Мой любимый враг
Шрифт:
Только спустя минуту, в течение которой смотрю ему в глаза, понимаю, что он подумал о суициде с моей стороны. Его волнение за постороннего человека подкупило. Я даже попыталась улыбнуться, подняв один уголок губы.
— Я не…
— Я знаю, что вы ничего плохого не удумали, — тут же меняет тактику собеседник, улыбаясь своей очаровательной открытой улыбкой. – Меня Никита зовут. А вас?
Глава 7. Катя
Просыпаюсь утром от кряхтения Тимурика. Получив пустышку, сынишка тут же успокаивается и спит дальше. Смотрю в окно, большую часть которого прикрывает сирень. Только из-за нее хочется остаться в этом доме надолго. Очень
В доме тишина. На улице уже рассвело, но я понимаю, что сейчас еще совсем рано. Нужно встать, хоть как-то привести себя в порядок и съездить в магазин за водой. Дополнительные затраты… А денег у нас с мамой не так много. Придется еще и на смеси тратиться. В результате вчерашних событий я совсем потеряла надежду восстановить лактацию. А Тимурик еще совсем мал. До ввода прикорма как минимум два месяца…
Все еще продолжаю лежать в кровати. Боюсь смотреть на себя в зеркало. После моей истерики накануне я наверняка опухшая и с красными глазами. Благо, что сейчас лето и можно будет надеть солнечные очки, чтобы хоть как-то спрятать свое истинное лицо. Меня здесь никто не знает. Но городок маленький, поэтому любые изменения во внешности будут осуждаться на задворках неравнодушными. Конечно, мое состояние можно объяснить пережитым горем, но найдутся люди, которые видели меня вчера в неадекватном состоянии. В том числе и знакомые Андрейы у моста.
Мой новый знакомый так и не объяснил толком, чем занимается. Кольца на пальце у него не было, поэтому склонна верить, что он не женат. Не хотелось бы вносить смуту в чужие отношения. Развивать роман с ним не собираюсь, поэтому лишние разговоры только расстроят меня. Вчера Андрейа проводил меня до дома, пожелав передать из рук в руки моей матери. Но я отказалась, поэтому попрощались мы с ним возле калитки. Кстати, поиски нужной калитки тоже происходило с определенными трудностями. Учитывая, что я бежала в темноте и куда глаза глядят, я совсем потерялась в этом городе. Точного адреса не помнила. От пережитого даже забыла название улицы. В итоге поначалу пришлось тяжело. Я всматривалась в темноту, чтобы вспомнить знакомые дома. Хотя с чего они будут знакомыми? Во-первых, я здесь много лет не была. Дома могли поменяться внешне. Их могли перекрасить или обшить. Во-вторых, когда я бежала, то по сторонам не смотрела. А значит, вообще бы ничего не нашла, если бы не встретила Андрейу.
Объяснив Андрейе, что я теперь соседка известного в городе адвоката, которая сбила ребенка, он без труда нашел дорогу до моего дома. Мы беседовали все время, но я так и не смогла убедить его в отсутствии у меня в голове дурных мыслей. Лишь признание, что дома меня ждет ребенок, которому всего три месяца, вселило в нем надежду на лучший исход событий.
Поднимаюсь аккуратно с сетчатой кровати, отчего Тимурик практически переворачивается на другой бок. Чувствую сильную боль в спине. Это в детстве панцирная кровать интересна. На ней весело прыгать. Раньше, когда не было батутов, наличие такой кровати дома у кого-то из ребят приводило к нему целую толпу ребятишек. Сейчас подобное считается пережитком прошлого. Но мне придется принести в жертву свою спину…
Ммм… Кряхтя, как и сынишка, подхожу к зеркалу, которое висит над комодом. Внешний вид не очень, но если расчесаться и умыться, через часок буду вполне достойной. Прохожусь по дому. Нахожу мать в соседней комнате, которая все еще спит, но по факту просто беспокойно ворочается. Она спит на старом диване. При
Выглядываю в окно из условной маминой комнаты. Открывается очаровательный вид заросшего огорода. И колодца. К которому подходит какой-то мужчина…
Инстинкт самосохранения спит где-то глубоко, потому как вылетаю тут же на улицу, наспех накинув халат. По чудом сохранившейся не заросшей плиточной дорожке подбегаю к незнакомцу и практически накидываюсь на него. Хорошо, что в этот раз не пустила в ход кулаки сразу, поскольку это был всего лишь наш сосед Андрей. Сын виновницы аварии.
— Вы?! – начинаю на него кричать. – Что вы тут делаете?!
Вижу у него в руках гвоздодер. Делаю шаг назад, опасаясь удара по лбу этой тяжелой штуковиной. Я не могу знать в точности, что на уме у этого человека. С виду он спокойный и уравновешенный. Но вдруг зол за мои прежние нападки?
— Я, — категорично и без эмоций произносит.
Суровость взгляда не дает возможности перечить ему дальше. Но очень хочется. А еще хочется просто вытолкнуть его со своей территории. Вытолкнув с участка, словно выдворяю его из своей жизни. Наверное, таким образом моя психика борется за спокойствие в душе после перенесенного потрясения от случившегося горя. Нет Андрея в огороде, значит, нет и его матери в нашей жизни. А значит, все по-прежнему. Но это не так…
— Я, кажется, просила держаться от нас подальше?! – не могу себя контролировать, поскольку злость и ярость вновь нарастают во мне.
— Не кричите, — делает ко мне шаг и нависает сверху. – Сына разбудите.
Он смотрит мне в глаза так, что насквозь пронзает. Его карие глаза холодные словно лед. Но что-то мне подсказывает, что здесь он из благих намерений. В то же время, не нужны мне его намерения.
— Вас заботит покой моего сына? – тут же хватаюсь за поданную идею. – Тогда просто уйдите отсюда. Сделайте милость.
Говорю уже спокойнее, но не свожу с него пристального взгляда. Мы так и стоим на максимально возможном близком расстоянии. Готовые убить друг друга. Я – так точно.
— Ради вашего сына я обеспечу вас водой, — строго, но также негромко проговаривает смуглый мужчина с ухоженной растительностью на лице, что придает его образу определенную брутальность.
— Что?! – слегка кривлюсь и морщусь от его заявления.
— Отойдите и не мешайте.
На этих словах Андрей не отошел от меня. Он продолжал стоять в позе, будто приготовившись меня ударить. Наличие в руке гвоздодера слегка нагнетало ситуацию. Мне ничего не оставалось сделать, как отойти. Причем в буквальном смысле этого слова – сделав шаг назад. Поскольку продолжать дальше возникшее противостояние было бессмысленным.
Получилось так, что я уступила ему. Но он не воспринял это именно таким образом. Андрей просто подошел с гвоздодером к колодцу, не меняя мимики на лице. Резкими и правильными движениями он оторвал доску, приколоченную поперек досок имеющейся дверцы. Отставил доску в сторону и открыл колодец. Прищурился. Слегка наклонился и внимательно осмотрел содержимое колодца.
— Вода-то хоть есть? – нерешительно уточняю у него.
— Есть, — откликнулся он, даже не посмотрев на меня.
Осмотревшись вокруг, Андрей направился в противоположную сторону. Только пройдя до колодца, увидела дверцу в заборе между нашими участками. Чуть заметен двор моего врага. Моего врага и ее сына. Хотя сын тоже по умолчанию становится врагом. Двор выложен плиткой, отчего получается ухоженный вид приусадебной территории. Виден и уголок тента дачных качелей. Моя мечта…