Мой ненастоящий муж

Мур Алика

Маша тоже молчала. Это откровение поразило ее до такой степени, что она не нашлась, что ответить — слишком уж сильно происходящее походило на сказку.

Виктор нежно провел по ее щеке подушечками пальцев, коснулся нижней губы, от чего губы слегка разомкнулись.

— Ты простишь меня? – тихо проговорил он.

— Конечно, — Маша порывисто вздохнула и закрыла глаза.

Теплые мягкие губы накрыли приоткрытый рот, и она обвила руками шею Виктора. В груди поднималась жаркая волна, грозя затопить переполнявшими эмоциями душу. «Я люблю тебя», — пронеслось в голове. Тело обмякло, и Вик подхватил ее

на руки.

— Моя маленькая милая жена, — он нежно улыбнулся, и Маша залилась краской. – Если бы ты знала, как сильно я хочу тебя. Прямо сейчас, здесь, не теряя ни одной драгоценной минуты…

Из груди вырвался судорожный вздох.

— Я тоже тебя хочу, — сказала и покраснела как спелое яблоко.

Виктор с улыбкой кивнул, а затем произнес серьезно:

— Но прежде ты должна узнать обо мне все. Я не хочу, чтобы ты пожалела о принятом решении.

Маша нахмурилась. В чем он хочет признаться? Неужели расскажет о своей жене?

Вик отнес ее в гостиную и плавно опустил на диван. Отошел к камину и надолго замолчал. Тянулись минуты, а он, казалось, погрузился в себя, будто и вовсе забыв о ее присутствии. Внутри нарастала тревога. Наконец, Вик повернулся, и сердце болезненно сжалось. В глазах парня плескалась вина. Весь его вид просто кричал: «Я — подлец!» Маша порывисто вскочила с места.

— Нет, сиди, — он снова замолчал, словно сомневаясь, стоит ли говорить, затем вздохнул и нехотя произнес:

— Я потерял свой бизнес, — говоря это, он старался не смотреть на Машу. – И, судя по всему, дом тоже. Мне придется съехать на квартиру брата – она пока пустует, — он перевел взгляд и внимательно посмотрел на Машу. – Скажи, нужен ли я тебе такой?

Бедняга, да он стыдится этого! Ладони парня сжимались и разжимались, а на скулах играли желваки. Не выдержав, Маша снова вскочила и, подбежав к Виктору, порывисто обняла его.

— Это ничего, это не важно, — она обхватила его лицо ладонями и принялась осыпать губы частыми короткими поцелуями. – Я буду работать в кафе… ты тоже найдешь себе работу… вместе мы выкарабкаемся.

Виктор резко ухватил ее запястья, и Маша испуганно отшатнулась. Он смотрел на нее так, будто она сказала что-то ужасное.

— Ты это серьезно?

— Конечно, — она не понимало, что именно так потрясло его, но чувствовала – что-то не так. – Виктор, неужели ты думаешь, что мне нужны твои деньги? Конечно, я хочу быть с тобой, и не важно, в этом доме или на съемной квартире. Главное, мы будем вдвоем. Ведь отношения строятся не на деньгах, а на доверии. Ты молодец, не стал скрывать правду. И я ценю это. Но я не хочу, чтобы у тебя возникали еще подобные мысли.

Виктор опустил глаза, одновременно выпустив из рук ее запястья, и шумно вздохнул. Переживает. Нежно, едва касаясь пальчиками, Маша провела по колючей щеке. Как странно. Всего за каких-то пару дней этот человек стал для нее настолько близким и дорогим. Сейчас, когда все недомолвки и тайны извлечены на свет, ее окутало небывалое спокойствие. И еще счастье. Она с нежностью посмотрела в потемневшие глаза.

— Я хочу тебя, Виктор Самохин.

Глава 25

В комнате царил полумрак. Уютный, наполненный блаженным умиротворением и окутанный ореолом интимности. Лишь тонкая полоска света, словно какой-то инопланетный лазер проникала сквозь тонкую щель меж задернутых занавесок. Она рассекала комнату на две половины и выглядела враждебно, была тут совсем не к месту. Впрочем, какое это имеет значение. Рай. Личный маленький рай – вот, чем стало для Маши это место. Она расслабленно улыбнулась, нежась в объятьях Виктора и щурясь от переполняющего счастья.

— Ну, ты как? – ласково спросил тот, поглаживая ее плечо.

От этого тихого с волнующей хрипотцой голоса по телу разлилось тепло. Какой же он все-таки внимательный. Заботливый, милый, родной. Разве мог он быть тем бездушным сухарем, которым представил его друг? Нет, Андрей ошибался. А может просто не хотел видеть в нем чувственного романтика. Маша слегка повернула голову и коснулась губами загорелой кожи.

— Хорошо, — она приподняла голову и с нежностью взглянула парню в глаза. Какие же они бездонные. Губы невольно растянулись в улыбке. «Лучше и быть не может» — прибавила она мысленно. Виктор молча наградил ее поцелуем и улыбнулся в ответ.

Как странно. Еще вчера они были так далеки друг от друга, а сегодня она холодеет от одной лишь мысли потерять Вика. Маша чувствовала себя как маленький ребенок, который впервые в жизни увидел Деда Мороза и, наконец, уверившись в его существовании, боится моргнуть и потерять его из виду.

Вот она, любовь. Одно дело — слышать о ней, совсем другое — чувствовать, переживать, окунуться в ее чарующие глубины. Она существует! Невероятное облегчение и следующий за ним детский восторг переполняли все ее существо. Маша была уверена, что эти чувства взаимны, и то, что произошло в этой комнате, не было следствием разбушевавшихся гормонов или неконтролируемой страстью. Виктор любит ее. Сказка о прекрасном принце стала былью. Маша покрутилась на широком плече, устраиваясь удобней, и счастливо вздохнула.

Резкая трель телефонного звонка вырвала ее из сладких размышлений. Дернувшись, она приподняла голову, испуганно глянула на Виктора. Тот заметно напрягся. Между его бровей пролегла хмурая складка, и Маше показалось, что он вот-вот скажет гадость. Но Вик промолчал. Плавно, словно боясь разрушить возникшую между ними связь, он вытащил руку из-под ее головы и поднялся с кровати.

В груди учащенно забилось сердце. Что, если этот звонок все испортит? Маша поморщилась. Глупости! Придет же такое в голову. Она с тревогой покосилась на Виктора. Тот подошел к креслу, схватил брюки и, покрутив их в руках, вытащил, наконец, из кармана трубку. Бросил на дисплей единственный короткий взгляд, затем посмотрел на Машу. Тревожное ощущение усилилось. Виновато пожав плечами, Вик постарался натянуть на лицо улыбку.

— Я скоро вернусь, малыш, — он нарочито бодро кивнул и вышел из комнаты.

Маша откинулась на подушки. Зря она себя накручивает. Виктор поговорит по телефону, вернется в комнату и все будет хорошо. Может, даже они снова займутся любовью. Из-за нахлынувших воспоминаний последнего часа щеки порозовели, а внизу живота возникло сладостное томление. Она улыбнулась и обняла подушку.

Из-за закрытой двери донесся приглушенный голос. Маша прислушалась. Она уловила неприкрытое раздражение в сдержанном сухом приветствии, а затем раздались звуки шагов: Вик спускался на первый этаж.