Мой механический роман
Шрифт:
– Дэш…
– Я знаю, ты всегда останавливался в «Ритце» или типа того, но спорим, ты никогда не видел Нью-Йорк из дерьмовой комнатки в общежитии, а?
– Дэш, – рычу я, сворачивая на свою улицу, – что значит, ты не хочешь быть инженером? Мы же четыре года ходили на одни и те же занятия. Мы вместе собирали роботов четыре долбаных года…
– Да, и мне это нравилось. Было весело. – Он делает паузу. – Но я не хочу заниматься этим вечно, чувак. Не всю жизнь.
– Но…
Признаюсь, я в легком ужасе.
– Но тогда это твои последние национальные соревнования, Дэш. Самые последние.
– Ага, я знаю, – смеется он. – И?
– И все, потом все закончится.
– Ага.
– Но…
– Тео, – произносит Дэш. – Бывает увлечение, а бывает, знаешь ли, и другая чепуха. Штуки, которые ты делаешь просто потому, что тебе нравится проводить время со своим лучшим другом, например. Или то, что ты делаешь, потому что можешь, потому что у тебя это хорошо получается. Но это не то же самое, что и… любовь, понимаешь?
Я подъезжаю к своему дому и секунду сижу молча, не зная, что сказать.
– Я не знал, что в твоем случае это была не любовь, – отвечаю ему я.
Он смеется.
– А что бы ты сделал, если бы знал?
– Не знаю… что-нибудь. Постарался бы, чтобы тебе было повеселее.
– Teo. – Дэш снова смеется. – Чувак, мне было очень весело. Я провел самое веселое время в своей жизни в этой лаборатории. Но все уже позади, ну, или почти позади. – Я слышу, как он хлопает дверцами шкафов, скорее всего, в поисках какого-нибудь перекуса. – Мне не нужно, чтобы ты делал что-то определенное для меня.
– Но если бы я знал…
– Ты же не можешь волшебным образом заставить меня влюбиться в робототехнику, – возражает он. – И послушай, я правда очень хочу побывать в Нью-Йорке. Ты знал, что там больше всего ресторанов с мишленовскими звездами в стране?
– Но чем ты собираешься заниматься в жизни? – в отчаянии спрашиваю я.
– Не знаю, – отвечает Дэш, как всегда бодро. – На кого-нибудь выучусь. Найду работу в ресторане, буду ходить по музеям. Может, поступлю в аспирантуру или напишу серию детективных романов, которые станут бестселлерами. Или буду барменом. – Судя по звуку, доносящемуся с другого конца провода, он ест сыр. – Мои возможности безграничны, – с набитым ртом заявляет друг.
– Боже. – Мой желудок скручивается в узел. – А окружающие переживают, что это я теряю концентрацию.
– Эй, парень, не все мы Тео Луна.
– Что это значит?
– Это значит, что некоторые из нас не рождаются, уже твердо зная, кем им суждено стать дальше.
В моей руке жужжит телефон, и, глядя на гигантский дом, который успешно возвел мой отец, я на секунду замираю.
– Я в любом случае тебя поздравляю, – говорю я. – Но кажется, Бель только что написала мне сообщение, так что…
– Ага-ага, проваливай, – шутит он. – Тогда увидимся на английском?
– Увидимся на английском.
Я кладу трубку и глушу двигатель, продолжая разглядывать свой дом. Свет горит, а значит, кто-то дома. И надеюсь, это мама.
– О, привет, милый, – произносит она, когда я вхожу. Она хмурит брови и подзывает меня к себе, где распростерлась на полу в гостиной. – Ты выглядишь печальным, малыш. Что-то случилось? – спрашивает она, все еще продолжая тянуться к пальцам ног.
– Не знаю, если честно.
Я сажусь рядом с ней, скрестив ноги.
– Могу позвонить своему психотерапевту, если хочешь…
– Нет-нет, я в порядке, – успокаиваю я маму.
Она постоянно предлагает мне воспользоваться его услугами, и недавно я действительно согласился – мне хотелось понять, что переживает Бель в связи с разводом ее родителей.
– Думаю, мне просто грустно, что все заканчивается.
– Что именно? Школа?
– Да. И, возможно, Дэш собирается в Нью-Йоркский университет.
– О, милый. В наше время люди часто уезжают далеко и надолго, но это вовсе не означает, что вы не останетесь друзьями.
– Это не просто… – Я прерываюсь. – Думаешь, я не такой, как остальные?
– Нет, черт возьми! Ты уникальный, малыш, как и все остальные.
Она хватает меня за подбородок, и я отстраняюсь, когда она пытается поцеловать меня в губы.
– Мама, это мерзко…
– Ты все еще мой ребенок, даже если и стал сексапильным ботаником, сладкий.
– Мам! – Я отталкиваю ее, и она усмехается. – Я имел в виду… Как ты думаешь, у других людей тоже есть большие мечты, как и у меня? Или, может, они более интересные, чем мои?
Мама слегка хмурится, что, как я знаю, она терпеть не может делать. Ее очень беспокоят мимические морщинки.
– Это касается твоей девушки, да?
– Бель? Нет.
К счастью, Бель моей маме нравится, и их знакомство вышло гораздо менее неловким, чем ее встреча с отцом.
– Ну, типа того, – признаю я. – Просто иногда мне кажется, что они с Дэшем довольствуются тем, что дает им жизнь.
– Она хорошая девушка, и Дэш тоже хороший. А восемнадцать лет – это ужасно мало, чтобы быть в чем-то уверенным до конца. – Она протягивает ко мне руку, чтобы убрать мои волосы с лица. – Иногда я задумываюсь, а был ли ты когда-нибудь ребенком.
– Да ладно тебе, мам. У меня куча видеоигр и скейтбордов. Так что ты отлично справилась.
– Ну, так было написано в родительском руководстве, – торжественно говорит она, смотрит на меня еще немного, а потом бросает взгляд на часы. – Кстати, о справочнике: ложитесь спать, мистер, – командует она, толкая меня в плечо. – Сон очень важен для развития интеллекта.
– Похоже, что так и написано в этой книге, – соглашаюсь я, поднимаясь на ноги. И неожиданно вспоминаю про сообщение, которое получил во время телефонного разговора с Дэшем. – Позавтракаем утром вместе?