Мой любимый предатель

Гранд Алекса

– Больше не пугай нас так, ладно? – попросил с шутливым укором, а она взъерошила мои и без того торчавшие в беспорядке темно-каштановые волосы – вторую неделю не могу дойти до парикмахерской.

Вскоре нас попросили на выход из палаты: маме был предписан покой и противопоказано волнение, которое мы могли спровоцировать своим присутствием. Потом нас ждал долгий и неприятный разговор в небольшом кабинете с опрятными ажурными занавесками на окне и одинокой геранью, расцветшей пышным красным облаком на подоконнике.

Аркадий Павлович, мамин лечащий

врач, сыпал заумными медицинскими терминами, неизвестными обычному человеку, а у меня на подкорке сознания обрывочным пятном отпечатались «митральный» и «аортальный».

– Доктор, – я задумчиво остановил поток слов этого интеллигентного мужчины лет сорока пяти с посеребренными сединой висками.

– Простите, профессиональная привычка, – он махнул рукой, сетуя на себя, и продолжил более понятным простому обывателю языком: – рекомендую заменить все три клапана. Конечно, операция не экстренная, но затягивать не стоит.

Врач озвучил примерную сумму расходов и срок, через который маму должны выписать, если не будет ухудшения состояния. Я крепко пожал ему руку, в уме прикидывая, где взять столько денег – брат все это время простоял молчаливой тенью за моей спиной.

Мы с Иваном кубарем выкатились на больничный порог, я вытащил пачку «Мальборо», щелчком пальцев выбил одну сигарету и прикурил – застарелая привычка, которую я, наверное, утащу за собой в могилу. Мелкий достал новомодные айкос, за что получил от меня увесистый подзатыльник.

– Да брось, Тоха, – по-детски насупился Ванька и неразборчиво пробурчал: – мне уже даже по законам Америки полгода как все можно.

– А твоему старшему брату все равно, – невозмутимо пожал плечами я и выпустил несколько колец дыма ему на зависть. – Гонял и буду гонять.

– Как думаешь, с ней все будет… – резко переменил тему он и осекся на полуслове: – в порядке?

– Непременно, – я ободряюще потрепал Ивана по плечу и преувеличенно бодро проговорил: – дуй на пары, а я к Михе. Спрошу, сколько получится у него перехватить.

Знал наверняка, что у друга занять не смогу, и не потому что еще до конца не рассчитался за недавно приобретенную поддержанную кию, а потому что Мишка все до копейки вложил в свое дело – караоке-бар. А любое новое начинание всегда требует регулярных, причем не малых вливаний.

Но увидев, как воспрянул духом мелкий, просто не смог потушить загоревшуюся в его глазах надежду, поэтому и врал напропалую. Сам буду выкручиваться, отложенное у Ваньки неприкосновенно – ему за следующий семестр надо платить.

Я действительно направился к Мишане, выбрав традиционно русский путь решения возникшей проблемы – утопить ее в алкоголе.

– Тебе как обычно? – улыбкой встретил меня знакомый бармен и залихватски козырнул двумя пальцами.

– Давай чего покрепче, – попросил я и замолчал, наблюдая, как блондин с выбритым на виске драконом и татуировкой-штрихкодом на шее достает из морозилки запотевшую бутылку огненной и отточенным движением наполняет прозрачную рюмку практически до краев.

До прихода друга я успел

опустошить треть емкости, но все еще был трезв, как стекло – видимо, сказалась охватившая меня еще в больнице нервозность. Мы крепко обнялись с Мишкой, поговорили за жизнь, в суть произошедшего посвящать я его не стал – и так прекрасно осведомлен о положении его дел, ни к чему перекладывать с больной головы на здоровую.

А ближе к полуночи к нам за барную стойку подсел молодой человек вида, совсем не подходящего для заведения, в которое его занесло. Серый, явно дорогой, костюм-двойка был идеально подогнан и сидел как влитой на худощавом жилистом парне. Обнаружив у него на запястье «Патек Филипп» дороже моего авто, я и вовсе присвистнул.

– Михаил, я знаю, что у вас есть определенные финансовые затруднения, так что полагаю, мое предложение должно вас заинтересовать, – выбрал официальное обращение прилизанный брюнет и достал из небольшого кейса пухлую кожаную папку.

Оттуда он вытащил снимок девушки лет двадцати-двадцати двух в торговом центре и протянул другу фотокарточку, на которую я уставился через Мишкино плечо. Вроде бы ничем не примечательная внешность: немного вздернутый нос с едва различимой горбинкой, не слишком пухлые губы, обычные скулы и лоб, светло-карие глаза цвета расплавленного золота и длинные темно-коричневые волосы с красноватым отливом. Из запоминающегося только маленькая родинка на левой щеке.

– Девушку надо очаровать, получить от нее необходимую информацию и передать мне, – брюнет тоном выделил слово «очаровать» так, что у меня не осталось и тени сомнений в контексте, подцепил салфетку и маркером написал на ней сумму с внушительным количеством нулей.

– Не интересно, – безразлично обронил Миша, разорвав белое облако на маленькие клочки.

– Позвоните, если передумаете, – на отполированное дерево легла черная визитка с серебряным тиснением, притянувшая мое внимание, как магнит.

Друг презрительно посмотрел на картонку, поднялся и ушел в неизвестном направлении. Я же, несколько раз воровато оглядевшись вокруг, засунул бумажку в карман, опрокинул последнюю стопку и попрощался с барменом.

– До встречи, Ден.

– Бывай, бро, – бросил блондин, не отрываясь от приготовления какого-то замысловатого коктейля. Толпа начинала прибывать, что было мне на руку – поди разберись, кто помог визитке исчезнуть.

Что ж, если я ждал божественного знака от Провидения, судя по всему, это был именно он. Судьба подкинула мне шанс, который выпадает один раз на миллион, и я собирался бульдожьей хваткой в него вцепиться.

Глава 2

Марго

Иногда лучше забыть о корнях

и продолжать жить своей жизнью.

(с) «Двойник», Тесс Геритсен.