Мой нежный убийца
Шрифт:
Поначалу Лимону было невыносимо больно. Но стоило Инге поднести руку к его затылку, как боль стихла.
— Тебе нужен полный покой. Любая нагрузка на позвоночник приведет к смещению позвонков, 11 тогда уж не побегаешь.
Лимон молчал. Он не привык чувствовать себя беспомощным. В этот момент ему показалось, что начинает сбываться пророчество Инги по поводу смерти. Сейчас любой пацан может подойти к нему вплотную и, ничего не опасаясь, разрядить в голову всю обойму.
— Сколько придется лежать? — сквозь зубы процедил он.
Инга сосредоточилась, сделала несколько пассов над его спиной и уверенно сказала:
— На пятый день отпустит.
— Что ж мне, так и лежать, задницей кверху?
— Если ты предпочитаешь задницей кверху ходить, можешь подниматься, — раздраженно заметила Инга.
Лимон замолк. Какой смысл срывать злость на том, кто тебя лечит?
Инга, почувствовав, что он внутренне сдался, решила довести дело до конца. Она вышла из спальни, поднялась на ретере, где, лежа в качалке, Ика, задрав ноги, думал о превратностях своей судьбы.
— Оторви одну широкую доску от дорожки кегельбана, — приказала ему.
Ика лениво взялся за дело. Оно оказалось не таким простым. Пришлось попотеть. Когда широкая полированная доска оказалась у него в руках, Инга позвала его в спальню, где они аккуратно переложили Лимона спиной на доску и привязали к ней широкими ремнями. После чего перенесли его в «Альфа-Ромео». Разложенное правое сиденье создало идеальную поверхность, на которую удалось положить доску с привязанным Лимоном.
Всю эту экзекуцию он выдержал с закрытыми глазами. Открыл их только после того, как ощутил поцелуй княгини.
— Я поеду с тобой, — прошептала она.
Лимон улыбнулся страдальческой улыбкой.
Инга мягко отстранила Ольгу и повела ее за собой, обратно в дом.
Там она принялась собирать в сумку необходимые Лимону вещи, а заодно с грустью в голосе объяснять княгине ситуацию.
— Мне казалось, что я тебе хоть капельку дорога… — начала она, не глядя в сторону Ольги. — Лимону ты сейчас не нужна. Ухаживать за ним будет Ика. Самому Лимону будет неловко просить тебя о некоторых услугах. А мне хотелось побыть с тобой наедине… Возможно, в последний раз…
— Как в последний? — встрепенулась Ольга. — Разве мы расстаемся навсегда?
Инга посмотрела на нее грустным глубоким взором, таящим в себе немало тайн. Ей не составляло труда обмануть глупую девчонку, но хотелось не просто избавиться от нее, а насладиться ее поражением. После вчерашнего удачного ассистирования Лимону княгиня из смазливой любовницы превратилась в верного ему друга и, по сути, заняла место, ранее безоговорочно принадлежавшее самой Инге.
Тем самым гадательнице было нанесено оскорбление сродни тому, которое она испытала много лет назад на платформе Ильинское. Такое Инга не могла простить даже Лимону. Чем страшнее становилась месть, зарождавшаяся в ее душе, тем беззащитнее и милее становилась ее улыбка.
— Боюсь, что Лимон, встав на ноги, больше здесь не появится. Он сделал достаточно, чтобы наши друзья остались довольны. Ходжа получил серьезный удар по своему авторитету. Правительство — на грани ухода в отставку. Общественность требует навести порядок. Новые люди придут к власти в Греции, и вы спокойно покинете эту страну, оставив меня доживать в одиночестве свои дни…
— Но ведь ты можешь поехать с нами! — с детской непосредственностью воскликнула Ольга.
— Жизнь втроем не может длиться долго. Лимон — человек выбора, и свой выбор он уже сделал.
Он выбрал тебя. Поверь, я не завидую. У него на запястье выколото: «jedem das Seine», и с этим приходится соглашаться. Поэтому-то я и хотела провести последние несколько дней вместе с тобой.
— Но Лимон ничего не говорил мне о нашем отъезде!
— Девочка моя, поверь, я знаю наперед о всех его желаниях и решениях.
Ольга заметалась по спальне, не зная, как поступить. Ее сердце разрывалось на части. К тому же самостоятельно принимать решения она не умела.
— Можно я пойду спрошу у Лимона, вернемся ли мы сюда?
— Не тревожь его. Я ведь тебя не держу. Хочешь ехать — простимся без слез, — тихо и безнадежно ответила Инга, и из ее глаз скатились по щекам крупные слезы.
Ольга не выдержала. Она рванулась к Инге, обняла ее и прижалась губами к ее мокрой щеке.
— Я остаюсь. Ты права — несколько дней ничего не решают, к тому же мы вместе сможем навешать его!
— Да. Я должна каждый день делать ему массаж…
Вопрос был решен. Инга закрыла сумку, вытерла слезы и пошла вниз. Ольга поспешила за ней.
— Ольга не едет, — сообщила Инга. — В машине нет для нее места.
Лимон не услышал ее голоса. Он крепко спал Рядом сидел Ика и отгонял от него мух.
Инга села за руль, помахала рукой княгине и повернула на трассу в сторону Пирея. Она не предупредила Лимона, что Солон заранее подготовил катер, готовый доставить их на Порос, где рядом с уже известной таверной, в маленькой уютной гостинице, отведено два охраняемых номера, для Лимона и Ики. Столь трогательная забота грека шла не от доброго сердца, а от жесткого расчета. Он решил на несколько дней выключить Лимона из игры, чтобы понаблюдать за развитием событий в столице. Возможно, дальнейшая борьба с Ходжой могла потерять смысл, так как поднимающаяся волна общественного негодования несла в руки Ариса Петридиса желанные политические дивиденды.
Из машины проснувшегося Лимона помогли вытащить двое дюжих греков. Его поместили в небольшой салон в носовой части, где при желании могло разместиться человек восемь. Ика суетился рядом и всем своим видом показывал, что является самым незаменимым человеком при Лимоне.
Вместо прощания Инга проинструктировала обоих. Она вручила три баночки с мазями и объяснила Ике, как их следует втирать, не прикасаясь к самому позвоночнику, потом еще раз объяснила Лимону про необходимость лежать на доске без движений и собралась уходить. Но Лимон ее остановил: