Мой муж — зомби
Шрифт:
Долго ждать не пришлось. Спустя минут пять дверь в спальню открылась, впуская хозяина. Судя по спортивным штанам и полотенце на шее, он тоже успел привести себя в порядок после хождения по лесу.
— Юля? — вопросительно задрал он бровь, и потянувшаяся было к выключателю рука замерла, так и не озарив спальню светом. — Всё в порядке?
— Да, — как можно более уверенно кивнула я, не чувствуя однако и толики этой самой уверенности. Оголённый торс Матвея ещё сильнее отвлекал и путал мысли в чёрно-синих узорах его татуировок. — Я просто… принесла твои деньги.
Дрогнувшими пальцами достала из кармана халата последние
Матвей нахмурился, отбросил на комод полотенце. Я опустила голову, чтобы так открыто не пялиться на его гибкое тело, которое даже в полумраке манило прикоснуться. Нет, не так — как раз в полумраке его и хотелось трогать ещё сильнее. Провести пальцами вдоль этих замысловатых рисунков, очертить рельеф пресса. Даже губу пришлось прикусить от усилия. Не привыкла я отказывать себе хоть в чём-то.
Запах сладких прелых цветов сегодня был чуть-чуть с ноткой влаги и дождя, когда его носитель неспешно сел рядом со мной на кровати.
— Ты просто в шоке и устала, — вдруг тихо произнёс Матвей, взяв по-отчески успокаивающие ноты. — На самом деле, всё в порядке. Вадима я уложил, и он очень вовремя и очень сытно поел, так что новых пятен на нём…
— В порядке? — глухим смешком перебила я эту вдохновляющую речь, позволив себе искоса взглянуть на непроницаемое бледное лицо бокора. — Это ты называешь в порядке? Чокнутый маньяк, изнасиловавший собственную сестру, теперь явно имеет в арсенале потусторонние силы и угрожает мне. Тут не надо быть гением, чтобы понять, у кого больше прав на наследство и возможностей его получить. Спасибо, но я предпочту жизнь, пусть и не такую сладкую как могло быть. Забирай деньги, Матвей. Завтра закончишь свою картину, и мы в расчёте. Вадима отпустишь, когда мы с ним приедем послезавтра на конкурс поваров, чтобы свидетелей было побольше.
Завершив тираду, я окончательно потеряла воздух и сорвалась на всхлип. Глаза снова пришлось прятать, потому как их запекло обидой и разочарованием. Ненавижу проигрывать. Но тут у меня уже просто не осталось выдержки.
Чего я точно не ожидала — что на плечо вдруг осторожно ляжет тёплая рука. Не встретив сопротивления, она двигалась всё увереннее, пока не стала бережным объятием — мягким, обволакивающим в незримый кокон защиты. Неужели тот поцелуй посреди дороги был не просто из-за адреналина, не просто попыткой отвлечь меня от истерики? Я шумно выдохнула и сдалась этому притяжению, позволив себе прикрыть веки и положить гудящую голову на плечо Матвея.
— Пасуешь за шаг до победы, — прошептал он, прижав меня к себе чуть теснее, до пропущенного вдоха и лёгкого трепета в животе. Приятно до мелкой дрожи. — Юль, даже если ты права, и Виктор тоже бокор, он не всемогущий. Человек — не олень и не ворона, волю тут не подчинишь, и завещание переделать не заставишь. Твоим планам ничего не угрожает.
— Но Владимир Сергеевич выглядел таким…
— Слабым и не в своём уме, да. Это естественно, когда до смерти считанные дни. И мне кажется, его хорошо так накачивают обезболами. Ни один нотариус не заверит завещания, написанного в подобном состоянии. Наследник всё ещё Вадим, а значит — ты. Если не спасуешь в последний момент. Ну же, ты настолько
Непоколебимости его тона так хотелось верить. Я неосознанно подалась чуть ближе, почти ткнувшись носом в шею и втягивая успокаивающий аромат прелых цветов. Жаль, через толстый халат невозможно было ощутить тепло тела, но если мы ещё не бросаем белый флаг — это было бы лишним. Да даже вот так сидеть практически в обнимку опасно…
— Я не хочу сдаваться, — пришлось мне признать спустя неловкую длинную паузу. — Ты прав, слишком многое пришлось пережить, чтобы сейчас просто отдать всё состояние этому уроду. Деньги нужны не только мне, но и Женьке. Вадику ведь уже… всё равно, как и его отцу. Но если у Виктора впрямь есть какие-то силы, то мне… страшно. Я видела, что можешь ты. И не представляю, какие кошмары можно сотворить, если эти способности есть у кого-то с такими… сомнительными моралями, как Виктор. Он же полный отморозок, а я всего лишь…
— Не надо бояться. Бокор не может больше, чем ему бы позволил Барон. А тот не вмешивается в земные дела и не может никому дать сил на настоящий вред человеку. Так что выдохни, и через пару недель всё закончится.
В комнате повисло молчание, но на этот раз не тягостное, а умиротворяющее. Меня наконец-то перестало потряхивать и морозить изнутри, разжимал тиски страх, разбуженный надписью на оленьей туше. Я понимала, что уже бы пора встать и уйти, но не могла подчинить себе ноги. В этой тёмной комнатке, с этой уверенной твёрдой рукой на плечах мне было слишком уютно.
Мы не обсудили лишь одно: как в следующие недели нам не сорваться на ещё один поцелуй, если даже сейчас губы пересохли от желания. От переполняющей грудь благодарности, которая стоила в разы больше всех денег на тумбе. Всего злосчастного «Райстар».
— На Вадиме точно не появилось новых пятен? — осторожно спросила я, нарушая эту тишину лишь с одной целью: получить повод остаться ещё хоть на пару минут. — Ты сказал, ему было больно.
— Потому он и бросился в лес за добычей. Свежая кровь вовремя остановила разложение. Всё правда под контролем, Юль. Иди спать.
Матвей мягко отстранился, забирая с собой приятное тепло. А меня едва не затошнило от мысли подняться на третий этаж и снова спать напротив комнаты с зомби. Пару раз моргнув, я успешно выдавила ещё и не до конца растворённую его утешениями слезинку, глухо пробормотав:
— Мне страшно…
Тысячу раз до этого момента мне казалось, что Матвей равнодушен к любым женским уловкам из моего арсенала. Но сейчас он тяжело выдохнул, потянулся к подушке, достал из-под неё всё ту же футболку с «КиШ» и натянул её на себя. Только после этого устало улёгся на кровати, приглашающе раскинув руки:
— Только сегодня, ладно? И без твоих глупостей. Раз мы ещё в игре, не хочу рисковать целостностью Вадима.
Я согласно закивала. Спрятав победную улыбку, тут же устроилась рядом с Матвеем, намеренно повернувшись к нему спиной, чтобы было поменьше соблазна. Толстый махровый халат создал отличную преграду между нашими телами, но под рёбрами всё равно затрепыхалось волнующе до комка в горле.
— А когда… когда всё закончится… ты сразу вернёшься в Бенин? — осторожно поинтересовалась я как бы невзначай, устраиваясь поудобнее в этих потрясающе крепких руках. Чувствуя горячее дыхание в своих так и не просохших волосах.