Мой муж вне закона
Шрифт:
– Как скажешь, – отвечаю ему, пожимая плечами.
Муратов не спрашивает, какого пола наш ребёнок, что за операция нужна сыну и какая сумма денег на это понадобится. Проблем с финансами у него не было и нет с тех пор, как он связался с криминалом. Он один воспитывал дочь, когда умерла жена, и маленькая Лерка осталась на его попечении. Сейчас Андрею тридцать девять, и у него есть то, о чем только может мечтать мужчина, но нет одного – дочери, ради которой он всё это делал.
Муратов ещё не осознает, что станет отцом во второй раз. Отцом мальчика, который уже во мне живёт, растёт и активно толкается. Мне становится интересно, сможет ли Андрей полюбить сына так сильно, как любил единственную дочь?
– Я позвоню тебе завтра утром, – произносит Андрей. – Номер свой не сменила?
– Нет, он остался прежним.
Внутри при этом почему-то болезненно щемит. Я долгое время ждала его звонка. Думала, что вместе мы сможем легче преодолеть общую боль, но Андрей решил иначе, и осудить его за это я не могла. У каждого свои методы и способы, чтобы справиться с горем, и если ему сложно видеть подругу своей дочери рядом с собой, то в этом нет ничего предосудительного. Правда теперь будет всё иначе, ведь нас навсегда связывает общий ребёнок, и сердце подсказывает мне, что Муратов эту новость так просто не оставит.
– Тебя подкинуть до города? – спрашивает холодно Андрей.
– Спасибо, я сейчас вызову такси.
Открываю приложение и быстро вбиваю туда первый попавшийся адрес, только бы не ехать в одном салоне автомобиля, где сидит его любовница. Это будет слишком мучительно для меня. Муратов наверняка не в курсе, что я переехала в другой город и сейчас мне негде остановиться. Он вычеркнул меня из своей жизни насовсем в тот день, когда мы встретились на кладбище.
– Заказала! – произношу наигранно-весело. – Прибудет через пару минут.
Андрей не отходит от меня ни на шаг всё это время. Только смотрит куда-то вдаль и сильнее хмурится. Между нами громадная пропасть, несмотря на все обстоятельства, которые складываются, а мне так сильно хочется, чтобы он просто меня обнял и утешил.
Зелёная девятка останавливается прямо за его массивным внедорожником и несколько раз подряд мигает фарами.
– Это за мной, – обращаюсь к Андрею. – Тогда до завтра?
– До завтра, Нина, – цедит сквозь зубы Муратов, продолжая стоять на месте.
Видно, что каждая минута общения и каждое слово даётся ему будто силком.
– Ты иди, Андрей, – слабо улыбаюсь. – Тебя уже заждались.
Он коротко кивает и следует рядом, только я забираюсь в салон такси, а он занимает водительское кресло в своем автомобиле. Блондинка что-то коротко ему говорит, а затем начинает хохотать во весь голос, откинув голову назад. Моя внешняя сдержанность летит в тартарары, когда внедорожник Муратова срывается с места и въезжает на территорию коттеджного посёлка. Руки дрожат, а по щекам усиленно бегут слёзы, когда я начинаю представлять, чем сейчас займётся Андрей со своей любовницей. Кажется, что любить его все эти полгода я даже не переставала.
– Извините, что указала неправильный адрес, – говорю водителю, когда мы уже едем по улицам города. – Мне нужно на кладбище.
Пробираясь между ровными рядами из могил, прибавляю темп. Меня словно магнитом тянет к подруге, потому что я не была здесь целых шесть месяцев. Лерка снилась мне часто-часто, и во сне мы много говорили.
Глава 3.
***
По дороге в город я успеваю посуточно снять квартиру. Самую простую из имеющихся на сайте, со старым советским ремонтом и далеко не в центре города, но зато не за все деньги мира. Кстати, квартира оказывается чистой и опрятной. Всё же лучше, чем ночевать на улице.
Хозяйка встречает меня приветливо и рассказывает, что раньше здесь жила её бабушка, но после кончины родственницы она так и не смогла продать двухкомнатную хрущёвку чужим людям. Решилась только сдавать посуточно или помесячно, как получится. И то выборочным клиентам, не для того, чтобы таскать сюда шлюх или устраивать оргии. В целом я ей подошла. Вряд ли беременная девушка будет заниматься чем-то подобным.
На диване стопкой лежит чистое постельное белье, в ванной развешены свежие полотенца, которые пахнут лавандой, а на кухне есть все необходимое для того, чтобы выпить чай или кофе и сварганить самый примитивный завтрак. Продукты я заблаговременно покупаю в ближайшем супермаркете.
Пока пью на кухне чай, отзваниваюсь маме, которая оживленно разговаривает со мной, и я догадываюсь, что она снова под алкоголем. Мне горько, что уже одного близкого человека я упустила из-за зависимости, но ничего поделать с родительницей не могу. После смерти отца у неё сорвало стоп-кран. Она пьёт в моменты, когда не видит выхода. Как сейчас, например, когда её внуку срочно нужна финансовая помощь на операцию.
Вопросов у мамы так много, что я ненадолго отвлекаюсь от мыслей об Андрее, но едва голова касается подушки, как его образ вновь всплывает в моей голове и не желает испаряться до самого утра. Становится интересно, о чем он сейчас думает? Примеряет на себя образ отца? Верит мне или нет? Засыпает в одиночестве или его обнимает та красивая блондинка?
Уснуть мне удаётся глубокой ночью, а с самого утра меня уже будит мелодия мобильного телефона. Номер не знаком, но сердце начинает колотиться гораздо чаще обычного, когда я снимаю трубку и слышу в динамике голос Андрея.
– Я заеду за тобой через полчаса, – произносит без слов приветствия. – Ворошиловский проспект?
– Нет, сейчас я обитаю по другому адресу, – отвечаю, поднимаясь с дивана. – Улица Октябрьская. Это за хлебозаводом.
– Я знаю, где это. Будь готова через тридцать минут.
– Ладно, – отвечаю в тот момент, когда он уже кладёт трубку.
Все эти полчаса я только и делаю, что усиленно привожу себя в порядок, насколько это возможно. Во время беременности я откровенно на себя забила. Перестала укладывать волосы и наносить макияж, но сейчас почему-то захотелось… Захотелось показать Андрею, что я могу и умею быть красивой. С помощью старого допотопного фена вытягиваю волосы, чтобы были ровными, подкрашиваю ресницы и губы.
Вещей с собой много не брала, поэтому надеваю облегающее бежевое платье. За время беременности я набрала всего восемь килограммов, которые все ушли в живот. Доктор, у которого я стою на учёте, ругался, что это мало, а я ничего с собой поделать не могла, хотя и питалась по возможности хорошо. Никогда не голодала.