Мой неожиданный удар любви

Смит Т. Л.

— Вторая половина Ри? — спрашивает Ноа.

— О да, не стоит разделять их, — говорит Андерсон, закатывая глаза прежде, чем уйти, оставив нас стоять там.

— Хорошо, что вы так близки, — говорит Ноа уже более уверенно. — Я единственный ребенок в семье, но мне бы очень хотелось иметь брата или сестру.

— У нас также есть брат, который, очевидно, нам не близнец, — говорю я с ухмылкой. — Он моложе, — уточняю я.

— Райли, у меня клиент спрашивает о тебе, — перебивает отец и поворачивается ко мне. — Печенька, я не знал, что ты будешь

здесь сегодня вечером. — Мой отец наклоняется и целует меня в щеку, прежде чем посмотреть прямо на Ноа, стоящего рядом со мной. — Привет, Я Уильям, а вы кто?

— Папа, это Ноа. Ноа, это мой отец, Уильям.

— Приятно познакомиться, сэр, — говорит Ноа, протягивая руку.

— Да, я, кажется, вас где-то уже встречал.

— Полагаю, вы присматриваете за парой моих постоянных клиентов, — отвечает Ноа моему отцу.

— Вы тот самый адвокат, о котором все говорят. Слухи о вас бегут вперед вас. Но, эй, если вы уверены, что парень не виновен...

Знаю, что отец говорит об Августе.

Это было во всех новостях и газетах.

Освободите Августа.

— Он невиновен, сэр, — говорит Ноа.

Отец смотрит туда, где Ноа другой рукой обнимает меня за талию.

— Итак, ты собираешься пригласить Ноа на Рождественский обед?

Я чувствую, как Ноа напрягается рядом со мной.

— Папа, почему бы тебе не отвести меня к этому клиенту, — говорит Райли, спасая меня от ответа. Отец кивает, потом машет нам рукой и уходит.

— Я так сожалею об этом, — говорю я Ноа, поворачиваясь к нему лицом. Он смотрит на меня сверху вниз.

— Я не ожидал познакомиться с твоей семьей так скоро, но никогда не извиняйся.

Смотрю на Ноа и поднимаю руку, чтобы убрать с его лица прядь темных волос.

— Третье свидание и никакого поцелуя, я все еще жду.

— Ожидание того стоит. А теперь, как насчет того, чтобы поскорее убраться отсюда?

Я киваю на его слова, так же как и он, стремясь оказаться подальше отсюда, особенно учитывая, что отец здесь. Оглядевшись, мы направляемся в бар и болтаем. Он рассказывает мне, какой сумасшедшей была его неделя, и извиняется за то, что не смог увидеться со мной раньше. Как только я прикасаюсь к своему третьему стакану, подходит моя сестра, и она одна.

— Ноа, я хочу извиниться за замечание Андерсона. Иногда его мозг идет в рассинхрон с его ртом.

— Не нужно извиняться, — говорит он, когда я встаю. Он тоже встает и подходит ко мне вплотную.

— И я думаю, что в следующий раз мы увидимся на следующей неделе, верно? — заканчивает Райли. — На рождественской вечеринке у наших друзей и родственников? Мы заранее приносим извинения за нашу маму.

Я улыбаюсь словам Райли. Иногда я так привыкаю к тому, что она говорит за меня, что это становится естественным.

— Не могу дождаться, — говорит Ноа, на что я смотрю на него с удивлением.

— Тебе не обязательно приходить. Я не хочу, чтобы ты чувствовал, что обязан делать это.

—

Если ты будешь там, я с радостью приду.

— Ладно, я ухожу, хочу порвать с Андерсоном, — говорит Райли, подмигивая мне. — Ну, вообще-то, может быть, после Рождества.

Она хихикает, прежде чем уйти, в последний раз помахав нам рукой.

— Такая вот моя сестра, — говорю я, наклоняясь к Ноа.

Наши тела почти соприкасаются. Почти. Он так хорошо пахнет, и я уверена, что на вкус он еще лучше.

— Она очень заботится о тебе.

— Ты думаешь?

— Определенно да. Она говорит за тебя, будто вы единое целое.

— Ну, вроде как, — отвечаю я, улыбаясь. На этот раз я касаюсь Ноа, мои руки на его талии, когда я наклоняюсь к нему. Поднимая глаза я вижу, что он смотрит на меня.

— Это не так. Ты совершенно другая, и я могу сказать это только по нашему непродолжительному с ней разговору.

— Она гораздо увереннее, — говорю я.

Ноа протягивает руку и касается моего лица, его другая рука скользит вдоль моей талии, пока не достигает нижней части спины. Дрожь пробегает по всему моему телу от его простого прикосновения.

— У меня такое чувство, что ты очень уверена в себе во всех других отношениях, нежели она.

Я хочу, чтобы его губы касались моих.

Чувствовать их.

Но вместо этого он целует меня в щеку.

— Нам пора идти.

— Да, может, ко мне? — спрашиваю я, нисколько не стыдясь своего вопроса.

— Нет, мне завтра рано вставать. — Я чувствую, как мое лицо начинает вытягиваться от его слов. — Но ты более чем желанный гость в моем доме,… — он делает паузу. — Никакого давления, конечно.

— Давление принимается. Возьми меня, — хихикаю я.

Ноа ухмыляется и качает головой.

Что ж, он богат.

Это первое, о чем я думаю, когда захожу в его дом. Ноа живет за городом, в прекрасном доме под старину, в котором предпочитают проживать коренные жители Квинсленда. Дом, очевидно, был сделан с какой-то удивительной теплотой. Старая рама, окрашенная в естественные цвета, навевает мысли о старине. Но это лишь фасад, так как внутри дома все в сверхсовременном стиле.

Объемный звук по всему дому, потому что играет мягкая музыка, когда мы входим. Кроме того, здесь установлена первоклассная система безопасности. Кухня, сделанная из камня и, вероятно, стоит больше, чем весь дом. И высокие потолки повсюду.

Я из богатой семьи, поэтому сразу могу определить, какие деньжищи здесь вращаются.

Может быть, я и не живу так, как моя семья, но я выросла в роскоши. И я делаю то, что могу, о чем свидетельствует квартира, в которой я живу. Но я работаю и зарабатываю себе на хлеб сама. Кроме квартиры, я больше ничего не беру от своей семьи, хотя они и предлагают.