Мой мальчик
Шрифт:
– Это не из-за него Валюш, – наконец опомнилась я, утирая слезы. – Мне срочно нужно в храм! Подбросишь?
– Ты на вечернею службу хочешь? – удивилась подруга.
Хлопнула входная дверь, из прихожей послышалось привычное Олежкино:
– Я дома! Кто тоже?
– Поедем? Или мне уйти? – шепотом спросила Валя.
– Иди. Все хорошо, – так же шепотом ответила я, спешно вытирая слезы.
Подруга тут же испарилась. С мужем даже не поздоровалась.
Олег вошел в гостиную, держа в руках огромную коробку.
– Вот, Свирский торт
– Я хочу взять под опеку сестру Любы, – сходу выдала я.
Глава 11
– Какая сестра? Ты, о чем? – Обалдел муж.
– Вот, смотри, – я подвинула к Олегу ноутбук со страничкой Егора на мониторе. – Этот мальчик вчера, можно сказать, спас мне жизнь. Именно под его машину я чуть не угодила. Мне нечем было его отблагодарить, и я попросила написать мне в ВК. Он написал и вот, что я вижу на странице. Смотри, – я показала мужу пост и пересказала сообщение.
– Ну, давай я договорюсь в соцзащите, чтобы ей дважды в год были бесплатные путевки, сходим к ней завтра. Посмотрим, что ей надо. Все купим. Но брать к себе тяжело больного ребенка, требующего постоянного внимания. Вер, ты собаку то заводить не хочешь. А здесь ребенок-инвалид.
– Да может быть ее и на ноги-то в два счета поставить можно, при должном уходе и лечении.
– Ну, хорошо, мы съездим, посмотрим. Но торопиться с решениями не будем. У нее, в конце концов, и брат вон есть.
– Да он мальчишка. Ему всего двадцать. Грузчиком на нашем заводе работает. Что он может ей дать на зарплату в тридцать две тысячи! Я не собираюсь ее усыновлять и их разлучать. Как в интернат ходил ее навещать, так и сюда будет. Я просто не могу остаться равнодушной теперь к ее судьбе, понимаешь? Люба наша, но Вероника, тоже ее родная кровь и Егор этот. Нельзя это игнорировать! Не правильно!
– Хорошо, мы съездим, посмотрим, что для нее можно сделать, это я обещаю.
– Спасибо. А что случилось с телом той, нашей девочки, ты знаешь?
– Конечно. Я похоронил ее как полагается, на старом кладбище. Привожу ей цветы на каждый день ее рождения.
– А я, я о ней просто забыла! – призналась я, еле сдерживая рыдания. – Я ужасная мать! Я чудовище! Я просто вычеркнула ее из своей жизни!
– Это было нужно тебе, чтобы сохранить себя для живых, нуждающихся в тебе детях. Это важнее. Это правильно. Я уверен, она не сердится на тебя, – утешал муж, ласково обняв.
– А давай, завтра к ней съездим?
– Хорошо. Съездим. И позвони на склад, пусть приготовят подарочные сладкие наборы для детей, не с пустыми же руками к ним ехать.
– Хорошо. Перекинь парню на счет, сколько сможешь.
– Я же сказал, что договорюсь с соцзащитой о бесплатных путевках.
– Да деньги и ему не помешают. Может машину себе поприличнее купит, а то, в Жигулях тех, ехать страшно ей-богу.
– Вера, ты ведь пошутила, да? Ну, про секс? Его ведь не было, да? – Боже! Какой настороженный, подозрительный взгляд. Сжал мои пальцы до боли и в глаза заглядывает так, словно непременно хочет в них истину увидеть.
– Тебе так важна моя верность при том, что сам ты мне изменяешь всю нашу жизнь? Этот вопрос, неслыханная наглость и эгоизм с твоей стороны, дорогой, – спокойно заявила я.
– Значит, хочешь теперь свободной жизни? – как опасно заблестели глаза, как угрожающе сел голос.
– Равноправия хочу, уважения и покоя, – чеканя каждое слово, произнесла я.
Муж резко привлек меня к себе, обнял так сильно, что аж от боли скривилась, впился в губы жадным поцелуем и попытался повалить на диван.
– Люба с Ирой дома и Паша может вернуться.
Попыталась я урезонить мужа. Уперевшись ему руками в грудь. Олег молча встал, схватил меня за руку и поволок в свой кабинет. Я покорно шла. Близости хотелось до судорог в самом низу, еще с того момента как проснулась, а сейчас, Олег точно постарается особо.
Он запер дверь, сдернул с себя черную, облегающую футболку и расстегнул ширинку джинсов.
– Зачем брюки надела? Не люблю, – ворчал муж, избавляя меня от одежды.
– С каких это пор? – поразилась я.
– С этих. Теперь только платья, юбки и чулки. И никакого белья! Слышишь! Никакого! Хочу трахать тебя где и когда захочу, немедленно!
Вот это новости!
И вдруг меня поразила простая до смешного догадка: Олегу уже сорок восемь. У него же, наверное, уже проблемы по мужской части. Отсюда и эти придури со шлюхами, БДМС и чулками теперь. Мужик просто старается быть в форме, как может, пробуя новое для достижения возбуждения.
От этого осознания аж полегчало на душе.
Что ж, хочет чулки и плетку, будет ему чулки и плетка, почему и нет.
Муж усадил меня на стол, развел мои ноги, я чуть приподнялась на руках, и он припал губами к вожделенному.
– Ох, какая ты уже мокрая, – изумился муж. – О, ком думала? Признавайся! О, ком, а?
Спрашивал муж, грубо вторгаясь в меня пальцами. Я в свою очередь, грубо схватила его за волосы и направила голову снова вниз. Муж послушно принялся кружить языком по набухшему клитору, не убирая из меня своих пальцев, совершавших покоряющие движения.
Я двигала бедрами в такт этим движениям, опираясь руками о стол. Мне было хорошо до боли, до криков! Я двигалась все быстрее, ведь стоило прикрыть глаза, я видела не Олега, а Егора. И это возбуждало до безумия!
– Ложись, – велел муж, когда я была уже в одном движение его языка, от невероятного оргазма.
– Нет. Это ты ложись. Я одним движением сбросила с большого, ясеневого стола, папки, лампу и ноутбук.
Ох, как же загорелись глаза мужа! Он одним махом избавился от своих джинсов и улегся посередине стола. Аккуратно помог мне устроиться сверху, и мне показалось, что таким, не просто твердым, а каменным, его член не был уже очень давно.