Мой муж вне закона
Шрифт:
Телефон, оставленный на столе Андреем, подаёт короткий сигнал. Кажется, ему пришло входящее сообщение. Я не смотрю на экран, хотя интерес буквально раздирает меня изнутри. Мне даже касаться мобильного не нужно, чтобы прочитать, что там написано, стоит только перевести взгляд.
Ещё одно бульканье сообщения, и я всё же не сдерживаюсь.
«Андрей, ты приедешь сегодня?» – буквы начинают плыть, когда я читаю первое.
«На мне будет ТО САМОЕ белье», – гласит второе сообщение.
В лёгких становится критически мало воздуха, а в сердце будто
– Тебе заказать что-нибудь ещё? – спрашивает Андрей, неожиданно оказываясь возле нашего столика.
Я тут же отвожу взгляд и смотрю на родные черты лица: прямой нос с едва заметной горбинкой, чёрные брови и глубокие карие глаза, в которых хочется утонуть, и ощущаю при этом удушающую ревность от мысли, что сегодня он поедет к другой.
– Нет, спасибо, я не голодна.
Глава 7.
***
Всю дорогу мы едем молча. Я безответно шлю сообщения маме и периодически набираю её номер, а Андрей ведёт машину и несколько раз останавливается на обочине, чтобы выйти и поговорить с кем-то по телефону.
Каждый раз я всматриваюсь сквозь окна в его непроницаемое лицо и пытаюсь понять – он разговаривает с той самой женщиной, которая звала его к себе в гости или решает рабочие вопросы? Сознание тут же рисует красочные картинки того, как он имеет блондинку в соблазнительном белье у неё дома.
В особняк Андрея мы возвращаемся, когда на улице уже темнеет, и молча расходимся по комнатам. Каким-то чудесным образом я нахожу номер телефона маминой коллеги. Звоню ей, чтобы узнать, выходила мама на работу или нет, но тётя Ира сообщает, что родительница два дня как взяла больничный. Зато она обещает, что наведается к ней утром – сейчас уже поздно.
– Нина, ужин на столе, – сообщает Людмила, предварительно постучав в мою комнату.
– Хорошо, скоро буду.
Я спускаюсь на первый этаж с опаской. Боюсь, что просто не обнаружу там Андрея. Понимаю, что между нами произошло слишком много неприятных моментов и теперь мы вряд ли когда-нибудь будем вместе, но ведь сердцу не прикажешь. Я так сильно жалею о том, что прочитала то злосчастное сообщение!
Андрей допивает кофе и разговаривает по телефону. Порой мне кажется, что звонков у него так много, что большая половина его времени уходит исключительно на них. Муратов провожает меня цепким взглядом до обеденного стола и вновь включается в разговор с невидимым собеседником.
На ужин Людмила подаёт стейк из телятины и запеченный картофель, а я после дороги так сильно проголодалась, что тут же приступаю к ужину. Не сразу замечаю, что Андрей закончил с разговором и с интересом за мной наблюдает.
– Обычно я не ем так жадно, – почему-то оправдываюсь перед ним. – Просто дорога выдалась нервной и сложной. А ты не устал?
– Нет, мне ещё нужно отъехать.
Внутри меня будто что-то обрывается. Крошечная надежда на то, что он не станет встречаться с женщинами пока я ношу его ребёнка. Хотя... с чего бы?
– По делам? – спрашиваю минутой позже.
– Да, – отвечает сухим тоном. – Ты же не думала, что я целыми днями сижу дома?
– Нет, не думала, – опускаю взгляд в тарелку, ощущая при этом лёгкую тошноту. – А мне чем заняться в твоем доме?
– Плавай, гуляй, правильно питайся, – отвечает Андрей.
Его телефон на столе вновь оживает. Муратов поднимается с места, сбивает вызов и бросает на меня короткий взгляд:
– Отдыхай, в общем. Я сегодня поздно вернусь.
Входная дверь захлопывается секундами позже. Следом отъезжает его автомобиль.
– Десерт? – спрашивает Людмила.
– Спасибо, в другой раз.
Мне с трудом удаётся скрыть от неё резко испортившееся настроение. Чтобы не заниматься самоедством и не сходить с ума в одиночестве, направляюсь в сторону бассейна.
Именно там меня накрывает воспоминаниями из прошлого. В голубой мерцающей воде мы плавали вместе с Лерой, когда она была жива. Пили коктейли и болтали о всякой ерунде. Тогда я уже была беременна, но никак не могла открыться ни подруге, ни Андрею. О том, что я ношу ребёнка от её отца, она узнала почти перед самой смертью.
Я возвращаюсь к себе в комнату поздней ночью. Забираюсь в кровать, достаю телефон и расстраиваюсь, потому что не вижу там ни одного пропущенного звонка от мамы. Как она без меня? Неужели принялась за старое? Я ведь хотела позвонить и сообщить ей прекрасную новость о том, что с малышом всё не так плохо, как утверждали наши врачи. Уверена, что он будет здоровым.
Веки слипаются от усталости через час. Я выключаю телевизор, забираюсь под теплое одеяло и с горечью думаю о том, что зря извожу себя мыслями, чем занят Андрей. Он ведь ничего мне не обещал. Ни тогда, ни сейчас.
Я просто взяла и неожиданно свалилась на его голову со своей беременностью. Муратов свободный мужчина, красивый, богатый, умный и не мой. И он вполне может находиться в постели с другой женщиной.
Жаль только, что утешительные слова, которые я тихо шепчу себе под нос, не помогают, а терзают душу ещё больше.
***
Утром я просыпаюсь от настойчивого телефонного звонка. На экране светится номер тёти Иры, поэтому я тут же снимаю трубку.
– Наведалась я к мамаше твоей!
– Что с ней? – тут же сажусь на кровати.
– Алкогольная интоксикация. Валяется на кровати ни живая, ни мёртвая! Дать бы ей хорошенького леща, чтобы очухалась!
– Тёть Ир, не надо! Вызовите скорую, я скоро приеду. Закажу автобус до Нижнекамянска и приеду. Вы можете дать ей таблетку?
– Пыталась затолкать активированный уголь, да только она чуть пальцы мне не прикусила. Зараза такая!
Сон как рукой снимает. Я быстро умываю лицо ледяной водой, чищу зубы и параллельно звоню на автовокзал, чтобы заказать ближайший автобус до города, куда мы с мамой недавно переехали. Судя по описанию тёти Иры маме очень и очень плохо. Скорая ставит укол и уезжает, а забирать отказывается напрочь.