Мой любимый враг
Шрифт:
Чем я все это заслужила?
Собирая себя по осколкам, я все же покидаю душевую, вытираюсь, одеваю ночную сорочку и понуро бреду в кровать, где на удивление быстро засыпаю, свернувшись под одеялом калачиком. Но действительность очевидно не наигралась с один маленьким энфириумом. Ей мало!
И вот уже меня грубо и беспардонно выдернули из кровати. И вопль ужаса замер на моих губах, а глаза расширились от паники слишком сильно, проецируя новую порцию соленой влаги.
— Хиро! Не надо! — жалко и умоляюще вырываются из меня слова.
— Замолчи! — почти по-звериному рычит он, а
Хаос Первозданный! Умоляю тебя, только не так! Только не так, прошу!
Но горячая ладонь архимага только проходится по моей спине, а потом я слышу его судорожный выдох. Секунда и входная дверь со всей дури хлопнула, даря мне то, о чем я только что просила у сил мироздания.
Объясните мне только, что все это значит?
Глава 21
POV Хиро
Я прочесывал один мир за другим снова и снова в поисках белого комочка шерсти с синими ушами и хвостом, но остался ни с чем. Нет Новы, как в воздухе растворилась, хотя я бесконечно долго звал ее снова и снова. А потом точно так же планомерно пробовал настроиться на ее энергетический след, но почему-то тоже упирался в никуда. Точнее, все дороги вели к чертовой ведьме Эзре и я не понимал, что делать дальше и как быть.
А потом все вопросы пришлось задвинуть на задний план.
Почему? Ну, потому что это невозможная девчонка форменно выела мне мозги. Сначала одним своим присутствием в моем доме. Затем потребностью купить для нее хоть какую-то одежду. И ладно там выбрать пару платьишек покороче. Но когда дело дошло до нижнего белья меня закоротило. И что вы думаете я сделал? Правильно! Я выбрал самое бесстыдное из имеющегося в магазине ассортимента. Трусики — ниточки, лиф — чтобы было все видно невооруженным взглядом.
Спятил? Очень вероятно.
А теперь вспомните наш последний разговор. Да-да, именно тогда, я, идиот заскорузлый, говорил вам, что не буду вспоминать ту мимолетную близость, что была, между нами и те сладко-острые поцелуи, от которых я моментально поплыл. Так вот! Я вам наврал и себе тоже. Потому что я вспоминал, черт возьми! Вспоминал и дымился, мечтая только об одном — повторить это все. И может быть даже и не один раз.
Вы будете смеяться, но меня даже на неделю не хватило. Я сдался уже в первый день! Черт, я слабак… Хотя сам же ей объявил, что она меня как женщина не привлекает и для удовлетворения себя и своих потребностей у меня есть кто-то более подходящий и желанный. Ну-ну, слова, слова, одни слова.
Но я не мог иначе, меня как магнитом к ней тянуло, понимаете? Хотя куда вам, я сам себя не понимал, как ни старался.
Домоправительнице зачем-то отпуск выдал, а потом и этой приказал за домом моим следить и после всех дел в городе летел домой на крыльях ночи как шальной, предвкушая вкусный, сытный ужин.
Ага, три раза ага! Эзра, чертова вздорная баба! Развела меня как младенца. А так аппетитно все выглядело, жаркое это и салат, так еще же и десерт испоганила. Так бы задницу и надрал бы. Перекинул через колено, задрал бы подол этого коротенького платьица и отходил
Вот о чем я сейчас опять думаю, скажите на милость?
Но она же меня не только своей сумасшедшей энергетикой манила. Что я животное вам какое неразумное? Нет! Мне доставляло поистине нереальное удовольствие просто говорить с ней и обмениваться шутками и подколами. А потом смотреть на нее и кайфовать тогда, когда она краснела, глядя на мой обнаженный торс или как аккуратно ела, слегка прикрывая веки от удовольствия.
А потом, впервые в своей грешной жизни, я ощутил острый, болезненный укол разочарования от того, что она торопится уйти от меня. И невероятно за это на нее рассердился. А потом все, у меня окончательно отказали тормоза. На ровном месте, заметьте!
Массаж мне подавай.
И я никогда еще не был объят таким нетерпением и предвкушением. Я решил тогда, что единственный способ избавиться от этого искушения — поддаться ему. Она сама будет меня трогать. Черт! Я реально только от мыслей этих грешных тогда чуть было не перекинулся в истинное обличие. Только потому, что меня всего распирало и я критически не понимал почему и отчего так меня кроет.
А потом она села сверху, и я растворился в ее прикосновениях, то нерешительных и едва заметных, вызывающих дрожь во всем теле, то настойчивых и умелых, так сладко проминающих каждую мышцу, что окунали меня в чистый экстаз. Кто бы мог подумать, да? Но это было лучше всех моих прегрешений вместе взятых. Без шуток.
Только вот было одно большое, просто огромное «но» во всем этом. На ее месте я представлял ее — мою белокурую богиню. И у меня чертовски это получалось. Надо ли говорить, что я почти сразу же вспыхнул как факел? Да-да. Так что вопрос — когда я на нее наброшусь как оголодавший зверь — был риторический. Скоро, очень-очень скоро!
И я набросился, не в силах сдерживать свою силу и накинув на нее морок. Да, чтобы окончательно обмануться в том, что вижу. Я по доброй воле окунался в лживый иллюзорный образ и был счастлив до поросячьего визга. Вот она — моя белокурая мечта, прямо передо мной и подо мной, а на все остальное плевать я хотел. Ясно вам?
А потом жестокая ведьма Эзра разбила хрустальный шар, в котором я сам и же заключил нас с ней, мечтая раствориться друг в друге. Разбила и сунула под нос ту самую правду, перед которой даже я был бессилен — она не подходящая!
И я смотрел на нее и ненавидел. За то, что остановила меня. За то, что разрушила магию, между нами. За то, что посмела показать мне сейчас свое истинное лицо. Хаос, как оно претило мне и ей, в частности. Словно она воровка, что прячет от меня самое ценное, что только может быть на свете, сама того не зная и не понимая… Абсурд какой-то!
А потом я сделал единственно правильное решение — прогнал ее, а сам оделся и пустился в загул. Несколько звонков друзьям и вот мы уже заваливаемся в какой-то разнузданный кабак, где полно девчонок и запрещенных соблазнов. Со всех сторон грохочет музыка и стройные девичьи тела трутся об меня, намекая на более фривольное продолжение банкета, а я не могу ни о чем думать, кроме как об испуганных бирюзовых глазах полных слез, что смотрели на меня с таким укором.