Мой любимый враг
Шрифт:
— Мам, я по делу с ним общалась, — стараюсь пройти мимо, но она выставляет руку вперед, уперевшись в дверной косяк, и не пропускает меня.
— Сейчас веди себя тихо и спокойно, — практически цедит сквозь зубы мама, — а потом мы поговорим с тобой.
Понимаю, что в доме кто-то есть. И этот кто-то мне должен не понравиться. Разумеется, первой же мыслью возник Андрей. Или его мама. Ни того, ни другую видеть сейчас не хочется. Уже поздно. После вчерашней ночи жутко спать хочу. А тут придется себя сдерживать. А впрочем, сил ругаться сейчас нет совсем.
В проходной комнате горит тусклая лампа. В комнатах, где спим мы с Тимуриком и мама, темно. Только на кухне яркое освещение. Заглядываю и вижу заманчивую картину. Посреди кухни стоит холодильник, а из-за него выглядывает нижняя часть туловища. Причем самая выпуклая часть оттопырена больше всего. В результате получается заманчивая картинка, когда обе булочки обтянуты спортивными трико. И я бы залюбовалась картиной, если бы не узнала владельца этих булок в трико…
— Проголодалась? – вдруг чуть ли не рывком выглядывает Андрей из-за холодильника с огромным фонарем.
По его интонации понимаю, что он рассержен. Он опять, словно жену, отчитывает меня. Претензии, что уехала без предупреждения? Наверняка, мама пожаловалась, что я вот так просто прыгнула в машину и скрылась в неизвестности. Или же Андрей рассержен, что я уехала именно с Никитой. В любом случае, это начинает надоедать.
— Мам, почему он здесь? – спрашиваю мать, которая сидит в проходной комнате и делает вид, будто нас с Андреем не подслушивает.
— Потому что холодильник действительно ревет, как голодный лев, — пожимает плечом мама.
Я не буду кричать, но выгнать этого наглеца просто необходимо. Спать по ночам спокойно не буду, если буду знать, что в любой момент этот человек может заявиться к нам под видом помощи. Ведь я у нее ее не прошу. А когда вот так навязчиво, мне не нравится. Хотя…
Катя, не ври себе. Ты все воспринимаешь в штыки. Просто потому, что у тебя нездоровая ненависть к этому человеку. Ты готова растерзать его сейчас на месте. И даже выпуклые булочки в обтянутых трико не спасают ситуацию. Хотя смотрелись они довольно аппетитно.
У меня нет сил повышать голос. Я настолько устала, что сейчас просто упаду прямо здесь. Но сдержаться тоже не могу…
— А мне Никита кое-что про тебя рассказал, — начинаю язвить без повышения голоса, встав в дверном проеме кухни.
— Неудивительно! – отвечает Андрей, не меняя своего положения.
Он продолжает что-то делать с холодильником, при этом стараясь не шуметь. По тихой атмосфере понимаю, что Тимурик спит. Значит, буду говорить еще тише. Замолчать не могу. Хочется его уколоть.
Присаживаюсь на корточки возле оттопыренной части половины туловища и начинаю практически шептать:
— Ты местный задрот?
В этот момент начинает гудеть холодильник. Неприятного и громкого рева нет. Невероятно, но мужчина смог починить агрегат советского производства. Откуда он в них только разбирается?
Пока заслушивалась тихой, насколько это возможно, работой холодильника,
Он лишь слегка ухмыляется, и я уже не уверена, что на слова о задроте.
— Тебя чмырили в школе? – тут же нахожусь и смотрю ему в глаза. Стараюсь быстро перевести тему в свое русло. В то, которое нужно мне.
— Если у человека есть собственное мнение, и он не собирается прогибаться под негласных лидеров класса, значит, он местный задрот, — кивает головой, собирая принесенные инструменты.
Андрей соглашается с каждым моим словом. Не понимаю, что это? Тактика? Или просто сказывается усталость за день? Он просто встает и, попрощавшись с моей мамой, уходит.
— Катюша… Мне очень стыдно за тебя, — выдает мама тихо-тихо, после чего уходит к себе.
Остаюсь съедать саму себя. Андрей не задвинул холодильник, оставив его по середине кухни. Быть может, если бы я не полезла к нему со своей язвительностью, он и убрал его на место. Наверное, это его маленькая месть за мой длинный язык. Но и поделать я с собой ничего не могу. Во мне сейчас два чувства. Ненависть и страсть…
Ой. О чем это я?
Так ладно. Холодильник стоит. Ничего не остается, как надрываться самой. Попробовав сдвинуть холодильник с места, терплю поражение. Решив, что завтра мне это удастся сделать, хочу отправиться спать. Но замечаю на кухне электроплитку на две конфорки. Этакий дачный вариант. В голове сразу проносятся тысячи мыслей. Они еще не успели пробежать, как я понеслась следом за Андреем.
Догнала его уже возле забора, видя, как он отходит от нашего колодца. Он весь день ходил через смежную калитку, словно добрый друг-сосед, что очень сильно раздражало. Успеваю его нагнать без дополнительных окликов.
— Стой! – хватаю за рукав толстовки. – Забери свою плиту, если не хочешь, чтобы я тебе все глаза расцарапала.
Андрей опять ухмыляется и собирается уйти. Но на этот раз я хватаю его за шиворот и тащу назад, отчего он теряет равновесие, но удерживается на ногах.
— Ты одурела что ли?! – в полголоса восклицает он.
— Да.., — пытаюсь ему сказать что-нибудь гневное, но Андрей быстро опережает меня.
— Если бы ты провела вечер с ребенком, а не убежала бы раздвигать ноги перед главным городским магнатом, ты бы знала, что плитку вам привезла твоя тетка, — сквозь зубы цедит.
Что? Да как он посмел обо мне такое подумать?! Да кто он вообще такой, чтобы меня отчитывать?! Я могу раздвинуть хоть ноги, хоть руки! Это мое личное дело!
Взгляд Андрея не меняется. Он смотрит с дикой ненавистью в мои глаза. Когда же морщит нос и оголяет зубы, показывая всю свою брезгливость в отношении меня, не выдерживаю и просто даю пощечину наглому мужлану, задроту или как его еще назвать?!