Мой муж - Господин
Шрифт:
— Да, — простонала я. — Конечно, просто не думала...
— Я тоже, — он отодвинулся и сразу вернулся в меня снова, со стоном, который, казалось, был вырван с его груди. — Черт. Но вот мы, — он укусил меня за ухо, и я вскрикнула, а мое тело блаженно задрожало.
Это было истинное наслаждение — чувствовать его скольжение по нашей смешанной влаге внутри меня, зная, что во мне было что-то такое, что вопреки биологии заставляло его хотеть свыше возможного. Я была его собственной виагрой и кричала его имя, пока не потеряла
Ответ был прост.
Везде.
Понадобилось время, но он это сделал. Подбородок, шея, грудь, живот — все было в его сперме, прежде чем он упал возле меня, тяжело дыша. Он снял с меня оставшиеся путы дрожащими руками. Изощренные проклятия слетали с его губ, когда он обнимал меня, не заботясь о том, что размазывает свою сперму по нашим телам.
— Дорогая, — прошептал он после долгого молчания. — Если я сейчас получу сердечный приступ, пообещай убрать мой член прежде, чем сюда приедет скорая.
Я засмеялась.
Если это были ласки после секса, мне они были не нужны. Я была окутана блаженством, не замечая липкость на коже и не ощущая ничего, кроме мягкого сияния. И все же, мне это нравилось. Мы прижимались друг к другу, и впервые я позволила себе забыться.
Я позволила себе притвориться.
Дорогая. Это было простое обращение. Но как же хорошо оно звучало, слетая с его губ. Будто он действительно подразумевал его значение.
Словно я действительно была для него дорогой.
Глава 29
Бен
Я влюбился в Дженну Хэдли, и не было смысла притворяться, что это не так.
Я принял эту истину несколько недель назад. Но я отказывался говорить ей об этом, даже несмотря на то, что строил планы, которые взорвут ей мозг. Она и понятия не имела, что моя маленькая командировка была на самом деле исследовательским путешествием, в итоге которого я все устроил. Наш медовый месяц будет идеальным. Было лишь одно маленькое препятствие.
— Это просто по-садистки, — прозвучало очень полезное замечание Дэниела.
— Спасибо, — горько сказал я, потягивая напиток. — Но это не так легко. Что я должен делать, просто сказать ей?
Он кивнул.
— Это лучше, чем просто позволить ей гадать и ждать. Зачем подвергать кого-то таким мучениям? Она с ума по тебе сходит, Бен. Неужели ты настолько слеп?
— Ты не можешь этого знать, — сказал я.
— Ты прав, — сказал он. — Возможно, она действительно лучшая актриса всех времен. Но Мэдди рассказывала мне, что говорит о тебе Дженна.
Но она лжет Мэдди.
Если только, конечно,
— Не так все просто, — произнес я.
— Нет, это легко, — настоял Дэниел. — Просто открой рот и сформулируй предложение у себя в мозгу. В то же время задействуй свой язык. Не знаю. Я не контролирую твою жизнь.
— Но хотел бы.
— Ты должен признать — твоя жизнь стала бы намного проще, — сказал он без намека на иронию. — В нескольких смыслах, между прочим.
— Ох, ты про язык? Как остроумно. Знал, что нужно было позвонить Возняку, — я со злостью смял салфетку.
— Возняк мечтает о моем месте, — сказал Дэниел серьезно. Я засмеялся. Иногда он бывает таким уморительным.
— Просто не хочу вываливать на нее это в одночасье, — сказал я.
— В чем же тогда, черт возьми, заключается твой план? Это в тысячу раз хуже. Она определенно будет плакать и, возможно, ударит тебя.
— Слезы радости, — сказал я. — Удары радости.
— Ты идиот, — Дэниел посмотрел на меня с кислым выражением на лице. — Ты действительно не понимаешь этого, не так ли?
— Просвети меня, — я сидел, опустив голову на руки и видя только внутреннюю часть век.
— Нет, — он использовал тон, которому подчинился бы любой менее влиятельный человек, и это раздражало меня больше, чем что-либо еще. — Ты будешь только спорить со мной, и мы просто потеряем время. А в конце ты будешь еще более убежденным в своей правоте.
— Я не скажу ни слова, — пообещал я, открывая глаза и встречаясь с его раздраженным взглядом. — Просто скажи, что думаешь, потому что я понятия не имею, что делаю.
Улыбка медленно появлялась на его лице.
— Ты и понятия не имеешь, как долго я ждал этих слов.
— О, Боже, — я снова уронил голову на руки. — Заткнись.
— Я думал, что ты хочешь услышать мое мнение.
— Я убью тебя, — сказал я. — Медленно. Я знаю, где ты спишь.
Наступил момент тишины.
— Ты напуган, — произнес он. — Ты видишь, как она идет по той же дороге, что и Дарья, и думаешь, что рано или поздно она свернет туда, куда ты не сможешь последовать за ней. Твое подсознание не противится сравнению с твоей бывшей женой, потому что между ними нет ничего общего, но часть мозга, ответственная за принятие решений, чувствует это. Поэтому ты паникуешь. Ты боишься заполучить ее, потому что боишься потерять.
— Я не терял Дарью, — запротестовал я. — Она ушла.
— Тогда что тебя пугает? — он поднял брови в раздражении. — Только не говори, что это не так. Я знаю, что я вижу.
— Потому что ты сам всегда боишься, Цыпленок, — огрызнулся я. — Поэтому и чувствуешь страх повсюду. Представляешь его себе.
Он говорил разумные вещи, но я не хотел признавать их. Единственное оправдание моего страха — боязнь потерять компанию, но я не мог рассказать ему о договоре. Он просто не дал бы мне договорить до конца.