Мой малыш миллионера
Шрифт:
Мирон оказывается полностью погружённым в какие-то бумаги. Он даже не замечает меня.
– Кофе на столе, – обозначаю на всякий случай.
Меня распирает от желания спросить про Макара. Неведение убивает. Вдруг мы сможем договориться?
– Что-то еще? – любимый босс поднимает на меня взгляд. Ответить утвердительно не хватает смелости.
– Нет. Я пойду, – спешу быстро скрыться за дверью кабинета.
Когда оказываюсь снаружи, начинаю часто дышать. Кажется, во владениях Мирона я вообще забыла
Наливаю себе стакан воды и залпом выпиваю.
Затем дрожащим голосом отвечаю на телефонный звонок, договариваюсь о какой-то встрече, сверившись с расписанием Богданова, перечитываю сообщения, что пришли по локально сети, а потом обессилено откидываюсь на кресле.
Как же хочется сбежать! Мирон сидит за дверью, так далеко от меня, и так близко одновременно, и это давит. Все внутренности сжимает в неприятных ощущениях. Не выходит спокойно реагировать на близость этого человека. Я хочу! Очень хочу! Но не получается.
При каждой нашей встрече будто кто-то лопатой распахивает мою сердечную рану, а другой кто-то, не менее жестокий – без сомнений посыпает ее солью.
На глаза попадается маленький календарик, и я машинально отмечаю на нем сегодняшний день. Буду, как заключенный, теперь делать своеобразные зарубки, чтобы как-то облегчить свое существование.
Потом снова открываю фотографии на телефоне. Разглядываю сынишку, чтобы напомнить, для чего я все это делаю.
– Анна, – серьезный голос босса заставляет меня подпрыгнуть.
– Да? – нажимаю на кнопку селектора.
– Через десять минут мы уедем. Приготовь документы в красной папке. Там на корешке должно быть написано «Сириус».
– А, хорошо, – начинаю искать глазами предмет разговора.
Он находится довольно быстро.
Начальник выходит из своего кабинета в назначенное время. Ни минутой позже.
– Готова? – спрашивает он меня, а я киваю.
Мы молча идем к лифту, и ждем его невыносимо долго.
Чувствую, как по спине начинают стекать капли пота.
Интересно, этот мужчина нервничает хоть немного? Или все, что между нами было – для него совсем ничего не значило?
Короткий сигнал, и дверцы пустого лифта распахиваются перед нами.
Я прохожу туда первой и забиваюсь в угол. Стараюсь не смотреть в сторону Мирона. Затаив дыхание, жду остановки, когда можно будет уже сбежать из замкнутого пространства.
Богданов подходит непозволительно близко. Кладет руку мне на щеку и вынуждает поднять на него голову.
По влажной спине мчатся неприятные мурашки. Я в очередной раз забываю как дышать, сжимаюсь всем телом.
Мирон склоняется ко мне, и эта близость забирается под кожу, полностью лишая воли.
Мирон
Тесное пространство лифта навеивает мне слишком много воспоминаний.
Держу лицо Ани своей рукой и борюсь с желанием поцеловать ее, впиться губами в пухлые губы, наплевать на все, и раствориться в собственных желаниях. Снова утонуть в ее дурманящих чарах.
Ведьма.
– Только попробуй предать меня, – без эмоций произношу, плотно закрывая их в своем сознании. – Снова.
Звуковой сигнал оповещает о том, что двери вот-вот разъедутся в стороны.
Я отпускаю Аню и делаю шаг от нее.
В лифт входит еще несколько человек. Все они здороваются со мной, и я тоже киваю.
Черт же меня побрал предложить ей работу! Проще было заплатить просто так или вообще вышвырнуть ее на улицу, как беспородную дворнягу. Она ведь только делает вид, что благородная леди, а на деле – не значит ничего.
Богатый внутренний мир? Красивая мордашка? На это я повелся? На это. И не заметил самого главного, того, какая гниль скрывается за маской благородности.
Торги пройдут в пятницу на официальной платформе и в том порядке, что предусмотрен сейчас по всей стране. Но это фикция. Крупные заказчики всегда стремятся ознакомиться с предложениями заранее, и при более тесном контакте.
Мое предприятие – самая крупная строительная компания в стране, но я всякий раз должен доказывать свое преимущество, предлагая организаторам торгов выбор.
Это не наша прихоть, а закон, установленный во всем государстве, который нужно соблюдать хотя бы формально. Обычно проблем не возникает, мне удается задавить конкурентов без особого напряга.
Только сегодня совсем не тот день. Совсем не тот. В этот раз Александр Коршунов зарится на кусок дорогого пирожка, на котором можно неплохо так заработать.
Он не остановится в своих попытках обскакать меня. Будет грызться до последнего.
Зависть – плохое чувство, но иногда оно руководит нашими поступками настолько, что разрушает все вокруг.
– О, Богданов, ты сегодня с прекрасной дамой? – скалится Коршунов, протягивая мне свою лапу.
Я брезгую отвечать ему тем же. Не заслуживает этот человек моего уважения.
Инстинктивно прячу Аню за свою спину. Хотя, зачем? Уверен, этот напыщенный индюк успел рассмотреть ее во всей красе, пока они кувыркались. А, может, и не раз.
Ярость слишком быстро разрастается внутри. Такая мощная, как взрыв, удержать который незаметно для окружающих очень сложно. Но я надеваю на лицо каменную маску, плотно стискивая зубы.
Я будто снова проваливаюсь в тот день, когда из-за кровавой поволоки на глазах не мог разглядеть ничего. Буквально наощупь пытался понять, кто стоит передо мной в номере престижного отеля. Сжимал в ладонях лицо Ани, в надежде, что ошибаюсь, что все это – чертова шутка судьбы!