Мой муж - маньяк?
Шрифт:
— Открой, я не маньяк… — Она узнала голос Димы. — Все ушли, почему ты заперлась?
— Переодеваюсь. — Она протянула руку и отперла дверь. — Войди, но не трогай меня, если можно… Я так устала… Сил нет.
— Я не собираюсь тебя трогать, если ты это так называешь, — успокоил ее Дима. Он сел на ее место и закурил. — Бедняжка, тебе сегодня досталось… Послушай, мне пришла в голову идея…
— Блестящая? — вяло спросила Катя. — Выкладывай!
Она уже успела переодеться и чувствовала себя куда увереннее под взглядом Димы. Тот поерзал на кресле и причмокнул губами:
— Персик! Персик,
— Следственный?
— Ну, для этого у нас руки коротки и фактов мало, — возразил Дима. — Я исходил из самых простых мыслей: если у него есть ключи, есть дверь, которая ими отпирается. Если есть дверь, есть дом, где она находится. Если есть дом…
— Есть улица, на которой он стоит! — передразнила его Катя.
— Нет, если есть дом, мы увидим, как он туда войдет. Раз у него есть ключи — значит, он туда наведывается. Разве-что кто-то просил его взять эти ключи и передать третьему лицу, но что-то я в это не верю…
— Хотя версия тоже имеет право на жизнь, — отозвалась Катя. — И что ты предлагаешь? Какой вывод из твоей идеи?
— Да ничего нового. Будем за ним следить. Но для этого нужно время и ты.
— И я? — Катя вздохнула. — Значит, мне опять надо облачаться в парик и в это тряпье…
— Нет, парик еще куда ни шло, но платье нужно другое. Купи себе что-нибудь дешевое и нетипичное для тебя. Расходы я оплачу. Мне нравится наша затея. Ты переоденешься, мы выследим его, когда он поедет в тот дом, ты пойдешь за ним, выследишь квартиру, которую он отопрет, и потом, когда он уйдет и все из квартиры тоже уйдут, мы туда проберемся и осмотрим ее… В смысле квартиру.
— Ты в своем уме?! — Катя, пораженная этой затеей, не могла принять ее всерьез. — Это дело подсудное! Проникнуть в чужую квартиру! Как ты докажешь — с какой целью это сделано?!
— Следователь нас поймет, — твердо ответил Дима.
— Ведь мы собираемся облегчить его задачу.
— Мы?! А в квартиру пойду я, как я тебя поняла?! — возмутилась она. — Или ты соизволишь пойти со мной?
— Конечно, мы пойдем вместе, хотя кому-то надо бы следить, чтобы хозяева не вернулись… — вздохнул он. — Но постой ты, до этого еще не дошло. Мы начнем слежку завтра.
— А работа?
— Ты будешь работать, а я буду следить за ним! — вызвался он. — И когда он заедет в какой-нибудь двор и поднимется по лестнице, я постараюсь дать тебе знать. Впрочем, нет. Надо быть уверенными… — Он задумался. — Надо быть уверенными, что этот его визит — не случайность. Надо поймать его на одном месте раза два. Послушай, завтра ты мне не будешь нужна вообще. Я сам прослежу за ним. Если он поедет по своему дурацкому маршруту, тогда я вернусь на работу. Если поедет куда-то еще — поеду за ним. А вот тогда нам будет уже легче. Если мы будем знать двор, ты можешь заранее поехать туда, а потом, когда он подъедет, последуешь за ним и выследишь дверь. Понимаешь?
— И где будешь в это время ты? — Эта затея по-прежнему не нравилась Кате, но ничего другого она предложить не могла: — Ты поедешь за ним?
— Конечно. Впрочем, это мы еще обсудим. Во всяком случае, ничего не бойся! Я не пущу тебя одну и буду рядом. Ты не подвергнешься никакой опасности.
— Спасибо за гарантию…
— Это как раз и избавит тебя от возможной опасности! — возразил он. — Надо вести себя так, словно ты ничего не знаешь, ничего не поняла… Как ты думаешь, он может подозревать, что ты нашла ключи?
— Нет. Я сделала так, что он об этом не подозревает. Та куртка, где были ключи, грязная, я хотела ее стирать, но теперь она лежит на своем месте, как будто я ее не трогала. Я могу постирать ее сегодня вечером и сама попрошу его подготовить мне вещи для стирки. Он сам достанет оттуда все, что нужно, и будет думать, что никто, кроме него, не прикасался к ключам.
— Умница! Так и сделай. Если ты будешь вести себя как всегда, он ничего тебе не сделает.
— Мне бы твою уверенность… Ну что же теперь делать? Надо возвращаться домой.
У нее был такой убитый вид, что Дима только покачал головой, глядя на нее:
— Прошу тебя, приободрись! Иначе всякий сможет прочесть то, что у тебя на душе…
Игорь был дома. Катя только ценой величайших усилий смогла заставить себя поздороваться с ним.
— Привет… — прошептала она. — Как дела? — Но ее лицо не могло его обмануть — она была бледна, и под глазами проступили темные круги. Катя боялась собственного мужа, и боялась так сильно, как никогда и ничего не боялась. И когда Игорь подошел к ней поближе и протянул руку, чтобы помочь ей удержаться на ногах (а она почти падала), Катя отшатнулась.
— Что с тобой? — Он пристально и жалостливо смотрел на нее. — Ты заболела?
— Да… Скверно себя чувствую… Но ничего, пройдет. Не беспокойся…
Она сделала попытку пройти мимо него в комнату, но он пошел за ней, пораженный ее видом и поведением.
— И все же с тобой что-то случилось.
— Ничего, совершенно ничего… — Катя, не раздеваясь (она не могла сделать это при муже), присела на постель, а затем и прилегла.
Голова у нее сильно кружилась, и она приказала себе держаться в рамках. До такой степени ее страх никогда не доходил. «Я просто никогда не знала, что такое настоящий страх, — подумала она. — Даже его жертвы, мои подруги, не так боялись. Ведь они умирали внезапно. Они даже не успевали испугаться… А я… Я могу бояться сколько угодно, времени для этого полно, и место самое подходящее — в квартире убийцы, в квартире, которая ему принадлежит. Здесь мне не укрыться от него. Разве что выброситься в окно? Но стоит ли тогда игра свеч?! Никогда не думала, что я такая размазня… В конце концов, еще никто не доказал, что это — он!» И она выдавила из себя почти дружелюбно:
— Прости… Мне хочется спать… Мы немножко выпили на работе по случаю праздника, а коньяк оказался некачественным. По-моему, я даже отравилась…
— Тебе надо выпить чаю с лимоном… — Он беспокоился, и это беспокойство было неподдельным.
Катя верила и не верила себе — этот человек мог изображать теплые чувства к ней, но мог и думать о том, чтобы убить ее. С каждой минутой то спорное предположение, что Игорь и есть тот самый убийца, укреплялось в ней. Это переставало быть спорным, и она сама помогала этому, выискивая в поведении мужа подозрительные черты.