Мой очаровательный медведь
Шрифт:
— Ты можешь сколько угодно упираться, девочка. Однако запомни. Ты моя, Лена! И со временем, которое наступит очень и очень скоро, подчинишься мне!
— Когда рак на горе свистнет, мистер Бьорн, — ответила совершенно спокойно и даже с приличной долей ехидства. — Поезжайте-ка в свою заграницу и там соблазняйте невинных овечек. Я вам не по зубам.
А про себя добавила: «И с ними же потомство делайте сколько душе угодно. Хоть сто маленьких Бернариков!»
Бьорн сурово поджал губы, вновь сверкая темнеющими глазами, отчего я, снова чуток струхнув, едва не свалилась с кресла, силой воли заставляя себя сидеть в таком удобном креслице, с маниакальным интересом дожидаясь его ответных слов.
Но чертов самец только глубоко втянул воздух, словно принюхиваясь, и изогнул губы в порочной ухмылочке, обещающей мне… Да много чего обещающей.
И на этот раз я смутилась. Я! Смутилась! Да е-мае! А все потому, что вспомнила жаркие, запретные гребаные сны.
Твою же дивизию! Ну я и попала.
А чертов мистер Карамель еще и добил следующими словами.
— Знаешь, милая, — ласково проурчал он. — Пожалуй, мне так даже больше нравится. Милые овечки не для меня, а вот ты, зайчишка в волчьей шкурке, совсем иное дело.
Увидев, как по порочным губам скользнул розовый язык, я не то чтобы смутилась, я почти упала в обморок от непонятного охватившего чувства. Хватанула ртом воздух, цапнув побелевшими пальцами ручки кресла.
Боже, что он делает?!
А вот только потом до меня наконец-то дошел смысл его слов.
«Не поняла, — обиженно взревело мое я, совершенно не обратив внимания на «волчью шкурку». — Это почему это я зайчишка?!»
Подобравшись почувствовала, как горят щеки, что тоже было совсем неестественно для моего тела. Я даже не смогла понять, отчего именно они горят: от смущения или все-таки от злости. Нашла в себе силы выдавить:
— Кто?!
— Зайчишка, — довольно усмехнулся этот с-самец. И не менее довольно проурчал: — Моя.
Словно клеймо поставил.
Угу. Да щаз!
А затем он поступил и вовсе вопиюще нагло. Обошел секретарский стол и, наклонившись к моему уху, которое, судя по припеканию, было такое же красное, как и лицо, коварно выдохнул:
— Упорствуй, моя сладкая. Но надолго ли хватит твоего сопротивления?
Вздрогнув от беспощадных и отчего-то приятных слов, судорожно выдохнула, уже не в силах найти достойный ответ. И пришлось признать, что этот раунд остался за мужчиной.
— Доброе утро, мистер Бьорн, — услышали мы неожиданно придушенный и растерянный голос Иларии.
Дернувшись, я и спокойный Бернар медленно повернулись к источнику звука, уставившись на еще более смутившуюся и красную, как помидор, Лару.
«Черт! — мысленно чертыхнулась. — Как давно она там стояла и сколько успела услышать?»
Судя по подрагивающим пальцам, держащим стопку папок, и лихорадочный взгляд, Лара услышала слишком много.
Хм, а фраза «свидетели долго не живут» начала приобретать в моей голове очень явный смысл.
Но, вспомнив о предполагаемой беременности девушки и о том, кем был ее мужчина, пришлось грустно выдохнуть и принять тот факт, что Лара все-таки останется жива и даже не надкусана. А мне не оставалось ничего иного как просто сделать вид, что ничего такого из ряда вон не произошло.
Ладно. Что уж там. Не в первый раз уже.
Невольно покосившись на гадкого мистера Чертову карамель, возмущенно застыла.
Та-а-ак! Так. Так. Так. А что-то я не поняла. Это что за, мать его, преображение?!
На лице альфа-самца при виде Иларии расцвела мягкая теплая улыбочка, которая лично мне не доставалась никогда.
Он отошел от стола и, засунув ручищи в карманы, мягко улыбнулся:
— Лара, взаимно.
Ой. Только не говорите мне, что вот это желание резко убивать и преимущественно «соперницу» — ревность.
Нет. Нет. Нет.
Только не это!
Да и к тому же, какая Лара соперница? У нее есть мистер Фрост. Да. А вот Бернар!
Хм, интересно, а ружье, как-то привезенное родителями из домика дедушки, еще хранится на антресолях?
Стоит проверить.
Определенно, стоит!
Глава 22
Лена
С досадой взглянув на смущенно улыбающуюся Лару, которая, перехватив мой взгляд, подбадривающе улыбнулась, отчего меня слегка перекосило, я поспешила отвернуться.
Нет, я понимала, что милая Лара уж точно тут ни при чем, и это все Бернар и его сволочной характер. Но необоснованная ревность уже скользнула в мою душу, так и подмывая отмутузить «соперницу» за космы, чтобы неповадно было смотреть на моего мужчину.
На некоторое время я словно вернулась в детский дом, где нужно было отбивать и отвоевывать кулаками свои вещи.
Но Бернар Бьорн отнюдь не вещь. А у меня есть гордость, по крайней мере, ее остатки и понимание глупости этой никчемной ревности, стоит уж признать этот факт и перевернуть страницу. Как и встряхнуться, дабы вспомнить свое место и направить мысли на рабочий поток. На это у меня было несколько минуток времени.
К тому же, мы действительно были сейчас на работе, и все, что происходило ранее, просто возмутительно неправильно.
Черт!
Выдохнув, пригладила волосы и уже умиротворенно, спокойно посмотрела на коллегу, скользнула взглядом по мужчине, успевая заметить его хищную самодовольную улыбку. На этот раз никак не отреагировала, только тихо фыркнула.
Однако этот фырк не остался незамеченным Бьорном. Он одарил меня таким взглядом, который я постаралась никак не интерпретировать, но по вспыхнувшим щечкам Иларии, прекрасно замечающей наши переглядывания, поняла, что этот взгляд мужчины она поняла верно.