. Правда, стрелять собиралась явно левой рукой, потому что правая…
Зубы отчего-то сжались до скрежета, хотя причин злиться у меня не было.
Сперва жуткий шрам на лице, теперь «почти оторванная» рука. Как всё это понимать? У иширцев не нашлось нормальной восстановительной камеры для девушки, что ли?
А она сама…
После таких увечий уже должна была бы понять, что в армии ей не место. Правда… горечь, проскользнувшая в её словах, заставляла задуматься.
«Я не хочу чувствовать себя бесполезной. Зачем тогда жить?».
Честно говоря, до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке. Наверное, потому что впервые посчитал свои прошлые проблемы довольно-таки ничтожными по сравнению с несчастьями ее уровня. Неужели ей нет, ради кого и чего жить? Родители? Возлюбленный, в конце концов?
Впрочем… с такими увечьями последнего могло и не остаться, если он и был.
Картина жизни иширки просто не помещаясь в мою голову. Ну не привык я видеть женщину в таком качестве!
И почему-то чувствовал себя виновным.
Бред, конечно! Я ведь не при чем…
Устал от самого себя и разозлился. Еще раз мазнул по напряженному профилю напарницы. Лицо скрыто, одни прищуренные глаза сверкают на лице. От Юлии веяло удивительной решительностью. Но… стоило ли верить глазам? В безопасности и кот может прикинуться тигром…
– Сюда! – окрик капитана заставил сорваться с места, но побрели мы к нему осторожно, внимательно оглядываясь.
Обломки.
Они лежали в небольшом кратере с оплавленными краями. Черный металл превратился в бесформенное нечто, распознать изначальное предназначение которого казалось невозможным. Судя по всему,
Тим Гроуч – молодой подтянутый парень, который иногда бросал на меня нечитаемые взгляды, вынул из кармана какой-то небольшой прибор и прикрепил его к обломкам. Прибор затрещал и через несколько мгновений выдал результат.
Глаза парня изумлённо расширились.
– Кэп, определитель выдает, что сплав в составе имеет высокоуглеродистую сталь, но остальные элементы распознать не может…
Ребята подтягиваются вперед, словно им мало слов: хотят рассмотреть сами. Я оглядываюсь еще раз.
Строения посёлка стоят одинокими коробками чуть в стороне, потому что мы на окраине. Низкие заборы нетронуты ни чьей-либо рукой, ни временем. Потому что мародёрствовать в опустевшем поселении было очевидно некому, а с момента исчезновения жителей прошло не так уж много дней.
В другую сторону убегает бесконечная полупустыня, посреди которой то там, то здесь торчат из земли низкорослые и уродливо скрюченные деревья. Враг, даже если захочет, незаметным не подберётся.
Только после этого я тоже подхожу ближе и прикасаюсь к металлу.
Несмотря на жару, он удивительно холодный, и что-то щелкает в моей голове.
Ну конечно! Саалон! Именно ящероподобные безумно гордятся своими маневренными кораблями, которые никогда не знают перегрева: при плавке металла они используют какой-то засекреченный элемент, придающий изделию такое уникальное свойство, как пониженная восприимчивость к температуре окружающей среды. Интересно, какой же должна была быть температура взрыва, что даже этот металл местами поправился. Но воронка слишком мала для выброса такой мощи… Что-то не состыкуется совсем…
— Это инопланетная техника, - говорю во всеуслышание. – Саалонцы…
Кто-то присвистнул. Капитан нахмурился.
Кто такие саалонцы, ребята, очевидно, знают. Но вряд ли осознают, насколько те жестоки, коварны и опасны. Будь сейчас на месте иширцев зоннёны, началась бы полномасштабная подготовка к военным действиям…
Но я новичок здесь, и не мне учить их уму разуму.
Отодвинул один особенно большой обломок и поморщился от взмывшего в воздух пепла. Вдруг что-то ёкнуло в груди. Я замер, пытаясь понять, что происходит. Лёгкое жжение в районе болтающегося под одеждой ментального регулятора заставило поймать внутренний импульс и изумлённо потянуться к почерневшим кускам на земле.
Среди вороха обломков быстро нащупал знакомую вещицу и вынул на свет Божий… зоннёнский прибор!
Да, это был ментальный регулятор, но немного иного типа, чем у меня. Весь почерневший от копоти, камень в центре расколот надвое, но разобрать знакомые символы позади я еще в состоянии. Правда, надпись стандартная и просто сообщает предназначение предмета.
– Что это? – голос Юли за спиной отчего-то заставил вздрогнуть. Я так увлёкся, что совершенно перестал замечать окружающее. Поднялся на ноги и потёр находку об штаны. Камень заблестел, но трещины в нём стали ярче.