Мой неожиданный удар любви

Смит Т. Л.

— И над каким делом сейчас работаешь, если, конечно, можно об этом говорить?

— У меня есть клиент, которого я считаю невиновным, поэтому прямо сейчас я собираю достаточную доказательную базу, чтобы передать ее в суд для повторного рассмотрения дела, — он делает паузу. — Август хоть и вырос не в лучшей среде, но он достаточно решительный парень. Именно это мне в нем и нравится.

— Август. Слышала о его деле. Отправили в тюрьму за грабеж, верно?

— Да, — отвечает он.

— Я его знаю. Ну, технически. Он на несколько

лет старше нас с сестрой, но учился в нашей школе, и все знают, кто он такой. Его репутация бежит впереди него, это уж точно.

— Да, но я приехал сюда не для того, чтобы говорить с тобой об Августе. Я приехал, чтобы узнать тебя и узнать, чем ты еще занимаешься, кроме работы в кофейне и слежки за клиентами в клубах.

Он берет кусок сыра и съедает его, затем наливает нам обоим по бокалу шампанского, протягивая один мне.

Мы болтаем, и он спрашивает меня о моей жизни. Где я бывала, чем занималась, помимо работы. Я говорю ему, что люблю приключения и что я паршивая овца в семье. Он мне не верит. Но и с моей сестрой он еще не знаком.

Ноа продолжает рассказывать мне о своей жизни до переезда в Брисбен, но не упоминает о своей жене. Он ни разу не упоминает о ней. Вопрос вертится у меня на языке, но я решаю для себя не спрашивать его, во всяком случае, пока.

Я могу отложить это на другой день.

Ноа не целует меня. Он джентльмен. Вместо этого он провожает меня до двери, говорит «Спокойной ночи» и ждет, пока я не войду внутрь, прежде чем вернуться к своей машине и уехать.

Свидание было идеальным.

Мы держались за руки, разговаривали, узнавали друг друга.

Мы не задавали друг другу трудных вопросов, придерживаясь классического сценария первых свиданий.

Несмотря на то, что я не получила от него долгожданного поцелуя, я все равно улыбаюсь до ушей.

Мой телефон пищит, когда я вхожу в гостиную и вижу Вики, сидящую с миской попкорна на коленях и смотрящую телевизор.

Я уже планирую наше следующее свидание.

— Ну, либо тебе действительно повезло, либо ты планируешь это сделать. Я не могу решить, глядя на тебя, — говорит Вики.

Я кладу трубку, но улыбка на моем лице никуда не девается. Это невозможно. Потому что я до смешного счастлива. Кто бы мог подумать, что мужчина, в которого я влюблялась месяцами, теперь не в моих снах, а в реальности?

— Я жду, что ты мне все расскажешь, — кричит она, когда я плюхаюсь рядом с ней.

Сунув руку в ее ведерко, я хватаю целую пригоршню попкорна и набиваю им рот. Вики нетерпеливо смотрит на меня, ожидая терпеливого ответа, но ее брови взлетают вверх в предвкушении.

— Ты подлая. Перестань есть и расскажи

мне уже, — говорит она, когда я улыбаюсь ее словам.

Дверь в нашу квартиру открывается, и входит моя сестра. Она садится рядом со мной и кладет голову мне на плечо.

— Не останавливайся, потому что твой близнец здесь, а я все еще хочу услышать, как прошло свидание.

— Я тоже, — вмешивается Райли, не отрывая головы от моего плеча.

— Он отвез меня на самую высокую точку города и устроил там пикник с шампанским. Это было…

— Прекрасно, — заканчивает за меня сестра с грустью в голосе.

— Да, это было прекрасно. Никто еще не делал для меня ничего подобного.

Они обе замолкают, и я толкаю локтем Райли, которая все еще лежит у меня на плече.

— Скажи мне, что с тобой происходит?

Я знаю, что что-то не так, я знаю ее лучше, чем кто-либо. Это все те штучки с близняшками.

— Я в порядке, просто устала.

Я чувствую в ее словах привкус лжи, но ничего не говорю. Очевидно, она не хочет говорить в присутствии Вики, и Вики смотрит на нее, потом на меня, прежде чем предложить нам еще попкорна.

— Если бы вы не были сестрами, я бы начала уже беспокоиться о том, насколько же вы близки.

Райли опускает руку в миску и берет немного попкорна. Мы игнорируем ее замечание, потому что в детстве у нас было то же самое, и Вики слишком хорошо нас знает. Кроме Райли, она единственный человек, которому я полностью доверяю.

Мой телефон снова пиликает с кухонной стойки, и бабочки в моем животе делают кульбит. Мне трудно удержаться, чтобы не встать и не поднять трубку, но я не делаю этого. Потому что у меня такое чувство, что Райли развалится на части, а я никогда не хочу видеть ее плачущей.

Никогда.

Она одна из самых сильных людей, которых я знаю, — самая умная. И моя самая большая болельщица в этой штуке под названием жизнь.

— Пойдем спать.

Встаю с дивана, закончив просмотр фильма, протягивая Райли руку. Вики попеременно храпит и тяжело дышит на диване, но как только я выключаю телевизор, она делает движение, чтобы встать и отправиться в постель.

Закрыв дверь в мою комнату, Райли забирается ко мне в постель и сворачивается калачиком.

Переодевшись в ночную рубашку, я забираюсь на кровать, набрасываю на нас одеяло и подкрадываюсь к ней сзади, обнимая сестру.

— Скажи мне, — настаиваю я.

— Я его не люблю. Я не хочу выходить за него замуж, — говорит она, и я отчетливо слышу это в ее голосе. Категоричность. Решительность.

— Так уйди от него, — говорю ей.

Она отчаянно трясет головой.

— Все не так просто. Наши семьи...

— Ри, прекрати. Ты не должна делать то, что они хотят, чтобы ты делала. Ты уже совершенная. Это уже что-то. Это пройдет. Они это переживут.

— Мама уже планирует эту чертову свадьбу, — сокрушенно говорит она.