Мой любимый враг
Шрифт:
— Ты куда? – слышу озадаченный голос матери.
— В кафе, — кидаю быстро, не желая вдаваться в подробности.
Но мама решила проявить мать, потому как встает в дверном проеме словно распятой.
— Я тебя никуда не отпущу. Ты не девчонка на побегушках, — шепчет гневно.
— Мам, прекрати, — говорю строго, потому как разговор с Никитой все равно успел меня слегка разозлить. – Я должна переговорить с ним еще раз.
— Пусть зайдет в дом, — мама старается быть непоколебимой. – Здесь и переговорите.
— Нет, мам, — смотрю на нее многозначительным
— Ааааа, то есть ты решила с ним шашни замутить?! – чуть ли не вопит мать.
Подхожу к ней ближе и стараюсь ее успокоить.
— Мам, Никита жениться на мне хочет. В Москву увезти. Меня и Тимурика. У ребенка должен быть отец. Если ты захочешь, я и тебя с собой заберу.
— В какую Москву, глупая, — смотрит на меня с сожалением. – Он тебе золотых гор сейчас обещает, чтобы ты сдалась быстрее. Чтобы время с тобой провести, а потом переключится на новую молодую дурочку.
— Даже если и так, — пожимаю плечом, — мне не шестнадцать. Терять нечего. Так что, проведу приятно время.
Мама смотрит на меня, прищурив глаза. А потом решительно отходит, дав мне дорогу.
— Иди, — заявляет она. – Вот он с тобой переспит, бросит, а нам из города срочно уезжать придется. Вернемся домой. Я в свою хрущевку и к ученикам, а ты к Рустаму. У ребенка же должен быть отец!
Мама обиженно уходит в комнату к Тимурику. Я же слегка растеряна ее заявлением, но быстро беру себя в руки. В конце концов, спать я с ним не собираюсь. Вот пусть сначала в Москву увезет. А уже потом будет руки распускать. Не думала, что я такая меркантильная особа, но приходится быть такой. Ради ребенка и его будущего.
Пусть у нас с Никитой в Москве ничего не выйдет путного и мы разойдемся, но старт он мне даст. Может быть, даже и в финансовом плане. Ничего. Раздвину ноги. Терять мне действительно нечего. А упускать возможность не хочется. Да и утереть нос Рустаму хочется. И Андрею тоже…
Потерплю годик. Тимурик за это время не успеет привыкнуть к Никите, как к отцу. Разумеется, он будет скучать, когда мы съедем. Но вскоре забудет и вспоминать не будет. Я же постараюсь все сделать, чтобы мой сын жил достойно. Не обещаю с обеспечением отцовского участия и вообще мужского воспитания. Но на столе у него всегда будет качественная еда, а одет будет, пусть не в брендовую, но вполне красивую и модную одежду.
Приезжаем с Никитой в то же кафе, где были вчера. На меня опять смотрят косо, и я понимаю, что дело сейчас не в спортивном костюме, в котором я была вчера. Сейчас на мне привлекательный летний сарафан. Он понравился Никите. А я в нем – еще больше.
— Ты просто очаровательна, — улыбается он мне и принимается делать заказ подошедшему официанту.
Никиту здесь знают, поэтому даже обещают сделать хорошую скидку. В результате он заказывает большой садж шашлыка с овощами, приготовленными на гриле.
— Я не голодна, — поясняю, — не нужно было столько заказывать.
— Катюш, я просто хотел тебя вкусно накормить, — улыбается Никита. – Ты наверняка устала за эти дни. Поэтому просто расслабься.
Следующие
— Я же вчера тебе говорила, что ему всего три месяца, — стараюсь улыбаться.
— Ааа, — будто вспомнил Никита, — точно! Забыл совсем. Столько работы. В голове столько мыслей.
— И какие же мысли тебя всегда беспокоят? – интересуюсь для приличия.
Мне неприятен тот момент, что Никита пропускает мимо ушей некоторые моменты, сказанные мною. И не только о ребенке. К примеру, я рассказала ему, как Андрей помог нам перекопать огород, а Никита стал говорить о нем гадости, пропустив информацию об оказанной нам помощи. Он даже не остановился на том, каким образом Андрей смог за один день провернуть такую большую работу. А уж факт, что он самостоятельно починил нам холодильник, вообще не был оценен Никитой. Я даже не услышала от него, что-то вроде: «Люди только при отсутствии денег устраняют поломку своими руками».
Он сразу же перешел к разговору о его скором переезде в Москву. Нахваливал себя и свои способности. Говорил, как смог всего быстро и самостоятельно добиться. Никита довольно быстро от вопросов обо мне просто перешел к откровенному хвастовству. Я же только улыбалась. И старалась быть милой. Москва. Пока что пленила меня только она. Но к концу вечера от подобных разговоров мне стало скучно.
Глава 14. Андрей
— Андрей, ты дома что ли?
— А где я должен быть ранним утром?
Отвечаю матери немного нервно, отчего она осекается и тут же замолкает. Понимаю, что был грубым, поэтому просто отрываюсь от монитора и смотрю на нее виновато:
— Извини. Не понял твоего вопроса.
Мама смотрит на меня чуть ли не с жалостью. Но голос ее вполне уверен.
— Я просто подумала, что ты с утра уже будешь у наших соседей. Там работы много. Доска в заборе выломалась. Надо бы починить.
— Им надо, пусть и чинят сами, — отвечаю слегка грубее, чем было до этого, и отворачиваюсь.
Оставляю мать в смятении, но она не уходит. Вот что значит адвокат. Ничем ее не сломить. Даже мой резкий ответ, хоть и приводит ее в недоумение, может быть даже к возникновению незначительной обиды на меня, но не заставляет отступить. Поэтому приходится на ходу придумывать отговорку моего отсутствия в подмастерьях у соседей. Хотя и говорить о них совсем не хочется.
— У меня работы много, мам. Только и всего. Мне заказ нужно доделать, а я уже не укладываюсь в сроки.
Такой ответ вполне устроил мать, поэтому она кивает головой и уходит. Но есть доля сомнения, что это действительно так. Скорее всего, она просто делает вид, что верит мне. Верит и не хочет больше настаивать на выуживании из меня настоящей информации. Мне же приходится остаться наедине со своими думами. Хотя мне уже кажется, что я не только думаю, а ору на всю округу о том, что творится у меня в душе в действительности.