Мой любовник

Уорд Дж. Р.

— Я не могу говорить об этом.

— Нет, можешь. — Куин кивнул в направление Блэя. — Мы сохраним твой секрет.

Избранная сделала глубокий вдох и выдох, означающий ее поражение, как будто она была без топлива, без вариантов, без сил.

— Правда? Вы сохраните молчание?

— Да. Блэй?

— Да, абсолютно. — Он приложил руку к сердцу. — Клянусь. Мы все сделаем, чтобы помочь тебе. Что угодно.

Она сосредоточилась на Куине, их взгляды встретились.

— Я неприятна вашему глазу, господин? —

Когда он нахмурился, она провела пальцами по своим скулам, по лбу. — Я отступаю от идеала, поэтому мне отказывают…

— Боже, нет. Что ты такое говоришь? Ты прекрасна.

— Тогда… почему я до сих пор остаюсь-не-призванной.

— Не понимаю, мы призываем тебя. Регулярно. Я, Блэй и Джон. Рэйдж и Ви. Ты единственная, кого все мы просим, потому что ты…

— Никто из вас мной не воспользовался для чего-то, помимо крови.

Блэй поднялся с колен и попятился, пока его ноги не наткнулись на стул и он обнаружил, что садится. Когда его задница приземлилась на подушку, выражение лица Куина почти заставило его рассмеяться. Парень никогда не терял самообладания. Частично из-за того, что слишком часто подвергался поводам за свою короткую жизнь: по выбору или нет. И частично из-за своей натуры. Он управлял собой во всех ситуациях. Практически.

Кроме этой, по-видимому. Куин выглядел так, будто был трахнут в затылок бильярдным кием.

— Я… — Куин прочистил горло. — Я… Я…

Ах, да, еще одно. Заикание.

Лейла заполнила тишину.

— Я с гордостью служу мужчинам и Братьям здесь. Я отдаю, не прося ничего взамен из-за своего обучения и наслаждения делать это. Но рассказываю я это потому, что вы спросили и… я поняла, что должна рассказать. Каждый раз, возвращаясь в святилище или в дом Праймэйла, я чувствую себя все более и более опустошенной. Я имею в виду, что могу сделать шаг в сторону. Поистине… — Она покачала головой. — Я не могу продолжать делать это, даже если это все, что я когда-либо видела в своей деятельности. Просто… мое сердце не может продолжать.

Куин опустил руки и потер бедра.

— Ты хочешь… Хотела бы ты пойти дальше, если есть такая возможность?

— Конечно. — Ее голос был сильным и уверенным. — Я горжусь быть полезной.

Теперь Куин провел рукой по своим густым черным волосам.

— Что именно… удовлетворит тебя?

Это было, как наблюдать за поездом, мчащимся под откос. Блэй должен был уйти, но не мог двинуться с места он просто оставался свидетелем столкновения.

И разумеется, бриллиантовый румянец Лейлы сделал ее еще более прекрасной. Затем ее полные, красивые губы раскрылись. Закрылись. Раскрылись… снова закрылись.

— Все в порядке, — прошептал Куин. — Тебе не обязательно говорить это вслух. Я знаю, чего ты хочешь.

Блэй чувствовал, как по его груди и рукам, заструился холодный пот, сбегая вниз по

одежде, которую он выбрал для себя.

— Кого, — хрипло спросил Куин. — Кого ты хочешь?

Последовала еще одна долгая пауза, а потом она сказала только одно слово:

— Тебя.

Блэй встал.

— Я оставлю вас двоих.

Он был абсолютно слеп, двигаясь к выходу, инстинктивно прихватив на ходу свою кожаную куртку.

Закрывая дверь, он услышал, как Куин сказал:

— Будем двигаться не спеша. Если мы собираемся сделать это, мы не будем торопиться.

Выйдя в коридор, Блэй побрел от своей спальни, пока не дошел до двойных дверей, ведущих в крыло для персонала, и только тогда понял, что все еще в халате. Проскользнув к лестнице, ведущей в кинотеатр на третьем этаже, он сменил одежду у бездействующей попкорн-машиной.

Клокотавший глубоко в нем гнев, был как рак, съедавший его изнутри. Который, был так необоснован. И столь бесполезен.

Блэй встал лицом к полкам с DVD, названия которых были ничем, кроме визуальных картинок для его глаз.

Однако, то, что он достал, было не фильмом.

Это был клочок бумаги из кармана его куртки.

ГЛАВА 29

Дверь в послеоперационную палату закрылась, и Хекс почувствовала, что должна что-то сказать. Вслух. Ривенджу.

— Так. Э. — Она провела рукой по волосам. — Как ты…

Он оборвал ее бессвязное бормотание, стремительно зашагав к ней, стуча по плитке при каждом шаге своей красной тростью, и мокасинами с пятки на носок, с пятки на носок. Выражение его лица было свирепым, фиолетовые глаза пылали.

Одного это было достаточно, чтобы она почувствовала себя некомфортно.

Подтянув повыше к себе простынь, она пробормотала:

— Что, черт возьми, с тобой проис…

Рив раскинул загребущие руки и заключил ее в свои объятия, с особой осторожностью к ее повязке. Он склонился к ней, уткнувшись своим лбом в ее, когда его голос был глубоким и серьезным.

— Я думал, что никогда больше тебя не увижу.

Когда он судорожно обнял ее, она положила руки на его торс. Продержавшись так мгновение… она обняла его так же крепко, как и он ее.

— Ты пахнешь, как и прежде, — хрипло проговорила она, уткнувшись носом прямо в воротник его дорогой шелковой рубашки. — О… Боже, ты пахнешь все так же.

Пряный аромат дорогого одеколона вернул ее в те дни ЗироСама, когда они вчетвером появились там: он встал во главе, Айэм занялся бухгалтерской отчетностью, Трэз — управлением, а она — безопасностью.

Аромат был ударом, вырывающим ее и протаскивающим сквозь интимные подробности похищения, связывая ее с прошлым, заставляя заново пережить этот ужасный период последних трех с половиной недель.