Мой любимый сфинкс
Шрифт:
– Убежден. С утра у меня был врач, мануальный терапевт, который поставил мне все на место. И да, спасибо за идею с ботулотоксином. С ним действительно все проходит гораздо быстрее, чем без него.
– А где вы в этой глуши взяли мануального терапевта и ботулин? – искренне удивилась Злата. – Да еще рано утром? Вы ведь в девять уже в столовой были, хотя вчера вечером ничто не предвещало, что вы сможете хотя бы встать, не то что ходить.
– В семь утра все это доставил вертолет. Из областного центра.
– Вы шутите?
– Какие могут быть шутки про вертолет? Я абсолютно серьезно.
– Да-а-а. Хорошо иметь такие возможности. Но как бы то ни было, я рада, что у вас ничего не болит.
– Признаться, я тоже, – засмеялся Аржанов.
– Александр Федорович, – она стала еще серьезнее, хотя это казалось невозможным, – мне не нравится все, что здесь происходит.
– Целиком с вами согласен. Мне это тоже не нравится. Это моя база, я вложил в нее много сил и труда, и мне не нравится, что кто-то считает для себя возможным здесь воровать и убивать. И мне хотелось бы понять, имеет ли одно отношение к другому. Да и вообще тут много странного.
– Например…
Мысли в его голове щелкнули, выстраиваясь в ряд. В ее присутствии все становилось простым и ясным.
– Злата, это охотничья база. Сюда приезжают люди, которые не могут жить без охоты. Это их страсть. Их призвание. Их образ жизни. Поверьте мне, попасть сюда не так-то просто, и многие визиты расписаны на несколько месяцев вперед. И вот приезжает компания, в которой большинству охота даром не нужна. Это непонятно.
– Если вы нас со Светкой имеете в виду, то ничего непонятного тут нет.
– Несомненно, это и вы со Светланой. Конечно, бывало, что наши гости привозили с собой женщин, но это были… м-м-м… женщины другого сорта.
Злата покраснела.
– Но не только вы. Зачем приехал сюда Гриша? Он не скрывает, что никогда не был на охоте. У него даже ружья нет. Я ему свое давал. Что ему делать на охотничьей базе, если он не увлекается охотой?
– Котик… ой, извините, Константин Алексеевич сказал нам со Светой, что у него какие-то семейные проблемы, чуть ли не трагедия, и ему понадобилось развеяться.
– Злата, на охоте не расслабляются. Это не спа-салон. А Щапин?
– Что – Щапин? Он как раз рассказывал, что очень любит охоту. Да и стрелял вчера только он один. Остальные так, по полю и лесу гуляли.
– Вот именно. Он стрелял практически сразу. Так никто никогда не делает. Такое чувство, что он стрелял в воздух. Не говоря уж о том, что с оружием он обращаться не умеет. Ружье не мог в подставке закрепить, пока ему Санек не помог. Зачем Муромцев притащил помощника? Сто раз ездил сюда один – и тут на тебе, явился с помощником, который ему точно ни за чем не нужен. Зачем Костромин солгал, что в лесу был расстроен срочным телефонным звонком?
– Почему солгал? – не поняла Злата. – Откуда вы знаете?
– После последних ворот сотовая связь не берет, – вздохнул Аржанов. – Мы специально глушилки ставили, чтобы внезапные звонки зверей не отпугивали. Ему не могли позвонить. Но он тем не менее сказал, что ему позвонили. Зачем? И вот все эти вопросы не дают мне покоя.
Злате захотелось рассказать ему про подслушанный вчера телефонный разговор Парменова и про неведомое Залесье, проблемы с которым после гибели Санька оказались полностью решенными.
– Александр Федорович… – начала она.
– Зовите меня Сашей, ладно? – попросил обычно не терпящий фамильярности Аржанов. – Я же вас зову Златой. Кстати, откуда у вас такое имя необычное?
– Это семейная история. – Злата улыбнулась, отчего у нее на щеках появились соблазнительные ямочки. Аржанов невольно залюбовался. – У меня папа – энергетик. Когда я еще не родилась, он работал инженером, ГРЭС строил. И его отправили в командировку в Прагу, помогать чешским товарищам. На три месяца. Он страшно переживал, потому что мама беременная была, он ее не хотел оставлять так надолго. Но отвертеться не смог и поехал. И там влюбился. В Прагу влюбился. Говорил, что красивее города никогда не видел. Маме в письмах описывал ее улочки, золотые крыши, соборы. И когда вернулся, очень по Праге тосковал. У него с уст не сходило: «Злата Прага, злата Прага». И когда я родилась, он настоял, чтобы меня назвали Златой. В честь Праги. Смешно, да?
– Нет, почему смешно? Красиво. А ваш папа когда-нибудь туда еще возвращался?
– Да, он все мечтал маму туда свозить. И когда стало возможно ездить в турпоездки, они сразу туда отправились. И потом еще ездили несколько раз. Папа говорит, что Прага – город счастья.
– А вы там были?
– Нет. Папа всегда говорил, что в Прагу нужно ездить как в романтическое путешествие. Обязательно вдвоем. Без детей, без друзей. Потому что так ее очарование открывается особенно сильно. И что в этом плане Прага гораздо лучше Парижа. Он маму и в Париж возил. И они оба приехали разочарованные. Грязно. Шумно. Опасно. Я, кстати, с ними согласна. В Париже я была. И мое впечатление тоже сильно не совпало с ожиданиями. Все фильмы о мушкетерах и прочие романтические парижские истории нагло врут.
– Злата-а-а-а-а! Злата-а-а-а, ты где? – На дальней дорожке появилась машущая руками Светка. – Иди сюда, тебя следователь зовет.
– Иду-у-у! – Злата подхватила свой сарафанчик, всунула ноги в шлепанцы и приготовилась бежать. – Извините, меня зовут.
– Конечно. Я сейчас уеду в поселок, мне на работу нужно на пару часов. Так что за обедом меня не будет. Предупредите наших гостей, пожалуйста. Встретимся вечером, в бане.
– Как – в бане? – Злата даже оторопела. – Я в баню не хожу. Мне там плохо от жары становится.
– Ну, можете в парилку не ходить. Просто ужин у нас сегодня будет накрыт в бане. То есть в предбаннике. Он большой, и там не жарко. Так что до вечера. – Аккуратно отлепившись от березы (спина все-таки немного побаливала, несмотря на всю его браваду), Аржанов помахал ей рукой и пошел в сторону стоянки машин. Зачарованно посмотрев ему вслед и натянув на мокрый купальник сарафанчик, Злата побежала к главному корпусу.
Идти в баню Злата не собиралась. Как никто другой она признавала мудрость Гали из любимого фильма всея Руси «Ирония судьбы»: «Девушка, какая баня? У него дома есть ванная!» Ей казалась бредовой сама мысль о том, чтобы при наличии горячей воды в кране и благоустроенной душевой кабины, которая стоит в ванной комнате ее номера, можно было по собственной воле отправиться в жаркое влажное помещение с полуголыми распаренными красными людьми, которые по собственной воле хлещут себя вениками. Бр-р-р-р, гадость какая!